Грегори чмокнул меня в щёку и выпрямился. Он нашёл мою руку под одеялом и сцепил наши пальцы. Я не знала, что сказать жениху. Видимо, он тоже, раз молчал. Вглядевшись в лицо жениха, заметила почти сошедший синяк на скуле. Вытащив свободную руку, я коснулась его.
– Где ты так?
Вопрос не был простым проявлением любопытства. Хоть Грегори и военный, служба у него относительно спокойна, а в драки он обычно не ввязывался.
– Недопонимание с твоим… другом, – недовольно ответил жених и, повернув голову, приник к моей ладони губами.
– Демис? – удивилась я.
– Мог и промолчать, – пробурчал сокурсник. – Мелкая, ну, что я мог подумать, когда тебя утром никто не смог найти? Конечно, что ночь ты провела со своим женихом.
Я чуть не задохнулась от обиды и возмущения. Уж кто, а Демис, должен был знать, что я такое не приемлю.
– Не смотри на меня так! Уже все понял и осознал, – он поднял руки в примирительном жесте.
– А ударил за что?
– Ревнивый он у тебя, – отведя взгляд, ответил сокурсник.
– Серьёзная причина, – проворчала я. – Но потом-то вы разобрались?
– Все хорошо, Они, – ответил Грегори, чуть сильнее сжимая пальцы. – Теперь, когда ты нашлась, всё стало хорошо.
И я поверила ему. Ведь он никогда не врал. Бывало, не отвечал на мои вопросы, объясняя это тем, что не хочет расстраивать меня. С недовольством, но я принимала это. Ложь намного хуже.
Дверь снова открылась и в комнату вошёл профессор Лангель, преподававший в академии юридические дисциплины, в сопровождении Клауса.
– Как себя чувствуешь, Хиония? – с порога спросил профессор.
– Спасибо, целители хорошо справились, – ответила ему, совсем не понимая, зачем он пришёл.
– Что ж, не будем задерживаться, – в своей привычной деловой манере проговорил профессор Лангель, – нас уже ожидают.
– Кто и где? – вмешался Грегори.
Преподаватель смерил обоих парней внимательным взглядом.
– А вы, господа, отправляйтесь по домам, – почти в приказной форме сказал он. – Допрос может продлиться очень долго.
– Какой допрос? О чём вы?
– Оставьте свои вопросы. Меня, быть может, тоже не прельщает находиться тут как представителю и защитнику академии, – с этими словами профессор резко развернулся и вышел из комнаты.
– Госпожа Ласви, – обратился оставшийся Клаус, – это единственное, что я мог тут найти, – с этими словами он показал туфли на плоской подошве, хоть и новые, но на несколько размеров больше моего.
– Спасибо вам, – скупо улыбнулась ему.
В связи с тем, что рассказала Катерина, слово «допрос» вызывало не только протест, но и страх. Хотя профессор Лангель всегда любил нагнетать и преувеличивать.
Дождавшись, когда я встану и обуюсь, Клаус открыл дверь.
– Госпожу Ласви ожидают в дознавательской, а вам, действительно, лучше пока покинуть участок, – обратился паренёк к Грегори и Демису. – Я сообщу, когда вы сможете вернуться.
Нехотя, но мои жених и друг согласились с Клаусом. Грегори ещё раз быстро поцеловал меня, пробормотал что-то о том, как трудно ему уходить, и покинул комнату. Демис направился вслед за ним, но был остановлен мной.
– Попроси, пожалуйста, Исмину собрать мне вещи, – смущаясь, попросила его. Но обратиться с этим к Грегори я не могла.
Сокурсник только кивнул в ответ и вышел. Вздохнув, я не стала больше задерживать Клауса, молчаливо ожидавшего меня у двери.
– Куда мне идти? – спросила обречённым голосом.
– Я провожу, – напомнил он, пропуская меня в проход.
Клаус повёл меня на третий этаж, почти до конца его коридора. Заглянув в приоткрытую дверь, паренёк кивнул и, раскрыв её, обратился ко мне:
– Проходите, госпожа Ласви.
С некоторой опаской я зашла в дознавательскую. Комната без окон, с искусственным освещением, вмещала в себя только стол, располагавшийся по центру, и стулья вокруг него. Два из них были уже заняты профессором Лангелем и, видимо, самим дознавателем. Страж молча указал на свободное место и снова углубился в чтение, которое прерывал при моем появлении.
