«Я была к нему так близко...»

Крик ,разрывавшегося от досады сердца, рвался наружу, но лицо лишь кривилось в гримасе боли.

Кочка, и брюнетка подлетает и бьется головой о потолок. Хнычет. Машину трясёт. Поэтому подобное действие повторялось довольно часто.

Её бесила беспомощность, вся эта ситуация и боль, как моральная, так и физическая. Бесило, что она не улыбается, что оптимизм спрятался дымкой в сознание. Хотя, если б всё же было не так, она была бы психически не здорова.

====== 27. У дерева. ======

Тело было измучено от вечных ударов об багажные стены. Роза пыталась как-то высвободиться, но попытки становились всё слабее и слабее. Нехватка воздуха. Удары головы. Казалось ещё немного и она отключится. Хотя это, наверное, было бы лучше.

Громко и часто дышит. Тело ноет. Глаза закатываются. Ловит кислород ,словно рыбка, выброшенная на сушу. Жарко. Душно. Невыносимо. Брюнетка ни о чем больше не думает, кроме воды, воздуха и прохлады.

Роза понятия не имеет сколько они едут. Пыталась считать, но быстро сбивалась. Руки давно затекли. Ноги онемели. Вся её сущность просила о помощи, которую неоткуда было брать. Пот льётся со лба. Волосы прилипли к шее и лицу.

Её сильно отшвыривает. Больно ударяется головой. Они тормозят, на этот раз с концами. Слышит захлопывающиеся двери и шаги. Сердце сейчас выпрыгнет. Багажник открывают. Воздух охватывает её со всех сторон, это похоже на лучший спа, на безграничное удовольствие. Роза вдыхает полной грудью, не может надышаться.

Ей что-то говорят, но голоса эхом отдаются в черепной коробке. Всё плывет. Она не плачет.

- Воды.- губы мягкие. Непослушные.

- Чего?

- Воды...- только и может выговорить.

- А ещё что-нибудь нужно?!- смеётся мерзким смехом.

- Совсем охуел? Она нам живая нужна.- вмешивается ещё один.

Роза чувствует на себе руки. Хочет брыкаться, но получилось до абсурда слабо. Её сажают, из-за чего голова кружится ещё больше. Держат её голову, а ко рту подносят бутылку. Губ касается влага, вливается вода. Она жадно пьёт. Струйки бегут по подбородку и спускаются к груди. Выглядит пошловато.

Сознание начинает проясняться. Роза в полном сознании. Но радоваться или плакать?

Мужчина отстраняет от неё бутылку. Роза громко дышит. Чувствует, как он дотрагивается большим пальцем до её губы и будто протирает. Облизывается грязное животное. Ей противно, но она ничего не говорит. Смотрит пристально и с отвращением, но не вырывается. Слишком глупо для неё такое импульсивное действие.

Мужские руки обхватывают длинноногую девушку и перекидывают через плечо.

*****

Ей развязывают руки.

- Пока поживешь здесь. – её вводят в подобие комнаты. – за тобой приедут через четыре дня. Нам приказали хорошенько тебя наказать.- смотрит на трёх мускулистых бугаев под два метра ростом. Сглатывает. Во взгляде читается страх, который она с усердием пытается не показывать.

- Кто?

- Думаю, это тебя сейчас ебать не должно. – прохрустел костяшками охранник. – но если «Красная кукушка» тебе что-то говорит...

- Ага.

Ничего не меняется. Такая же гордая. Не будет просить о пощаде. Лишь вздёрнет голову повыше.

- Только вот, трахать тебя нам запрещено.- поджал губы один.- и ведь не нарушишь, везде камеры, суки, и понаставили. А жаль. – она пускает смешок.

- Ты тут смеяться вздумала?- ей влепляют первую пощёчину. Боль разрывает нежную плоть. Крик застревает в горле.

- Начнём.

Она пятится. Её хватают за волосы и ударяют о стенку. В голове звенит, лицо кривится. Прилетает пощёчина. Ещё одна. По губе течёт липкое. Красное. Она сползает по стене, но её останавливают и снова поднимают. Удар в живот, от которого девушка задыхается и кашляет. Хватают за волосы, поднимая голову вверх. Бьют наотмашь, второй ударяет в живот. Хочется согнуться , сжаться, но ей не дают. Держат. Ужасы повторяются. Из неё вырываются звуки похожие на скулёж и стоны, трудно разобрать.

