Бай Сяочунь с горечью вспомнил всё, что произошло во время испытания огнём на место кровавого дитя. Постепенно он начал дрожать, обдумывая события в Кровавой Пустоши. Прямо перед телепортацией он хорошо помнил, что на руке Сюэмэй была рана, а кровь стекала из-под её маски. Очевидно, что она была ранена. Однако когда они оказались в туннеле, рана Сюэмэй исчезла, а на лице не было крови. Все её ранения исцелились! Тогда он решил, что она использовала какую-то специальную технику, чтобы восстановиться, и не обратил на это особого внимания. Но теперь он осознал, что за этим всем скрывалось нечто очень странное.

С сильно бьющимся сердцем он посмотрел на руку Сюэмэй, а потом задрожал. Прямо там, на её руке, виднелся шрам, который мог увидеть каждый. Вид этого шрама вызвал в душе Бай Сяочуня целую бурю изумления. В это время лицо патриарха Беспредельного стало мрачным, и он медленно проговорил:

— Значит, похоже, что ты видел того загадочного человека…

========== 312. Никто не справится с этой ответственностью, кроме меня ==========

Бай Сяочунь понял. Этот шрам всё объяснял. Тогда, на Древней Тропе Крови, он встретил совсем не Сюэмэй.

— Мэй’ер не помнит ничего после того, как она вошла в туннель в тот день, — медленно сказал патриарх Беспредельный, его выражение лица было очень серьёзным. — В том числе и то, каким образом тебе удалось стать кровавым дитя. Она только помнит, как очнулась за пределами тела Кровавого Предка. Когда она поняла, что события в туннеле пропали из её воспоминаний, она пришла в замешательство и запаниковала. Она тут же пришла ко мне, чтобы всё рассказать, даже я оказался поражён. Я использовал все доступные мне средства, чтобы расследовать этот вопрос, но не нашёл никакого объяснения. Если ты знаешь того, кого видел там, то скажи мне, кто это был!

Бай Сяочунь открыл рот, чтобы что-то сказать, но в конце концов не произнёс имени Ду Линфэй. Он неожиданно осознал: учитывая, что он не знает, кто она на самом деле, он также не знает, действительно ли её зовут Ду Линфэй. Всё вокруг неё оказалось покрыто тайной. Он продолжал молчать, понимая, что все его догадки оказались бесполезными.

Наконец он покачал головой, соединил руки и формально попрощался с патриархом Беспредельным и Сюэмэй. Затем он развернулся и покинул духовное пристанище. Сюэмэй вздохнула. Очевидно, что Бай Сяочунь был как-то связан с человеком, подменившим её на Древней Тропе Крови. Она также видела, что Бай Сяочунь очень опечален. Патриарх Беспредельный проводил глазами Бай Сяочуня и не стал останавливать его. Бай Сяочунь занимал особое положение, если он не желал о чём-то рассказывать, то патриарх Беспредельный не мог его заставить.

Бай Сяочунь какое-то время шёл по улице, потом выбрал первое попавшееся пустующее духовное пристанище и вошёл. Внутри он глянул на озарённые лунным светом небеса и подумал обо всём, что помнил о Ду Линфэй. Потом он припомнил всё, что сказали ему патриарх Беспредельный и его дочь. Через какое-то время он вздохнул.

— Ду Линфэй, кто же ты такая?..

Прошёл целый месяц. За это время секты Кровавого и Духовного Потоков медленно поглотили секты Глубинного Потока и Потока Пилюль. Огромный город стал их новым общим временным пристанищем. Время, проведённое на поле боя на одной стороне, позволило сформироваться дружбе между многими учениками сект Кровавого и Духовного Потоков. Хотя две секты и не объединились до конца, но трений между ними стало заметно меньше. Время от времени возникали локальные конфликты, но в общем и целом всё оставалось спокойно.

Казалось, что все держат себя в руках. В конце концов война ещё не завершилась. Хотя в нижних пределах воевать было уже не с кем, все знали, что конечной целью являются средние пределы. Только когда они отвоюют себе место в средних пределах, война по-настоящему завершится. Эта общая цель, словно клей, скрепляла вместе секты Кровавого и Духовного Потоков. Что касается патриархов и культиваторов золотого ядра, то они как никто другой знали, что если две секты будут работать сообща, то превратятся в мощное оружие. Однако любое разобщение могло привести к обоюдному уничтожению. Из-за этого и из-за Бай Сяочуня союз двух сект продолжал укрепляться.

