Трое круглых сирот, а у нас с Женей Соколовым были живы мамы. У него в Хабаровске, у меня в Сибири. Помочь материально они нам не могли. Сиротам тем более. Средств к существованию не было. На счастье, подружка, из-за которой Женю Соколова отчислили из училища без золотой медали, уехала с родителями на юг, а нам оставила квартиру. Мы жили все пятеро. Съели все запасы.
Пришли в деканат, все экзамены сдали отлично, я умудрился еще отлично сдать в Киеве, а Валя Шевченко в Ленинграде. Четверо – золотые медалисты. Ведем разговор о зачислении. Нас зачисляют и направляют по нашей просьбе на работу – на строительство при факультете циклотрона в качестве рабочих. Мы все в военной форме. Ни зимней гражданской одежды, ни обуви, кроме сапог. Суворовская или курсантская шинель. В этой форме и ходили. К нам отнеслись с пониманием, но с условием, три человека будут учиться специальности физика, двое – химика. Но тот же самый мудрый Бабаян говорил нам в училище: – атомную бомбу делают и физики, и химики. Видите мой стол? Хотите знать, что на нем лежит? Тогда идите учиться физике. Но вы наверняка интересуетесь, что находится в столе? Если это хотите знать – идите учиться химии. Я пошел обучаться химии. Ни разу не пожалел. На физико-техническом факультете всем дают фундаментальные знания по физике, математике и химии. Так я оказался в этой отрасли. Дальше – учеба здесь. Помимо учебы – увлечение театром. Поступив на физтех, узнали, что в институте есть английский драматический театр. Преподаватели кафедры иностранных языков сразу почувствовали нашу подготовку, что нам неинтересно заниматься в общей массе и нас объединили с выпускниками специализированных английских школ в отдельную группу. На базе этой группы вырос английский драматический театр, и мы осилили мощные постановки. Главную роль в принятии решения об участии в репетициях студии сыграла личность Клеопатры Константиновны Потапенко, ведущему преподавателю кафедры иностранных языков. Она вела занятия в нашей группе и первой рассказала нам о существовании в институте английской драматической студии и пригласила нас попробовать свои силы на актерском поприще. Необыкновенно красивая, молодая женщина поразила нас и широтой своей эрудиции, и глубокой культурой. Она получила образование в английской школе Китая, закончила факультет иностранных языков свердловского педагогического института, владела восемью языками. Последние сомнения отпали, когда мы узнали, что она продолжит заниматься с нами и в студии, так как является одной из активных участниц ее деятельности.
К 400-летию Шекспира поставили спектакль «Антоний и Клеопатра». Я играл Антония. Потом «Лиса и виноград», где я сыграл Эзопа (фото). Естественно, все на английском языке, спектакль костюмированный, с хорошими декорациями, успех оглушительный.
1965 год. Сцена из спектакля “Эзоп” на языке оригинала.
Слева направо: преподаватель кафедры иностранных языков УПИ Клеопатра Константиновна Потапенко; студент Николай Бетенеков (Эзоп) – выпускник Свердловского СВУ 1962 года; студент Леонид Чащин (Ксанф); студент Юрий Тищенко (стражник) – выпускник Свердловского СВУ 1961 года.
На наши спектакли приходили из города, приезжали из других мест. О нас писали газеты Лондона, Осло. Мы оказались единственным творческим коллективом в СССР, который к юбилею Шекспира создал на языке оригинала такие постановки. Главной заботой стала необходимость выучить роль, не пропустить ни одной из трех-четырех в неделю репетиции. Острую нехватку времени удавалось восполнить только за счет пропуска занятий, о чем с легкой руки старосты группы В. Пяткова незамедлительно становилось известно деканату. Надо было видеть тогдашнего заместителя декана физтеха Ивана Самсоновича Пехтышева, когда он в своем кабинете с нескрываемым удовольствием рвал очередной проект приказа о моем отчислении из института после беседы в моем присутствии с тремя красивыми, ярко одетыми женщинами. Этими женщинами конечно были мои защитницы Инга Петровна Федотова, Клеопатра Константиновна Потапенко и Р. Е. Плясунова.
