– Сири… Двенадцатая улица. Дорожное полотно не функционирует.

– Да, Яков… Дорожный департамент информирует о том, что во всем секторе «С» временно повреждено питание. Для дальнейшего движения вы можете использовать мощности батарей автомобиля. Они заряжены на семьдесят два процента.

– Что случилось, не говорят?

– Информация уточняется, – приятным, доброжелательным голосом проинформировал меня компьютер.

Твою мать! Как же не повезло… Другие машины включились и поехали дальше. Я же съехал на обочину. На всякий случай уточнил по картам, где нахожусь, и с чистой совестью вышел из салона. Сел на шаткие ступени древней хибары и задрал голову к небу. Звезд практически не было видно. В больших городах так бывает всегда… Но где-то там, далеко… Они всегда были и всегда будут. Даже, когда нас самих не станет…

– Я говорил вам не выходить из дома! – раздался строгий голос где-то в глубине улицы.

– Машка хотела есть. Тебя не было целый день!

Я напряженно замер, вглядываясь в темноту.

– В холодильнике суп.

– Машка не хотела суп. Она хотела желейные шарики! Машка, скажи ему!

– Я хотела зилейные салики, – покладисто согласилась девочка.

– Ты знаешь, что это опасно, Ник! Я тебе тысячу раз объяснял!

– Ну… извини! Твоя дочка хотела «салики», – передразнил маленькую девочку мальчишка постарше.

Я осторожно сместился и выглянул из-за угла. Это не могло быть правдой! Я не верил своим глазам. По улице, сжимая в руках крохотную темнокожую девочку, шагал Ной. Рядом с ним семенил насупленный паренек. У него была забавная прическа в стиле афро, отчего в полутьме его голова казалась неестественно большой.

– Больше так никогда не делай! Я не переживу, если с вами что-то случится! Обещай мне, Ник!

– Обещаю, папа…

Папа. Они называли его отцом! Пробирочного и бесплодного. Пустого… Откуда у него эти дети?! Что вообще это все означает?!

– Ник… – вдруг насторожился Ной, – бери Машу и идите в дом.

– Но…

– Без разговоров! Ты знаешь, что делать!

Тот, кого Ной называл Ником, схватил сестру за руку и помчался вместе с ней вверх по улице. Я прижался спиной к шершавой кирпичной стене и не дышал. Как он меня почувствовал? И меня ли? Могло ли его насторожить что-то еще?

– Я знаю, что ты здесь, Яков. Убирайся к чертовой матери, пока я добрый.

– Вот еще… – Не имея другого выхода, я выступил в круг света, очерченный на щербатом древнем асфальте. В моей руке зажат пистолет – близнец того, что был направлен на меня. – Тебе не кажется, что ты слишком много на себя берешь, мальчик?

– Ни капельки. Старик.

Я хмыкнул. Да, не такой уж я и старый, если разобраться. Сорок четыре всего. Разве это возраст для мужчины?

– Я тебя узнал. Так что, не думай, что сможешь уйти безнаказанным на этот раз.

– Неужели ты меня арестуешь? – с намеком вздернул бровь парень.

– Именно это я и сделаю. Предлагаю тебе добровольно сдаться. И, может быть, из тюрьмы ты выйдешь еще при жизни. Если, конечно, будешь достаточно сговорчивым.

Ной покачал головой:

– А как же твоя жена? Разве ты забыл, что я ее последний шанс?

– Совершено особо тяжкое преступление. Ты ведь не думаешь, что я тебя отпущу, тем самым нарушив законы Конфедерации, только потому, что моей жене нужен донор?

– Правильный, значит? По закону живешь?!

Я не понимал, почему он стал злиться. Впрочем, логику террористов вообще не стоило пытаться понять. Они были просто безумны. И размахивающий пушкой Ной был тому лучшим подтверждением.

– Я защищаю человечество. В этом заключается моя миссия.

Возможно, это прозвучало пафосно. Но я действительно верил в то, что делал.

– Ты не человечество защищаешь, а существующий строй!

– Только благодаря ему мы все еще живы!