Кошмар длится вечно. Держится до последнего, чтобы не заплакать. Но ей слишком больно, даёт слабину. Слезы льются по красным щекам. Крики вырываются от больных ударов. Это невыносимо. Как такое измучившееся тело выносит удары?

Роза сплевывает кровь. Но её продолжают бить. Лучше б накачали героином. А уже потом били. Но в чем же тогда смысл? Она ведь должна получить дозу боли. Что-то хрустнуло, наверно ребро. Роза почти ничего не видит из-за слез и волос. Всё болит, но ее не оставляют в покое. Мольбы висят на языке, но она всё равно не позволят опуститься. Они ведь от этого не перестанут, только потешит их самолюбие.

****

Во рту привкус металла. Живот и рёбра болят так, что хочется убежать от своего тела. Щеки ноют. Голова трещит.

Роза скулит. Даже не пытается подняться. Валяется, как тряпичная кукла посередине бетонных стен, на холодном кафельном полу, с пятнами крови. Её или чужой, она уж точно не знает. Может тут уже кто-то был до неё.

Роза погружена в апатичное состояние. Оно и хорошо, наверно. Только вот физической боли от этого не убавляется.

Слышит шаги, лениво переводит взгляд на деревянную старую дверь. К ней заходит один из охранников и кладёт на стол тарелку, после чего без слов удаляется.

Прикрывает глаза, всё ноет, хочется выть от бессилия и подавленности. В нос ударяет противный запах еды. Морщится. Сжимается в комочек, от чего живот заныл с новой силой. Роза стонет. Она хочет к маме. Душащие слёзы снова катятся по щекам. Ничего не может с собой поделать и жалеет себя. Живот сводит судорогой.

Она не ломается, просто плачет. Сейчас уже должно пройти. Слезы перестают течь, но глаза на мокром месте. Всё болит, но Розы пытается загнать ощущения в угол. Намеревается продолжить сопротивление.

Медленно, до жути медленно начинает садиться. Голова кружится. Всё ломит.

Горбится. Смотрит на свои руки. Всё в кровоподтеках и синяках. Следы от веревки так и лезут в глаза, крича о себе и напоминая о вчерашнем дне.

Встаёт на четвереньки, медленно подползает к подобию кровати и пытается встать. Стонет, сжимает губы. Со второй попытки действие совершается. Роза идёт, корчась от боли к небольшому зеркальцу,комната небольшая. Быстро преодолевает расстояние. Смотрит на себя.

Губа превратилась в месиво, от головы к груди тянется дорожка застывшей крови. Белая майка в красных разводах и пятнах. Щеки в ссадинах и синяках. На руках несколько синяков. Пересиливает себя и поднимает майку. Это отвратительно. Она выглядит отвратительно. От чего-то в голове пробежали слова Егора, что она его мазохистка. В том то и дело, что его. Не любит, когда кто-то делает так, кроме него. Да и он по сравнению с ними сама нежность. Хотя, как посмотреть. Роза улыбается опухшими губами. Как она соскучилась по нему, по его ЛАСКАМ, и всё же иногда, изредка ласкам... по его рукам на талии, дыханию на шее, его шуткам,ухмылке, его голосу,отметинам на её теле, синяках, засосах, отпечатках, по всему, что с ним связано, по Егору.Больная она... наверно. Мазохистка... его.

Всё ломит и трещит. Смотрит на тарелку. В нем суп... рыбный суп. Вот почему так пахнет. Это омерзительно. Она не будет это есть. Не впервой. Переводит взгляд на маленькое окошко, небо оранжевое. Закат? По-моему да.

Время тянется долго, кажется, что прошло не менее часа, а на деле не больше десяти минут.

Слышит шаги, поднимает глаза на дверь, открывают замок, в подобие комнаты выходят на этот раз два бугая.

Сглатывает.

*****

Позади три дня. Роза лежит на твёрдой кровати. Всё болит и ноет. Но больше всего болью отдаёт нога, левая. Уже второй день. Уши ласкает дождь за окном, ливень.

Ей кажется, что каждые 24 часа, это «день сурка». Если бы не окно , давно запуталась бы. Слез нет. Высохли. Она ничего не ела. И выпила всего не больше трёх стаканов. Волосы напоминают паклю. Губе всё никак не дают зажить. Живот болит от новых ударов. Спина, ноги и руки покрыты синяками.

Тусклый свет старой лампы, еле-еле освещает комнату. Сейчас вечер, вроде. Бугаи уже были сегодня, поэтому она не понимает, почему дверь задергалась. Девушка не выдержит второго круга за день. Кого она обманывает, конечно выдержит. Всё выдержит.