Чувствуя себя неуютно, я уселась на один из стульев и положила руки на стол в ожидании вопросов, разумно предположив, что, раз присутствовал дознаватель, то и виновник случившегося уже известен. Иначе тут был бы следователь или дежурный сотрудник. Последний, естественно, просто записал бы мои слова и принял заявление.
– Я слушаю вас, – не глядя на меня, проговорил дознаватель.
– А вы…
– Джес Халти,– раздражённо представился он. – Ваше имя я знаю, с профессором вы знакомы. Не тяните время.
Так и не посмотрев на меня, страж управления порядка постучал указательным пальцем по записывающей пластине, ранее не замеченной мной. Это изобретение артефакторов использовалось практически повсюду. Но главной загвоздкой было то, что без помощи изобретателей узнать разговор, записанный на такую вещь, невозможно. Хотя вряд ли такая проблема вставала когда-либо перед стражами.
– Я не знаю, какая сегодня дата, чтобы начать, – сказала неуверенно.
За всеми этими событиями и встречами так и не выяснила, как долго меня держали в том подвале.
– Четырнадцатое апреля, – сообщил профессор Лангель. Он выглядел ещё более недовольным, чем обычно.
Простая арифметика подсказала, что официальные поиски начали через два дня после моего похищения. И значит, в заточении я провела целых двенадцать дней. И эта мысль никак не укладывалась в моей голове.
– Госпожа Ласви, я убедительно прошу вас рассказать все самостоятельно, а не ждать наводящих вопросов от меня, – слова дознавателя прозвучали, как угроза.
Страж поднял взгляд от бумаг и посмотрел так, что по коже пробежали мурашки.
– Да. Простите, – тихо пробормотала в ответ и уткнулась в столешницу. – Меня похитили.
– Продолжайте.
– В ночь на второе апреля я легла спать. Проснулась уже не в своей комнате, а в каком-то подвальном помещении. Сначала решила, что это розыгрыш или экзамен, – последнее сказала почти шёпотом, понимая глупость такого предположения. – Самостоятельно выбраться не смогла.
– Но все же выбрались? – подогнал страж.
Хоть он и задал вопрос, но его голос был безэмоциональным.
– Все эти дни, я не знала, где нахожусь, и что от меня нужно. Еду и воду приносили, когда я спала, – продолжила рассказ. – Но сегодня похититель пришёл сам.
– Какие требования он выдвинул? – вмешался профессор.
Удивления в его голосе не чувствовалось, лишь какое-то нетерпение.
– Он… – я запнулась, не зная, как рассказать о таком. – Он пообещал свободу в обмен на моё послушание.
– Конкретные условия были озвучены? – спросил дознаватель.
– Да, – ответила, обдумывая, как объяснить далее.
На самом деле, ситуация не только нестандартная, но в какой-то степени наигранная, что ли. Я боялась, что страж и профессор просто не поверят мне.
– Он потребовал от меня близости, – не отрывая глаз от столешницы, пояснила я тихим голосом.
– Это все? – уточнил дознаватель.
– Да.
– Продолжайте.
– Чтобы выйти из подвала, я согласилась на это условие…
В дальнейшем постаралась описать все, что видела вокруг, каждую замеченную мелочь. Я старалась не вносить свои эмоции, лишь сухие факты. Очередная заминка состоялась с тем, как я смогла сбежать. Выдавать то, что я использовала яд, было опасно, но и вранье совершенно ни к чему.
– Я обезвредила похитителя и выбежала из дома. В «древний город» меня водил дедушка, и потому я сразу же узнала это место. А потом просто бежала, пока не появилась посреди толпы горожан.
– Дальнейшее Густав Истав нам рассказал, – остановил меня дознаватель. – А теперь подробнее, пожалуйста. Как вы обезвредили похитителя?
Мне совсем не хотелось подставлять Демиса, но и он не просил скрывать наличие браслета у меня.
– Сумев отвлечь его внимание, я ввела ему яд. Но позже, одевшись, ввела противоядие, – поспешила оправдаться. – Когда я уходила, он был жив.
Страж больше не задавал вопросов, но, подняв голову, я наткнулась на его тяжёлый взгляд. Дознаватель ожидал пояснений, и ему явно не нравилась сумбурность моих объяснений. Я стянула браслет и положила рядом с записывающей пластиной.
