Это было так неожиданно. Я не думала, что у таких людей бывают муки совести. Он просит прощения? Кому от этого станет легче? Если я его прощу, мне станет легче? Кошмары исчезнут? Все заулыбаются, птички запоют, и я стану счастливой? Вряд ли.

Тим поднял голову, в ожидании, что я что-нибудь скажу. Но я молчала. Он так умоляюще смотрел. Мне было его сейчас даже больше жалко, чем себя.

— Я не отстану от тебя, пока не простишь. Буду преследовать везде, — его глаза умоляли сильнее.

Не знаю, какое сейчас у меня было выражение, но в душе боролись два противоречивых чувства: всё трепетало, по каждой клеточке прошёлся заряд растерянности и волнения; второе чувство было пустотой. «Мне от его извинений ни жарко, ни холодно» — говорило оно.

— Я тебя прощаю, — мрачно сказала я без какой-либо эмоции в голосе и развернулась, чтобы уйти.

Я спиной почувствовала, как Тим встал с земли, отряхнулся. Его шаги слышались так близко от меня. Он не собирался отставать. Парень нагнал меня и теперь шагал на одном уровне со мной.

— Знаю же, что не простила. Нам нужно поговорить, — как можно нежнее проговорил он.

— Не нужно, — коротко и сухо сказала я, не поворачивая головы к нему и ускоряя шаг.

— Тебе — нет. Это больше нужно мне. Мне надо объясниться с тобой. Обещаю, после этого разговора ты меня больше не увидишь.

Было бы неплохо больше никогда с тобой не пересекаться. Ну, раз ты так говоришь… Интересно, ты умеешь держать слово? Мне до спазмов в желудке неприятно даже на тебя смотреть. Но если я больше никогда не увижу тебя, то можно и потерпеть часок.

Мы сидели в кафе недалеко от больницы. Я старалась на него не смотреть, но сама чувствовала на себе его изучающий взгляд. Ему не надоело постоянно пялиться на меня? Было уже не так страшно при нём. Хотелось также сбежать отсюда, но не от страха. Я лишь ощущала к нему отвращение.

— Закажешь себе что-нибудь? Я заплачу, — он старался говорить бережно и спокойно.

— У меня есть деньги, — лишь холодно ответила я.

— Хорошо, — на его лице читалась такая досада. Мне даже смешно стало. Он думал, что вот так просто может купить меня? Или скажет пару ласковых слов, и я всё прощу и забуду? Размечтался.

Снова наступила тишина. Тишина между нами. Но вокруг было шумно. Людей вечером в кафе много. Почти все столики были заняты. Все о чём-то увлечённо болтали. А я просто старалась не вспоминать тех страшных моментов, изредка пересекаясь с ним взглядом.

— На сколько процентов ты меня боишься? — вдруг не выдержал он.

Я подняла на него свои немного удивлённые глаза. Он умеет застать врасплох. Насколько я его боюсь? Я даже сама не могу ответить на этот вопрос. Скорее не боюсь, а испытываю неприязнь, отвращение, смотря на это красивое правильное личико. Да, он красив, но это не имеет для меня никакого значения. Я молчала, не найдясь, что ответить.

— Ладно. На сколько процентов я тебе противен? — он сейчас так нервничал. Глаза бегали туда-сюда.

Ты действительно не знаешь? А сам как думаешь? Я, если честно, даже не задумывалась, насколько процентов. Просто неприятен и всё. Просто намного больше, чем остальные особи мужского пола. Я снова молчала, исподлобья косясь на него.

— У нас такой содержательный разговор! — нервно заключил он.

Он лихорадочно отпил из стакана свой сок и достал из кармана пачку сигарет.

— Здесь нельзя курить. И вообще, пассивное курение гораздо вреднее, чем прямое. Поэтому в общественных местах нельзя курить, — выдала я неожиданно для себя.

Он был удивлён, что я решила заговорить, и засунул пачку обратно. Да я и сама удивлена.

— Завтра же бросаю, — проговорил он про себя, но чтобы я слышала.

Почему он это сказал? После одного моего замечания он решил бросить курить? Зачем? Ради меня? Мне это не нужно. Он мне не нужен.

— Я просто хотел рассказать, — начал он, сконфузившись. Непривычно его видеть таким робким и беспокойным. Он предстал для меня в каком-то новом свете. Но это всё равно ничего не меняет. — Тогда двоих из нас бросили девушки. Один узнал, что ему девушка изменила. Я с Юлей сильно поссорился. Всё, конечно, не в один день произошло. Но всё так навалилось. И мы все вместе решили напиться. Ну, ты понимаешь, мы были озлоблены на весь женский род. Напились, как свиньи, до потери рассудка. Наговорили всяких гадостей про девушек и сильнее натравили самих себя на них. Уже по домам собирались, как вы встретились с этим блондином. Не знаю, какой чёрт нас дёрнул в этот момент, но мы просто захотели отыграться, — он сделал паузу, отвернув голову к окну. Ему было трудно говорить. — Мы были обычными нормальными ребятами, понимаешь?