Её взгляд зацепился за бледную полоску на его безымянном пальце, и тогда уже она заорала на него так громко, что задрожали стёкла:

- Сволочь! Ты даже не удосужился надеть кольцо на палец! Скажи мне имя этой сучки, которую ты трахаешь за моей спиной!?

- Успокойся. Ты не… – голос Дина был тихим, но твёрдым.

- УСПОКОИТЬСЯ?!? Ты совсем охренел? – злобно шипя, она надвигалась на него, словно грозовая туча. Её покрасневшие белки сильно выделяли почерневшие радужки, в которых плескалась неразбавленная ярость. – Всё было хорошо, пока ты не вздумал трахаться с кем попало! И что это за лохмотья на тебе? Футболка бедного муженька этой твари?

- Ничего не было «хорошо», Лиза! – броня Винчестера дала трещину, и он завёлся с пол-оборота. Хватит! Пора было прекращать весь этот фарс. – Я хотел нормального разговора, но вижу, что не выйдет. Лиза, – он попытался взять жену за руку, но она тут же отдёрнула свою ладонь. – Ладно, как знаешь. Прости, нужно было давно обо всём с тобой поговорить… Мы вместе уже сколько? – он приподнял бровь, прикидывая. Лиза обиженно поджала губы и потупила взгляд. – Мы стали встречаться ещё в старшей школе, так? Иногда мне кажется, что я всю свою сознательную жизнь провёл бок о бок только с тобой. Да, так оно и есть! Ты всегда была нашей семьёй, а потом стала ещё и частью новой… Но, Лиза, дорогая, – он вновь робко потянулся к её руке, и на тот раз она не стала противиться, молча слушая всё, – Ты не думаешь, что, возможно, это было…большой ошибкой?

- Что? – она округлила глаза, в которых стали скапливаться слезинки. – О чём ты, Дин?

- Лиза… – он старался говорить, как можно мягче. – Пойми, мы были слишком молоды, чтобы всё видеть в истинном свете.

- Что ты такое говоришь?! – взвизгнула она, вырывая ладонь и прижимая её к губам.

- Да услышь ты меня, наконец! – Винчестер повысил голос, предупреждая новый всплеск возможных высказываний. – Мы заблуждались, Лиз! Понимаешь, мы перепутали чувства с симпатией, привязанностью, наслаждаясь обществом друг друга и трахаясь, как кролики. Нам всегда было хорошо вместе, я не спорю. Но как ты это не назови – это не Любовь, – он глубоко вздохнул и, сжав её узкие плечи, выпалил на одном дыхании, подгоняемый адреналином, пульсирующим в висках. – Я НЕ ЛЮБЛЮ ТЕБЯ, ЛИЗА!

- А её любишь, значит? – грозно спросила она, со скептическими нотками в голосе.

- Да! Люблю! Люблю! Чёрт, Лиз… Да я никогда никого так не любил, как Его! – он вцепился пальцами в волосы и сжал их до боли, зажмуриваясь.

- Ты…сказал… – она часто заморгала, не веря собственным ушам, – ЕГО?

Дин задрал голову, почувствовав, как неприятно защипало глаза. Ничего не ответив, он лишь закусил губу, искоса поглядывая на супругу, и беспомощно опустил руки.

- Это…это…Он? – запинаясь, прошептала Лиза, до которой, похоже, дошло о ком именно шла речь. – ОН? Твой клиент? Этот…Кас…тиэль и есть…тот самый? – она отвернулась от мужа, пряча лицо в ладонях. – Боже! Боже мой… Не может быть… Этого просто не может быть… Скажи, что ты врёшь! – она вперилась глазами в лицо мужа заплаканными глазами.

Винчестер отрицательно помотал головой, выдерживая её взгляд, и сказал:

- Прости, Лиз… – он сглотнул, сожалеюще глядя в карие глаза. – Я не могу этого сказать. Я действительно его лю…

- Заткнись! – вдруг заорала она со всей мочи, закрывая уши руками. – Заткни свой поганый рот! Ты всю жизнь лгал мне! Использовал меня!

- Нет. Лиза, нет! – попытался возразить он, но она решительно ничего не хотела слышать, уворачиваясь от его рук. Она отбивалась, впав в настоящую истерику, и Дин уже не в силах был это предотвратить.

- Мне так жаль…

- Ни хрена тебе не жаль! Тебе плевать на то, что будет со мной!

