Артём Яковлев

Сперва эта девчонка с синим бантиком на куцей косичке мне очень не понравилась! Такая вся… Самовлюблённая критиканша! В самый первый день учёбы в первом классе она стала безо всякой причины смеяться над моей новенькой серой курткой с большим количеством карманов. Лично я считал, что одет был более чем круто. А она смеялась, морщила носик и говорила «Фу, какой!», выражая своё крайнее презрение.

Но куртка действительно была Мишкиной и, значит, совсем не такой новой. Но мама очень старалась, чтобы выглядела она на мне, с иголочки. Хотя бы снаружи. Отчистила все пятна и закрасила потёртости. Весь вечер суетилась. Потому, что денег у папы на новенькую куртку мне для школы тогда не было…

И именно поэтому я захотел стукнуть эту противную девчонку по носу… Она обидела всё моё! Но в тот момент уже начался урок и, к большому сожалению, я не успел.

Но я, как она смеялась надо мной, оставил в памяти, и стукнул её потом, на следующей перемене. Подошёл и стукнул! Ох, как она на меня посмотрела после этого! Не заплакала, не побежала жаловаться, что было бы для девчонки нормально, а посмотрела. Такими глазами! И мне сразу стало стыдно. Как будто я ударил свою маму в детстве…

В тот момент я сразу заметил, какие у Алёнки безумно красивые глаза. И понял тотчас, какая девочка самая-самая в нашем классе. Но исправлять что-то было поздно. Я стал для неё врагом на всю жизнь. Алёнка меня в школе замечать вообще перестала. Не боялась, не избегала встреч, мы даже сидели с ней иногда на одной парте, а она меня по факту не замечала. Как школьную мебель, с которой не надо разговаривать. А я среди всех одноклассников стал беспричинно считаться драчуном. Как будто я начал первым…

Когда наступили каникулы, мне стало вообще тоскливо. Я так привык к тому, что каждый день могу видеть, продолжающую не замечать меня Алёнку, что, при невозможности ходить в школу, потерял все ориентиры. Вдруг всё кончилось! Не было этих презрительных и красивых глаз!

Я проснулся утром, а идти уже было некуда! А потом ночью Алёнка мне снилась. Она строго глядела на меня, а иногда улыбалась. Без причины. И со следующего дня я начал разыскивать её. С утра уходил к дому, где жила Алёнка и слонялся по её двору, надеясь случайно встретить. Во время обеда возвращался домой и снова потом выходил на «дежурство». Повезло только через три дня. Алёнка с подружками вышла из последнего подъезда.

– Здравствуй, Алёнка! – подойдя, сказал я, не видя ни Кристину, ни мою тёзку Женю, шедших с ней рядом.

– Фи, грубиян! – сказала Женя и демонстративно отвернулась.

– Фи!.. – словно попугай, также повторила за ней Кристина.

Только Алёнка ничего не сказала. Тряхнула косичкой, повернулась и пошла, девчонки за ней. Как же мне захотелось этих двоих поколотить! Но старые ошибки я решил больше не совершать. И мне было уже достаточно просто увидеться со своей Алёнкой. Я даже рад был, что она по-прежнему нарочито относится ко мне с презрением.

И на следующее утро я снова был у неё во дворе. Только мне в этот раз повезло. Утром Алёнка одна пошла куда-то. Я тут же увязался за ней. А кто мне мог бы помешать? Алёнка на моё «здравствуй» привычно ничего не ответила. Но и не ругалась, что иду за ней и не прогоняла. А в автобусе выбрала одиночное сидение и отвернулась к окну. А я, как идиот, стоял рядом… Куда уже ехали мы, я не помню. Мне было всё равно. Я был рад быть там где она. Потом я простоял двадцать минут у двери подъезда и, когда Алёнка снова вышла, увидел, как она остановилась, быстро оглядела окрестности и, увидев меня, больше не оглядываясь отправилась обратно.

Потом была ещё пара таких же глупых дней, когда мы ходили по городу вместе. Мне какое-то время хватало и этого, но всё имеет свои пределы. Ведь я так и не попросил у неё прощения и я, наконец, решился пригласить её в кино. Никогда я с девочками в кино не ходил, мне это посоветовал старший брат.

