- Нет, – твёрдо отрезал Кастиэль. Я не страдаю никакими вредными привычками. И не приемлю всякий вид зависимости от ЛЮБОЙ разновидности наркотических средств! Это была, – он скривился, неопределённо поведя плечом, – прихоть Себастьяна – побаловать себя кокаином. Ещё вопросы, Дин?

- Эм, нет… – Винчестер опешил. Он никак не мог привыкнуть к тому, как резко менялось настроение у этого парня.

- Хорошо, – почти сурово заключил Новак. – Ждите меня в машине через 10 минут.

Сдерживая нахлынувшее раздражение, Кастиэль широким шагом направился в сторону дома, не оборачиваясь и не заботясь о том, в каком смятении он оставил своего адвоката. *Поза Лотоса (Падмасана) – http://5.2.firepic.org/5/images/2015-12/01/i20f7phi4maj.jpg – одна из основных релаксирующих асан в йоге. Является базовой основой для любых комплексов асан. Её положение — сидя, скрестив ноги, причем ноги находятся на противоположных бёдрах; используется со времен древней Индии. Используется для медитации в индуистской йоге и для буддийской созерцательной практики. Поза по своему виду напоминает Лотос орехоносный, в честь чего получила своё название. **Поза Воина Лёжа (Супта Вирасана) – http://5.2.firepic.org/5/images/2015-12/01/umlzncxiu1jb.jpg ***Поза Собаки Мордой вниз (Адхо Мукха Шванасана) – http://5.2.firepic.org/5/images/2015-12/01/ciuc7d0n1vua.jpg – одна из основных поз йоги. Само название данной асаны напоминает нам потягивающуюся собаку. В данной асане кровь приливает к голове, замечательно вытягиваются подколенные сухожилия и плечи хорошо вытягиваются. Поза Собака Мордой вниз отлично стимулирует почки. И если вы испытываете дискомфорт в области поясницы и почек – примите Позу Собака Мордой Вниз, потянитесь хорошенько с глубоким и ровным дыханием – и вы заметите насколько стали легче ощущения в области спины. ****Асана – (санскр. आसन, āsana

IAST

, aasana

³

– сидячая поза[4], место для сидения[5], поза) – согласно Йога-сутрам Патанджали, «это положение тела, которое удобно и приятно»

====== Часть 7. ======

За весь путь к полицейскому участку и всё время, проведённое в медицинской лаборатории, Новак старательно отводил взгляд, недовольно поджимая губы, и не проронил ни звука. В конце концов, захлопнув за Кастиэлем пассажирскую дверь Импалы, Винчестер не выдержал первым. Раздражённо фыркнув, он уселся на водительское сиденье и задумчиво погладил руль.

- Кастиэль, – нерешительно начал он.

- Заводите мотор, Дин. Уже поздно, – прижимая к груди руку, из которой брали на анализ кровь, и усердно смотря куда угодно, но только не в сторону адвоката. – Вас уже, наверное, жена заждалась.

- Что? Причём здесь моя…жена? – удивился Винчестер.

- Говорю же: уже поздно. Завтра важный день. И я хочу домой, – сухо проговорил Новак.

- Да послушай, Кас!

- Заводите, Дин! – парень повернул к нему лицо. – И я – Кастиэль.

- Ну почему ты такой упрямый?

- Ну, какой уж есть, – хмыкнув, Новак пожал плечами.

- Нет, так дело не пойдёт, – Винчестер провёл ладонью по лицу и, взъёрошив волосы, продолжил: – Если Я не устраиваю тебя, как адвокат, то ты можешь отказаться от моей помощи. Только вот вряд ли до завтра тебе удастся найти кого-нибудь лучше меня!

- О, так мы уже окончательно перешли на «Ты»?! – он приподнял брови.

- Не юли, Кас..тиэль! Будем помогать друг другу? Или мне стоит высадить тебя прямо сейчас и спокойно отправиться домой…как ты любезно заметил, к моей жене? – Дин выжидательно уставился на него, достойно выдержав сердитый взгляд.

– Поехали, – тихо буркнул Новак, устремляя взгляд на дорогу.

- Значит, ты больше не будешь выпендриваться и дуться, как девчонка?

- Это Я дуюсь, как девчонка?! – возмущённо пискнул Кастиэль, грозно сверкая глазами.

- Расслабься. Это просто метафора, – обворожительно улыбнувшись, Дин повернул ключ зажигания, трогаясь с места.