Достигнув соглашения с сектами Духовного и Кровавого Потоков, патриарх Алая Душа и остальные из секты Глубинного Потока изо всех сил старались тоже влиться в союз. Они хотели стать частью будущей секты в средних пределах и иметь возможность дальше передавать свои традиции. Культиваторы секты Глубинного Потока очень искренне старались во всём сотрудничать с союзом. Их как следует и честно победили, теперь при формировании новой секты из союза они тоже хотели стать её частью, чтобы перебраться в средние пределы и иметь доступ к обильным ресурсам тех мест. Из-за этого они не отказались от выдвинутых им требований, а упорно работали над выполнением всего, что было необходимо. То же относилось и к секте Потока Пилюль. Что же касалось тех, кто в прошлом предал секту Потока Пилюль, то их помиловали и позволили вернуться на прежние позиции.

Секты Потока Пилюль и Глубинного Потока в прошлом были непримиримыми врагами, но теперь у них не было выбора, кроме как подчиниться сектам Духового и Кровавого Потоков. Если секта Потока Пилюль хотела иметь голос в будущем в новой секте, то им нужно было поддерживать хорошие отношения с остальными сектами, включая секту Глубинного Потока. Это был единственный способ получить в перспективе доступ к ресурсам средних пределов.

Бай Сяочунь не обращал большого внимания на происходящее между сектами. Он знал, что патриархи разберутся со всем в самом лучшем виде. Не зная, чем заняться, он ушёл в уединённую медитацию. После того, как он похоронил проблему с Ду Линфэй в своём сердце, он вышел посвежевшим. Когда он уже собирался найти Большого толстяка Чжана и остальных друзей, ему пришёл дхармический указ от патриарха-основателя секты Духовного Потока, предписывающий явиться в главный зал в центре города. Бай Сяочуню вовсе не хотелось присутствовать на каких-либо собраниях, но у него не было выбора. Вздохнув, он отправился в сторону главного зала. По дороге все встречные ученики соединяли ладони и кланялись ему, на их лицах при этом отображалось почитание и уважение. Сердце Бай Сяочуня быстро преисполнилось довольством. Шествуя вперёд, он то и дело махал рукой и произносил напутствия.

— Ваш тяжёлый труд очень ценен, племянники и племянницы по секте. Продолжайте в том же духе! Молодцы! Я вас всех поддерживаю!

Медленно, но верно его плохое настроение испарилось. В конце концов он дошёл до главного зала. Ученики на страже сомкнули руки и воскликнули:

— Приветствуем, младший патриарх!

Сердце Бай Сяочуня воспарило к небесам. Приняв позу представителя старшего поколения, он сомкнул руки за спиной и произнёс:

— Продолжайте упорно трудиться и в будущем, возможно, тоже станете младшими патриархами.

Потом он улыбнулся и зашагал в главный зал. Как только он вошёл, то с трудом втянул в себя воздух. Давление в зале было настолько плотным, что пространство искажалось. Прямо перед ним находилась группа патриархов. Среди них не было патриарха Железное Древо и патриарха клана Сун. Без них из секты Духовного Потока присутствовали четыре патриарха, а из секты Кровавого Потока шесть. От секты Глубинного Потока здесь находились четыре патриарха. И, наконец, ещё присутствовали три патриарха секты Потока Пилюль. Всего в зале находились семнадцать даосских мастеров зарождения души, чьи колебания энергии полностью заполнили огромный зал.

Как только Бай Сяочунь зашёл, все семнадцать человек уставились на него. В их взглядах проглядывали различные выражения. Патриархи из сект Духовного и Кровавого Потоков были спокойны. У патриархов секты Глубинного Потока в глазах читались сложные эмоции, особенно это касалось патриарха Алая Душа, который дрожал от ощущения определённого бессилия. В глазах трёх патриархов секты Потока Пилюль проглядывал странный свет заинтересованности. Конечно, в этом был смысл. Вся ситуация в мире культиваторов восточных нижних пределов круто изменилась благодаря Бай Сяочуню.