– Ты чего опять такой хмурый? – спросил меня он, когда я злой вернулся домой после очередного такого путешествия.

– А!.. – махнул рукой я. – Она меня даже не замечает!

– Девчонка, что ли? Серьёзный вопрос, братишка! – не улыбнувшись, кивнул Мишка.

Хорошо, что брат смеяться не стал.

– Я её по носу ударил. – объяснил я. – И она теперь со мной не разговаривает…

– В кино с ней сходи! Они это любят.

В кино? Брат не мог посоветовать мне плохого. И я снова пошёл к дому Алёнки. Она рядом с подругами сидела на детских качелях посреди двора и звонко смеялась. Как только увидела меня, замолчала и стала смотреть мне в глаза своими огромными… Я даже растерялся. Язык присох к нёбу… Так на меня она никогда не смотрела! Раньше всё больше отворачивалась.

Куда испарились её подруги, я уже не помню. Но я решительно подошёл и не совсем твёрдо сказал:

– Ты не хочешь?.. Пойдём в кино…

Фраза в голове была другая, более красивая, но в тот момент слова ещё не сложились в голове и я сказал так, как вышло.

– Я хочу на «Аватар»! – тут же ответила без раздумий Алёнка.

Я даже подумал, что ослышался. Ответ был совсем уж неожиданным. Алёнка без капризов согласилась! Надо же! И тут же я вспомнил, что сказал брат: «Они это любят». И я протянул Алёнке руку…

В «Облаках» билет стоил баснословные 250 рублей. Я выпросил у брата двести и ещё сто были из моей личной заначки, и выходит, у меня едва хватало на один единственный билет. У Алёнки нашлось только сто с чем-то. До начала сеанса оставалось пять минут и найти недостающее богатство мы уже не успевали…

Какой-то мужчина, с огорчённым лицом, внезапно подошёл и спросил:

– Что, на два билета не хватает?.. Сколько там у вас?

– Без шестидесяти двух, пятьсот! – быстро посчитала Алёнка.

– Эх, ладно! – вздохнул мужчина.

Он сгрёб с наших ладоней деньги, протянул два билета и, сказав напоследок: «Только вас туда по возрасту не пустят!», быстро ушёл.

Билеты оказались настоящими. И нас, ни о чём не спрашивая, пропустили в зал перед самым началом…

А через три часа мы, совершенно обалдевшие, вышли в темнеющий к ночи город. И долго не могли успокоиться, пересказывая друг другу понравившиеся моменты. Нам обоим было жаль бедную Грейс и хотелось полазать по лианам в парящих горах, попробовать полетать, как Джейк Салли, на икране и поохотиться в полёте на Пандорскую дичь. И вместе мы ненавидели проклятых «людей с неба» и желали удачи нави…

А следующим утром я, встав утром, расстроился, вспомнив, что так и не попросил прощения у Алёнки. Так что вчерашнее могло оказаться просто каким-то сказочным недоразумением!

– Тот парень – головорез, киллер какой-то, говорю я тебе! – крепкий молодой парень, по кличке Дед, старался не смотреть на собеседника. Ему, такому здоровому было неловко вспоминать свою немощность. – Спецназовец или ещё что!.. В прошлый раз, с одной игрушкой в руке, против троих вооружённых быков… И без выстрела, всех под орех разделал. Один…

– Без выстрела, говоришь? Седому вон, плечо зашивать пришлось!.. А у тебя самого на пальце… Или уже забыл?.. А у Кавказца, неизвестно чем, потом башку стрясло, второй день не очухается.

– Я же говорю…

– И игрушку Седого себе прибрал!.. – Витёк цивильно сплюнул за край столика. – Надо будет обязательно вернуть…

– Я с вами к нему не пойду! Как хотите! Его одного толпой не взять!.. Два раза мы с ним не справились… Перебьёт, гад, в этот раз, глазом не моргнув… Он заговорённый!

– Ни хрена! Ты про заговорённых, Дед, своей бабке расскажи, старуха это переварит… Заговорённых не бывает! Я не встречал. Все одинаковые. Просто везло хмырю два раза… А бог торицу любит. Против нас, он дохляк позорный! Не боись…