«Что у меня за необъяснимая тяга к панибратству?» – задавался он одним и тем же вопросом. Но, поглядывая украдкой на, внимательно следившего за дорогой, Кастиэля, Винчестер ощущал долгожданное тепло и спокойствие только от его близости. Новак, заметив, что его периодически изучают изумрудные глаза, снова поджал губы. Но Дин лишь усмехнулся, уже определённо точно зная, что это не всерьёз. И даже как-то…мило что ли, а на душе…всё теплее и теплее..

- Переживаешь насчёт завтра? – нарушая тишину, Винчестер быстро глянул в его сторону.

- Не особо, – Кастиэль, разогнув руку и раскатав рукав своей рубашки, застегнул пуговицу на манжете. – Ты ведь будешь рядом, – его тёмные ресницы медленно поднялись вверх. – Так что… Лучше ты скажи, Дин: должен ли я нервничать?

- Наверное. Не знаю, – он крепче сжал руль. – Я точно уверен в одном: Кроули, наверняка, устроит завтра целое представление, выстраивая линию обвинения.

- Хочет, чтобы я раскаялся и признал вину? Но Я – не виновен! – твёрдо заявил Новак. – Мне не в чем признаваться!

– Плохо, что ты наследник Роше, – сухо заметил Винчестер, опуская подбородок к груди и хмуря лоб.

- Себастьян…мне что-то оставил? – Кастиэль развернулся всем телом к водителю. – Серьёзно? Но…зачем? Я не понимаю…

- Ты хочешь сказать, что не знал об этом? – скептически изогнул бровь Винчестер.

- Не стоит на меня так смотреть, Дин, – тон Новака вмиг стал суровым. – Я никогда не просил его ни о чём подобном. Мне ни к чему его деньги!

- Ну, видимо, он считал иначе…

- В смысле?! Советую тебе выражаться яснее, чтобы мы вновь не… – он не успел договорить, как его прервали.

- В том смысле, что он, судя по всему, действительно…любил тебя и считал это достойным выражением своей…эм, благодарности за всё.

- Ты… – задохнулся от услышанного Кастиэль. – Ты думаешь, что Себастьян мог… Он, конечно, часто мне в чём-либо признавался, обещал или умолял… Но это всегда случалось во время секса… мне всегда казалось, что это всё от того, что Себастьян частенько бывал… «под кайфом», – он сжимал кулаки, рассеянно рассуждая вслух, будто сам с собою. – Грёбаные наркотики! – обречённо вздохнув, продолжил: – Но об искренности его чувств, я почему-то никогда не задумывался…

- Как ты можешь даже допускать мысль о том, что в тебя возможно НЕ влюбиться?

В салоне повисла неловкая, парализующая тишина. Оба немного шокировано переваривали сказанное и внезапно осознанное. Ох, как бы Винчестеру хотелось отрезать свой вредный язык, который где-то потерял свой «фильтр» между мозгом и ртом! Хотелось бы вернуть то тепло и уют первых минут поездки. Но это было уже неосуществимо. И Дин знал об этом. Они оба знали. И молчали.

- Не хочешь узнать сумму? – всё же решившись, Винчестер сменил тему.

- Нет.

- Совсем?

- Абсолютно! – и, чуть помедлив, добавил: – Дин, я могу попросить тебя об одной услуге?

- Конечно. Всё, что в моих силах…

- Составь, как опытный юрист, документ о том, что я отказываюсь от всего, что завещал мне Себастьян Роше. И как можно скорее. В идеале – до завтра. Я подпишу.

- ЧТО??? Ты с ума сошёл

Там одиннадцать миллионов! Подумай хорошенько. Если ты его не убивал…

- «ЕСЛИ»?

- Ладно, скажу по-другому: ты ведь его не убивал, а значит, и деньги унаследуешь с чистой совестью!

- Ты не понимаешь, Дин! Мне ВСЁ РАВНО! Отдай их лучше на благотворительность. И, кажется, я не просил уточнять сумму!? Хотя, какая разница…

Винчестер вымученно провёл ладонью по лицу и откинул голову назад, намеренно ударяясь затылком о подголовник.

- Мда, я, похоже, ошибся, назвав тебя «упрямым», – сказал он, ероша русые волосы.

- Да уж… – хмыкнул Новак.

- Ты не просто упрямый… Ты – самый упрямый из всех, кого я когда-либо видел! И даже Сэмми не такой засранец, по-моему. А с ним, уж поверь мне на слово, мало кто может тягаться в данном аспекте, – Дин улыбнулся, вспоминая «bichface» брата.

- Кто такой Сэмми?- поинтересовался Кастиэль с непередаваемой интонацией, проигнорировав первую часть.