- Угомонись! Ты не в себе, – Дин сильно схватил супругу за плечи и встряхнул, пытаясь привести в чувство, но она прытко вывернулась из захвата, вскочила на ноги и со всей силы влепила ему звонкую пощёчину. Звук получился настолько оглушающим, что казалось, они оба ещё с минуту слышали его эхо, отражающееся от стен. Это была их первая и, судя по всему, последняя ссора подобного масштаба, поэтому они на какое-то время застыли на месте: одна ошарашено, а другой, осознавая, что заслужил.

- Лиза… – нарушил молчание Винчестер, чувствуя, как полыхает щека.

- Убери от меня свои грязные руки! Не смей трогать меня! Убирайся! Не хочу тебя видеть и ничего знать о тебе! Никогда! Слышишь? Никогда больше! – она опустилась на стул и разрыдалась в голос.

Дин не знал, что ещё должен был сделать в этой патовой ситуации – выражения эмоций всегда давались ему с трудом. Поэтому он прошаркал в спальню и, собрав небольшую дорожную сумку, вышел оттуда уже в джинсах, своей футболке и фланелевой клетчатой рубашке.

- Прости меня, если сможешь, – спокойно сказал он, задержавшись в проходе между кухней и ванной, так и не поймав её опустошённый взгляд. – Ты ни в чём не виновата…

- Уходи, Дин! – всхлипнула она. – Уходи, пожалуйста.

- Мне жаль, Лиза…

Сняв с крючка свою любимую потёртую коричневую кожаную куртку и оставив обручальное кольцо на тумбочке, он тихо прикрыл за собой дверь. Было уже слишком поздно ехать обратно к Кастиэлю, да и сам Винчестер понимал, что ему необходимо было время для отдыха и хладнокровной оценки всех стремительных перемен в личной жизни. Поэтому он сел в машину и направился в свой офис, отправив брату сообщение, что лучше переночует там и не будет никого беспокоить.

//

//* После ухода Дина, Новак запер калитку, все окна и двери в доме – ему вдруг стало не по себе в этом большом и слишком «открытом» жилище. Его не покидало пугающее чувство беспокойства, что кто-то невидимый постоянно за ним наблюдает, а без Винчестера он вдруг ощутил себя страшно одиноким и беззащитным. Приняв душ и надев пижамные штаны с футболкой, Кастиэль забрался в кровать, натянув одеяло к самому подбородку. Он намеренно не стал менять постельное бельё, которое хранило ещё их смешанные с Дином запахи близости. Завернувшись в мягкий кокон, Новак перекатился на половину, где спал Винчестер и прижал к груди его подушку, чтобы эта огромная кровать хоть так перестала казаться жутко пустой и холодной без Него. Он беспокойно ворочался во сне, комкая простынь и тихо скуля, будто от боли… Ему виделся Дин, лежавший на бетонном полу без сознания, с тонкой багряной струйкой крови на виске. Кастиэль пытался пошевелиться, но все его попытки оставались тщетными, так как он был связан по рукам и ногам грубыми верёвками, которые врезались в кожу при малейшем движении. Он плакал и звал Винчестера по имени, но тот никак не приходил в себя.

За своей спиной Кастиэль слышал леденящий душу, противный, хриплый смех, от которого вставали дыбом все волоски на теле. Дрожа, Новак хотел, но боялся оглянуться, хотя и так догадался, кому принадлежал этот надменный хохот.

Внезапно где-то впереди чей-то женский голос пронзительно выкрикнул его имя, то самое, которое он не слышал уже очень давно, и Кас похолодел от ужаса, уставившись огромными глазами на то, как хрупкое девичье тело, без чувств, провисает на натянувшихся верёвках.

- Неееет!!!

Кастиэль проснулся на рассвете от собственного крика и резко сел на разворошённой, влажной от холодного пота постели, стирая со лба мелкие солёные бисерины и тяжело дыша. Выбежав из комнаты, Новак лихорадочно бросился на поиски своего мобильного. Батарея жалобно пискнула, когда он снял блокировку, и телефон мгновенно потух. Чертыхаясь, Кас выудил из верхнего ящика на кухне запасной адаптер и поставил сотовый на зарядку. Надо было подождать хотя бы несколько минут, чтобы тот подзарядился, а не снова вырубился бы в его руке. Он решил заварить травяного чая, пока убеждал себя мысленно в том, что это просто обыкновенный кошмар и ничего подобного просто не может случиться! Набрав по памяти хорошо знакомый номер, Новак тяжело вздохнул и стал барабанить пальцами по столу, слушая длинные гудки.

- Алло, – сонный женский голос лениво ответил только после пятого.