//

Из раздумий Винчестера вырвал всё тот же Кастиэль со своим грёбаным, охренительно соблазнительным голосом, возвестив о том, что им лучше не подъезжать слишком близко к основной процессии. Не проронив ни слова, Дин развернулся к нему всем телом и, заглушив мотор, стал пристально вглядываться в его красивое, хоть и заметно измученное лицо. «Похоже, вскоре правительству придётся издавать запрет на такую убийственную красоту…» Они не стали присоединяться к остальным, остановившись чуть с боку, в тени раскидистого клёна. Новак молча кусал губы, предусмотрительно спрятав свои хорошо узнаваемые глаза за «ширмой» тёмных очков Ray Ban. Винчестер изредка позволял себе бросить взгляд в сторону Кастиэля, ощущая некую неловкость, когда его ресницы, тихо опускаясь, выталкивали наружу блестящие слезинки, которые также бесшумно скатывались по впалым щекам. Отчего-то вид, скорбящего по своему любовнику, Новака непривычными, сильными тисками сдавливал грудь Дина. Ему всё никак не давал покоя один вопрос: «Любил ли Кастиэль этого Себастьяна Роше?». И что-то подсказывало Винчестеру, что он чувствовал бы себя глубоко несчастным, если бы ответ вдруг оказался положительным.

http://6.5.firepic.org/6/images/2015-11/25/admlzgzcnevq.jpg

С кладбища возвращались не спеша. Медленно переставляя ноги, Новак не отрывал взгляда от пожелтевшей, сухой листвы на ещё зелёной траве. Ветер ласково трепал и играл с его волосами, скидывая тёмно-каштановые, рваные пряди на лоб. Дин шёл с ним рядом, о чём-то напряжённо размышляя и глубже запихивая руки в карманы своих брюк, незаметно сжимая их в кулаки. Но вскоре сдался и, нервно фыркнув, ухватил Кастиэля за локоть, останавливая. Новак вынужденно притормозил и, стянув с глаз очки, вопросительно уставился на чужую руку:

- Что случилось, – сделав небольшой вдох, добавил: – Дин?

Их взгляды встретились, и у Винчестера засосало под ложечкой. На изнемождённом долгим отсутствием нормального отдыха и сна лице Новака будто стерлись все линии, выставляя на передний план его огромные, полные боли и отчаяния глаза. И Дин на мгновение задохнулся, словно физически ощутив, как утопает в их глубине. Глаза Кастиэля были прекрасны! Даже несмотря на то, что чуть припухли и покраснели от пролитых слёз. Но зато на фоне, изборождённых красными нитями, сосудов, белков, их сине-голубая радужка казалась почти неестественно яркой. Винчестер шагнул ближе и свободной рукой отвёл непослушную тёмную прядь в сторону. Его взгляд невольно опустился и приковался к розовым губам Новака, и он почему-то запаниковал:

- Ты носишь линзы? – Дин озвучил первую же пришедшую на ум глупость и запоздало прикусил язык.

- Нет, – непонимающе буркнул Кастиэль, слегка хмуря брови. Видимо, он чего-то ждал, но так и не дождался…

Вырвав свой локоть из пальцев Винчестера, он отвернулся и зашагал к машине, на ходу возвращая очки на место.

- Кастиэль! – спохватился Дин, нагоняя его. – Постой!

- Чего ты хочешь? – Новак резко остановился и в упор посмотрел в зелёные глаза. Тон сдержанный, а вид неприступный.

«Ух ты, вот это перемена…»

- Я… Извини. Я просто… Не знаю… – мямлил, стушевавшись, Винчестер.

«Чёрт! Да что с мозгами-то!?»

- Дин, – низко промурлыкал Кастиэль, вторгаясь в его интимную зону и вновь снимая очки. – К чему выдумывать бестолковые оправдания, когда весь «сыр-бор» всего лишь от того, что ты хочешь меня поцеловать!?

Винчестер шокировано и не мигая пялился на Новака, который, самодовольно хмыкнув, облизал свои полные губы и отступил на шаг.

- Пожалуйста, отвези меня домой, – он вздохнул, прикрыв глаза и лишь на долю секунды забыв о своей холодной маске. – Я смертельно устал.

И Кастиэль двинулся дальше. Всё такой же собранный, сдержанный и таинственный. Беззаботно оставив своего «защитника» самостоятельно справляться с сотнями новых, неожиданных мыслей: «Что. Это. Было?»; «Я ведь даже не гей? Вроде бы…»; «К тому же…женат»; «ЧЁРТ!»; «Но эти губы…А глаза? Господи-Боже-Мой!»; «Он что…правда хотел, чтобы я его…поцеловал?»; «Да неет…бред! Такого просто-не-может-быть!». Обречённо проведя ладонью по лицу, Дин направился к машине, чтобы как можно скорее высадить из неё в указанном месте своё «синеглазое искушение»!

