- Вот по этому адресу.

Длинные пальцы с красивым маникюром цепляются за клочок бумаги и подносят к лицу, чтобы лучше разглядеть написанное. Девушка кривится.

- Ненавижу я эту Гороховую улицу. Там все клиенты как на подбор.

- Язык прикуси. - Волосатая мужская рука, на запястье которой звякали серебряные браслеты, властно обвивает тонкую талию девушки. - Поехали.

- У него хоть голос приятный? - Глядя на то, как мужчина нажимает кнопку в лифте, спросила девушка капризным тоном. Сегодня, да и в последнее время, у нее совсем не было настроения, во многом из-за неудач на «работе». А вчера вечером у нее ныла спина и внутренняя сторона бедер. Она просила отдых, но Стас в очередной раз осадил ее, да еще и украсил щеку отпечатком своей грубой ладони.

- У кого? - Рассеянно спрашивает он, зевая.

- Ну, у клиента.

- А-а-а, - протягивает он, таинственно улыбаясь и даже посмеиваясь, а чему - только ему одному известно. - Да, очень даже приятный.

Девушка недоверчиво покосилась на него.

- Ты его знаешь, что ли?

- Нет, - он рассмеялся, - но очень хотел бы!

Обычно она нравилась с первого взгляда. Обычно ей не приходилось применять силу своего очарования на полную мощность, чтобы завести клиента. Обычно все выходило так, как задумывалось, иногда даже лучше.

Ей нравилось встречать каждого клиента по-особенному. Еще никогда она не улыбалась одной и той же улыбкой хотя бы трем разным мужчинам. Постоянно придумывала новые фразы, движения, позы.

Сегодня она была уставшей, но старалась взять себя в руки. В конце концов, она не из тех «страдалиц», которым нужен лишь повод посетовать на свою «несчастную» судьбу. Принимая обстоятельства как результат собственных глупых ошибок, исправить которые теперь будет неимоверно трудно, она выжимала из себя всю стойкость, которая в ней вообще была. Даже если она чувствовала себя неладно, виду она не подавала. Да и Стас не очень любил, когда она раскисала... А уж если он недоволен!..

Поежившись при воспоминании о своем импульсивном работодателе, девушка решила настроиться на «дело».

Интересно, кто сейчас окажется перед ней?

Ева (так ее нарекли при поступлении на работу) видела уже бессчётное количество лиц, среди которых так мало было ей приятных. Но внешний вид не был такой уж большой проблемой, как сама личность заказчика. С какими чудаками, фриками, извращенцами ей приходилось иметь дело - может понять только... любая другая девушка по вызову.

У нее уже вспотели ладони, пока она ожидала, когда эта дверь откроется. Кто там, по ту сторону?

Едва ей послышалось, что кто-то подошел к двери, она сразу обратилась в «вечно готовую», «легко воспаляемую» и «энергичную» куколку, с которой можно обращаться, как пожелается и делать все, что пожелается.

И вот, она уже уперлась рукой о стену, другой - в бок, а всю опору тела перенесла на правую ногу, выставив при этом левое бедро, тем самым сделав свою позу максимально вызывающей. Улыбка ее была широка и ослепительна. Лоснящиеся локоны золотистого цвета покоились на обнаженных покатых плечах. Из-за такого положения ног ее и без того короткая пестро-зеленая юбка приподнялась, едва ли прикрывая нижнее белье. Леопардовая блузка была с нарочито глубоким вырезом.

Итак, она готова встретить клиента - очередного похотливого мужика с пеной на губах, но толстым кошельком.

Однако кое-что пошло не так.

***

Бывает ли вам одиноко?

Наверное, даже самому оптимистичному, самому общительному человеку, окруженному близкими людьми, иногда бывает одиноко.

Вы скажете, что это невозможно, ведь у него всегда есть кто-то, к кому он может обратиться?

Да, может, но важно то, что он от этого получит.