Я не ходил на лекции, но учился отлично. Брал конспекты у товарищей, ходил в библиотеку, свою создавал. Такая была базовая подготовка в суворовском училище. К четвертому курсу из театра ушел, вплотную занялся учебой.
В 1968 году я окончил Уральский политехнический институт им. СМ. Кирова, инженер-технолог (технология редких и рассеянных элементов). Прошел путь: старший инженер, аспирант кафедры радиохимии Уральского политехнического института имени С. М. Кирова (1968–1971 годы), младший и старший научный сотрудник кафедры физической и коллоидной химии Уральского политехнического института имени С. М. Кирова (1971–1979 годы), старший преподаватель кафедры химии и технологии редких элементов Уральского политехнического института имени С. М. Кирова (1979), доцент кафедры радиохимии Уральского политехнического института имени С. М. Кирова (1979–1992 годы), профессор кафедры радиохимии Уральского политехнического института имени С. М. Кирова (1992–1999 годы), заведующий кафедрой радиохимии УГТУ-УПИ (1999–2010 годы), в настоящее время – профессор кафедры радиохимии и прикладной экологии Уральского Федерального Университета имени первого Президента России Б. Н. Ельцина (бывший УГТУ-УПИ).
Аспирантура, экспедиции, проблемы, связанные с атомоходным флотом. Работая на физтехе, я 15 лет посвятил со своими коллегами Военно-морскому флоту. В свое время я ушел от военных забот, но по научной тематике жизнь вновь привела к военным. Кафедра в целом, в том числе и я посвятили этому много лет. Довелось побывать в дальних походах. Мы занимались разработкой, испытанием и оснащением современными видами техники подводного и надводного флота страны. Награжден знаком «За дальний поход». Таким знаком награждаются профессиональные моряки за поход, который длится не менее четырех месяцев. Я участник таких походов. Побывал на многих бухтах базирования атомного подводного флота. Вместе с коллегами получил Премию Совета Министров СССР за постановку на вооружение своих разработок.
Затем грянул Чернобыль. Я участник ликвидации Чернобыльской аварии. Пять лет выезжал в 30-километровую зону.
Среди чернобыльцев много героев. Я много раз побывал в мертвом городе Припяти и на самой станции. Мой однокашник по суворовскому училищу Володя Захаров сразу после аварии в апреле 1986 года стал заместителем директора Чернобыльской атомной станции.
В свое время на Белоярской АЭС в 1978 году могла произойти авария наподобие чернобыльской. Произошел сбой в работе, прекратилась подача электроэнергии. Для предотвращения аварии нужно было заглушить реактор. Тогдашний секретарь парткома Белоярской АЭС Володя Захаров, бывший суворовец, мы с ним за одной партой в училище сидели, объявил срочный призыв добровольцев. Откликнулись две тысячи человек. Они вручную опустили управляющие стержни в активную зону реактора, чтобы заглушить его. Хотели включить резервные электродвигатели, они не включились, что-то заклинило. Могла произойти трагедия, последствия которой трудно себе представить. Но ситуацию спас профессионализм обслуживающего персонала и личный героизм участников операции. Некоторые ребята получили большую дозу облучения, лечились в Москве в клинике Гуськовой. На телефонной связи был Председатель Совета Министров СССР Алексей Николаевич Косыгин. Готовились к эвакуации города Заречного. Собрали весь автомобильный транспорт, пассажирские автобусы из Свердловска, подошло несколько железнодорожных составов. Аварию удалось предотвратить.
1982 год. Встреча в СвСВУ на 20-летие со дня выпуска. На первой парте сидят Васильев А. С., на второй – Захаров В. Г. и Логинов А. М., на третьей – Фукалов В. А.