====== Часть 5. ======

Налив себе бумажный стаканчик горячего и чёрного, как смоль, кофе, Винчестер легонько подул на тёмную, парующую жидкость, от которой довольно дёшево и сомнительно пахло кофеином. Он нерешительно пригубил чуток и тут же, сморщившись, прижал сжатый кулак к губам. «Чёрт! Просто отлично. Язык обжёг. Дерьмо!» Кто-то сзади размашисто хлопнул его по спине, и Дин невольно пошатнулся, расплёскивая обжигающую жидкость.

- Здорово, Винчестер! – широкая улыбка быстро покинула лицо шутника при первом же взгляде на разъярённое лицо адвоката. – Упс, извини.

- Какого хрена, Кроули? – взревел Дин, пытаясь стереть носовым платком кофейные пятна со своего костюма.

- Ой, мне так жаль… – без капли сожаления елейно пропел он, прикрывая рот ладонью.

- Хорош заливать. Ничерта тебе не жаль! Блядь, костюм мне испортил!

Винчестер ожесточённо тёр пятно на рукаве, уже заранее зная, что это бесполезное занятие. Но и прекратить тщетные попытки он не мог, иначе его руки самопроизвольно сожмутся в кулаки и выбьют Кроули парочку зубов, надолго стерев с лица судебного обвинителя эту его ехидную ухмылку. Что и говорить – утро не задалось.

- А ты чего такой смурной, Винчестер? – поинтересовался Кроули.

- Тебе-то какое дело? Твоему крючковатому носу чего до этого? – прошипел он в ответ.

- Нуу, к чему опускаться до грубостей, Дин? Я, может, беспокоюсь просто…

- Ага, как же, – буркнул Винчестер.

- Слышал…твой новый клиент…просто потрясающе горяч в постели, – подмигнул ему Кроули. – С таким бы я тоже все ночи на пролёт не спал! Жаль только, что…убийца, – разочаровано протянул он. – Но…как же всё-таки хорош, гадёныш! Эх…

- Держи свой поганый язык при себе, Кроули! Кастиэль – не убийца! И Я это докажу!

- Ооо, так он уже «Кастиэль»… Ну-ну…

- Иди к чёрту, Кроули! – в сердцах заключил Винчестер.

- Всего хорошего, Дин! – стряхнув невидимые пылинки с манжета своего идеально скроенного чёрного пиджака, обвинитель зашагал прочь по коридору управления.

Винчестера переполнял гнев. Он всеми фибрами души ненавидел этого мелкого, заносчивого англичанишку, особенно за непревзойдённый талант Кроули испоганить ему настроение на целый день одним небрежным жестом. Теперь доказательство невиновности Кастиэля Новака стало для Дина ещё и вопросом принципа. Он выиграет это дело любой ценой, а потом будет до рассвета остервенело отплясывать у адского костра, распевая песни пьяных, свихнувшихся от счастья, друидов и, с бешеным блеском в глазах, подмахивать оправдательным приговором, распаляя и без того раскалённые угли из останков Фергуса Кроули! Сделав глубокий вдох, Дин взглянул на свой кофе. «Надо было вылить его прямо в ухмыляющуюся рожу этого ублюдка!» Но, как говориться, момент упущен. Ничего, основное сражение ещё впереди… Так, а куда он шёл? Точно – в кабинет своего младшего брата. Войдя по привычке без стука, Винчестер старший коротко кивнул брату и присел на краешек его рабочего стола, потребляя оставшийся кофеин.

- Ну, я вас слушаю, мисс Мастерс, – Сэм немного подался вперёд, опираясь на локти и приободряющее посмотрел на девушку, сидящую напротив.

- Мэг. Я же сказала. Зовите меня просто «Мэг», Сэмми, – она растянула губы, броско накрашенные малиново-бордовой помадой, и наиграно опустила, густо подведённые чёрными тенями, веки.

- Как Вам будет угодно…Мэг. Только вот я бы предпочёл впредь избегать уменьшительно-ласкательных вариаций моего имени. Сэм – меня вполне устроит.

- О’к. Замётано, Сэмми! – Мастерс достала изо рта большой кусок розовой жевательной резинки и метнула её в сторону мусорной корзины. Но промазала. Сэм, не сдержавшись, закатил глаза. – Упс…

Дин, наблюдавший эту презабавнейшую картину, беззвучно содрогался от смеха. «Мда, деваха явно без комплексов!»