– Черта с два! Им выгодно обратное! Оглянись! Криобанки – это такой же бизнес, как и торговля оружием. Главы корпораций делают на этом миллиарды. Миллиарды! Они не заинтересованы в том, чтобы популяция восстановилась естественным путем. Природные ресурсы земли истощены! И на всех их не хватит. Зачем кормить столько ртов? Посмотри вокруг! Посмотри, как живут люди! Роботы отобрали у них работу! Их загнали в рамки пособий и налоговых льгот! – орал Ной, размахивая пушкой у меня перед носом. На секунду мне показалось, что он полностью утратил над собой контроль.

– Сынок… криком ты ничего не докажешь.

Я резко оглянулся на голос. Прямо у меня за спиной стоял пожилой мужчина. Рука осторожно потянулась ко второму пистолету.

– Предложи свой вариант! Как людям выжить, если большинство из них бесплодно? – спросил я у Ноя, в попытке выиграть пару секунд. Но тот быстро меня раскусил. И не поддался на провокацию. Зато в разговор вмешался старик:

– А вы никогда не думали, что они не бесплодны?! Не допускали мысли, что их специально такими делают? К примеру, меня всегда волновал тот факт, что не существует никакого научного объяснения тому, что только у пробирочных детей отсутствует способность к размножению… У пробирочных, рожденных в клиниках Конфедерации… – подчеркнул он.

Это действительно было необъяснимо. Пятьдесят лет назад, из-за экологических проблем, люди столкнулись с проблемой бесплодия небывалых масштабов. Тогда многие из них стали обращаться к донорам. Но дети, рожденные в те годы, были абсолютно здоровыми. Никто не мог объяснить, почему в какой-то момент все пошло псу под хвост.

– Да, брось, отец… Разве он готов нас услышать?

Проигнорировав замечание парня, я перевел взгляд на старика:

– На что вы намекаете? – прямо спросил я, все еще не сводя оружия с Ноя.

– Свободные провели исследование… За последние тридцать лет насчитывалось несколько сот тысяч случаев рождения абсолютно здоровых детей от доноров. И мы детально изучили каждый из них. Как думаешь, что нам удалось обнаружить?

– Понятия не имею.

– Почти в восьмидесяти процентах случаев эти дети были рождены где угодно, но только не в медицинских учреждениях Конфедерации. Кто-то просто не доехал до больницы, у кого-то не было медицинской страховки, кому-то не позволяли религиозные убеждения… и так далее.

Я настороженно нахмурился. И подошел ближе. Ной не шелохнулся, я опустил пистолет.

– Вы намекаете на то, что детям, рожденным от донора в медицинских учреждениях любого уровня, сознательно вредят?

– А как еще объяснить эти совпадения? Я и моя жена рождены дома. И мы абсолютно здоровы! – вместо деда ответил Ной.

– Ты Избранный? – тихо спросил я, внимательно вглядываясь в лицо парня.

– Я – Свободный.

Я не спешил с ответом. То, о чем эти мужчины говорили открытым текстом, было немыслимо… Это просто не укладывалось в голове любого, далекого от политики и мира больших денег человека. Речь шла о глобальном, фатальном по своим масштабам заговоре. И если допустить возможность… Всего лишь возможность того, что в их обвинениях присутствовала хотя бы доля истины, то это означало бы поставить под сомнение вообще все процессы, происходящие в обществе. Поставить под сомнение все свои взгляды и убеждения. Поставить под сомнение всю свою жизнь.

– Это были твои дети? – уточнил я на всякий случай, все еще не понимая, как действовать дальше.

– Да. Николай и Мария. Кровь от крови моей…

– Они…

– Абсолютно здоровы.

– И рождены…

– Не в больнице.

Я снова задумался. В моей голове было много вопросов. И много сомнений. Я не был готов вот так, запросто и бездоказательно, поверить чужаку. Преступнику, если так разобраться! Но что-то в его словах меня зацепило. Возможно, их безупречная логика… Возможно. К тому же я не был склонен идеализировать существующий строй. Я встал на его защиту лишь только из желания сохранить жизнь на Земле. Все остальное для меня не имело значения. По большому счету, я даже не особо вникал в вопросы, находящиеся вне зоны моей ответственности. Я всегда был приверженцем четкого разграничения полномочий.

– Расскажи ему все… – старик кивнул в мою сторону и пристально посмотрел на внука.