Наверху вахтенные офицеры внимательно всматривались в ночь. После возвращения самолетов, атаковавших "Хирю", 16-е оперативное соединение в 19.09 повернуло на восток и теперь уходило от противника. Многие офицеры из старого штаба Холси открыто выражали свое недовольство. Адмирал Холси никогда бы так не поступил! Он не упустил бы шанса разгромить остатки японского флота. Японская авиация в районе боя уничтожена, а раз так, то нужно начинать преследование противника, совершить ночную атаку торпедоносцами, а с рассветом бросить на японцев новую волну пикирующих бомбардировщиков.
Офицерам штаба казалось диким, что адмирал Спрюэнс этого не понимает. Но Спрюэнс это понимал. Ночная атака по деморализованным силам противника была большим соблазном, но адмирал был вынужден учитывать и другие факторы. Он уже полностью использовал развединформацию, полученную от Нимица, а сейчас уже никто не мог сказать точно, что японцы собираются делать дальше. Где-то в ночи еще идут армады линкоров и крейсеров адмирала Ямамото. Возможно, поблизости скрываются и другие авианосцы противника. Японцы имеют еще достаточно сил, чтобы, при благоприятном для себя раскладе, разгромить 16-е оперативное соединение и захватить Мидуэй.
В своем боевом рапорте адмиралу Нимицу Спрюэнс позднее писал: "Я не считал оправданным риск ночного боя с превосходящими силами противника. С другой стороны, я не мог далеко удаляться от Мидуэя. Поэтому я решил занять своими авианосцами такую позицию, с которой можно было бы и осуществить преследование противника, и сорвать попытку высадки десанта на Мидуэй..."
16-е оперативное соединение продолжало отходить на восток со скоростью 15 узлов. Около 2 часов ночи авианосцы повернули на север и шли на новом курсе 45 минут. Затем повернули на юг и на запад. Спрюэнс вел свои корабли по безопасному треугольнику. Он не хотел быть пойманным в ловушку: огромные японские линкоры и крейсеры могли в настоящий момент идти прямо на него.
Линейные корабли и крейсеры адмирала Кондо шли полным ходом через ночь, направляясь на северо-восток. В 23.40 Кондо доложил свой план главкому: он будет в указанной позиции в 3.00, а затем проведет поиск в восточном направлении, надеясь поймать американцев в ловушку ночного сражения. В середине ночи Кондо снова вышел в эфир, давая всем своим подчиненным конкретные задания. Все его корабли должны были построиться строем фронта и следовать на северо-восток со скоростью 24 узла, "прочесывая" море в поисках американского флота; "расческа" адмирала Кондо имела достаточно "зубцов" - 21 корабль, которые шли на расстоянии менее четырех миль друг от друга. Позади "расчески" шли линейные корабли "Конго" и "Хийя", готовые немедленно появиться на сцене в случае необходимости. Все вместе корабли составляли линию длиной около 75 миль. Этого было вполне достаточно, чтобы обнаружить противника.
В энергичных действиях Кондо было одно слабое место - уже не было времени для осуществления задуманного им плана. Пятью часами раньше - да, но теперь уже было поздно. Адмирал Ямамото понимал, что корабли Кондо не смогут выйти в указанную им позицию ранее трех часов ночи. Значит, у Кондо останется чуть больше часа на то, чтобы обнаружить американский флот и втянуть его в ночное сражение. А с первыми же лучами рассвета самолеты с американских авианосцев вцепятся ему самому в горло.
Ничего не выходило и с планом обстрела Мидуэя тяжелыми крейсерами адмирала Курита. Им было приказано выйти на огневую позицию к двум часам ночи, но крейсеры опаздывали, и уже становилось ясно, что они смогут подойти к Мидуэю перед самым рассветом, став превосходными целями для удара с воздуха. Штаб Ямамото лихорадочно обдумывал различные варианты действий. Но все они были как безнадежными, так и бессмысленными. Ямамото даже не снисходил до их рассмотрения.
- Но как мы оправдаемся перед Его Величеством за это поражение? - с нотками истерики в голосе спросил один из штабных офицеров.
- Оставьте это мне, - холодно ответил Ямамото, - только я буду оправдываться перед Его Величеством.
В 0.15 главнокомандующий Объединенным флотом отменил планы ночного сражения и приказал адмиралам Кондо, Нагумо и Курита соединиться с главными силами, назначив рандеву в 9.00 в точке, лежащей в 350 милях северо-западнее Мидуэя. Отдав приказ крейсерам Куриты отставить бомбардировку Мидуэя, Ямамото совершенно забыл, что приказ обстрелять Мидуэй имела и подводная лодка "J-168". Капитан 3-го ранга Танабэ рыскал вокруг атолла уже несколько дней и находился в прекрасной позиции для выполнения приказа. По плану он должен был открыть огонь и вести его до 2.00, пока его не сменят крейсеры. Когда же крейсера Куриты были отозваны, никто не сообщил Танабэ, что ему надлежит делать в изменившейся обстановке. Танабэ подвсплыл, выбросил антенну, тщетно пытаясь услышать какие-либо дальнейшие инструкции. В 1.20 он всплыл и повел свою лодку на позицию открытия огня.
Короткая вспышка в темноте ночи и резкий грохот разорвал тревожную тишину на Мидуэе. Снаряд, просвистев в воздухе, упал в лагуну. Затем другой... В полной темноте люди разбежались по укрытиям. В 1.23 батарея "С" открыла ответный огонь осветительными снарядами, в 1.24 береговой прожектор обнаружил подводную, лодку по пеленгу 110, а в 1.25 загрохотали еще три батареи морской пехоты. Артиллерийская дуэль продолжалась минуты три. Выпустив без всякой пользы 8 снарядов в лагуну, подводная лодка в 1.28 погрузилась и исчезла так же неожиданно, как и появилась.
Тяжелые крейсера адмирала Курита находились менее чем в 80 милях от Мидуэя, когда пришел приказ, отменяющий бомбардировку. Многие на крейсерах облегченно вздохнули. Задание обстрелять Мидуэй начинало выглядеть почти как самоубийство. Отряд повернул назад и, освещаемый тусклым светом луны, направился на северо-запад со скоростью 28 узлов. Кильватерный строй возглавлял флагманский крейсер "Кумано", вторым шел "Судзуя", затем "Микума" и замыкал колонну "Могами". Несколько сзади шли два эсминца охранения - "Арасио" и "Асасио".