Люди, которые находятся вокруг вас или рядом - не всегда являются «теми самыми». Одиночество не означает положение в углу тесной коробки, в которую вас вогнало общество, не значит оно и отсутствие хотя бы одной пары ушей, готовой вас выслушать в любую трудную минуту, когда у вас нет ни одной руки, за которую можно взяться теплым летним вечером в парке.

Одиночество зарождается в голове, а развивается в груди. Одиночество - очередной психологический недуг, отравляющий человеку жизнь. Это повод убежать от проблем, прибегнув к «я так одинок, и нет никого вокруг, чтобы помочь!», это оправдание вечно хмурому выражению лица, апатии, может, даже агрессии. «Что ты обижаешься на него? Гляди, как он одинок!».

Хорошо, а бывает ли так, что у вас АБСОЛЮТНО никого нет?

Совершенно никого, кому можно хотя бы позвонить, узнать, как дела, договориться о встречи?

Знакомые, братья, сестры, даже коллеги по работе?

Бывает?

В каких случаях?

Да, правильно - когда все вас предали.

Но не нужно претворять себя в великую жертву, заслуживающую сострадания каждого человека на Земле. Это не так. Но здесь хотя бы можно простить вам одиночество. Да, именно простить. Потому что в каком-то смысле одиночество - это выбор.

Но Диана его не выбирала.

Так уж вышло, что в собственный день рождения она совершенно одна. Родители заграницей и, к сожалению, не могут ей даже дозвониться, ведь «милочка, роуминг!». Да и, по правде сказать, у них были не самые тесные отношения, чтобы обижаться.

Не важно, сколько ей исполнилось. Она была еще очень молода, чтобы распивать алкоголь на балконе звездной ночью и думать о смысле жизни или чтобы с легкостью успокоить себя фразой «да мне плевать как и на свой день рождения, так и на свое одиночество». Она могла бы обмануть себя, повторяя эти слова непрерывно весь день, но не могла. Не таким человеком она была.

Все чувства она переживала сполна и не старалась заглушать их суровым гласом разума. Думать глубоко порой расстраивает и совсем не ободряет. Так к чему же делать себе еще хуже?

Впасть в депрессию, лежать сутки напролет, омывая бледное лицо слезами?

Тоже не вариант.

Так вот балансировала Диана между двумя личностями - то она задумывалась, притупляя боль, то она окуналась в нее с головой и проводила в этом болоте несколько дней.

А все же, к чему?

Она могла бы, конечно, отпраздновать этот день рождения в ГОРДОМ, а не жалком, одиночестве, распить вина, потанцевать в квартире под оглушающе громкую музыку, но...

Не хотела.

Пить одной - ну, алкоголичка.

Танцевать, да еще под громкую музыку - проблемы от соседей.

Да и вообще, сама по себе Диана никогда не отличалась чрезмерной активностью, бурлящей энергией, которую она не боялась извергать даже публично. В школе над ее стеснительностью насмехались девчонки, а мальчишки - не замечали, в университете же она приобрела кличку «shabbiness»[1] (на английском потому, что окончила факультет иностранных языков). Затворничество не было ее клеткой, но не было и другом. А скорее спутником - верным, но таким надоедливым и противным, приносящим одни лишь хлопоты.

Однажды она подумала о том, что является интровертом и отреагировала на эту мысль так, словно выявила у себя едва ли неизлечимую болезнь.

Такой вот боязливой, кроткой, неуверенной в себе она была. И в этот день рождения (как, стоит заметить, и в некоторые предыдущие) она опять была одна.

И в этот раз реальность не расстроила ее.

Но разозлила.

Да, интересное, должно быть, явление это - злость постоянно невозмутимого человека. Редкость, а потому и вызывает такое любопытство. Всем известно, что флегматика не так-то просто разжечь - спичка без пороха. И даже огонь сангвиника, или холерика, здесь не так силен.

Но вот сегодня Диана воспылала.

И поняла: никогда за всю жизнь она не делала глупостей.

Нет, не такие глупости, после которых не просто стыдно, но еще хочется сбежать в другую страну, да только проблемы, которые эти глупости повлекли, разгребать до старости придется.