– Что значит опять? Что значит, ошибка? – возмутилась Элька. – В прошлый раз мне не точно назвали конечный пункт, вот я и загнала нас на скалу. А сейчас я специально перенесла нас в пещеру. Кто знает, что там снаружи, и что у невминяемых драконов в головах творится? Зачем лишний раз рисковать? Лу, Зыза, вы сможете снять заклятие здесь, а не на улице?
– Ну, в принципе… – занудил Луасол, стоически не обращая внимания на то, что его имя опять перековеркали.
– Конечно можем! – с энтузиазмом оборвал его Зезатар. – это наложить заклятие было сложно, а снять легко, лишь бы каменные стены были, чтобы разбить .Черное Зеркало.
Как же юному принцу хотелось помочь, показать, что не все темные эльфы зациклены на мести и вражде! Но, скорее всего, он просто хотел угодить Эльке.
– Обычно бывает наоборот: заколдовать легче, чем исправить, – подметил Дейвор. – Ну ладно, начинайте.
– И быстро! – добавил Тейлин, который все еще питал глубочайшую антипатию к пленникам.
– Нам отойти как можно дальше, закрыть глаза и заткнуть уши? – поинтересовалась Лана.
Луасол презрительно фыркнул:
– Ты так ничему и не научилась… Мы же снимать заклятие будем, а не накладывать.
– Инкартоторум! Волантар патратор ат! Сангвинем! – начал Луасол, и Дейвор, слышавший заклятие, будучи интегрированным в дракончика, понял, что эльф читает заклинание наоборот.
– Инкартаторум! Волантар… – вторил другу Зезатар. Ну просто канон на два голоса!
– Мне интересно, как подействует: сразу или постепенно, – прошептала Элька.
– Ага – подхватила Лана тоже шепотом, – и сразу ли драконы в разум войдут или по маленьку?
– Да тихо вы! Не мешайте! В любой ситуации болтаете, как погремушки! – цыкнул на них Тейлин.
– Это ты тихо! – огрызнулась Элька, прижимая к себе дракончика. – Не шипи, Кархару и так дрожит. Наверное, слова заклинания вспомнил или ситуацию.
– Смотрите, смотрите! – засипела Лана, тыча пальцем в проем пещеры. – Кажется, действует! Вон и рассвет, по-моему, начинается, светлеет…
– Какой светлеть? Ночь же!
– Ну, значит пора уже рассвету заняться…
– Импестиос! – выкрикнул Луасол последние слова и что есть силы (правда, не без внутреннего сопротивления) ударил Черным Зеркалом по стене пещеры.
– Импестиос! – запоздалым эхом отозвался Зезатар, когда на пол пещеры посыпались осколки.
Теперь оставалось только ждать.
Спустя полчаса мрак и в самом деле начал рассеиваться.
– Может, пойдем и посмотрим, что там происходит? – предложил Кейланис.
Но тут послышалась тяжелая поступь.
– Отверженные, быстро встали за нами! – приказал Дейвор. – Если кто-нибудь из драконов вспомнит, кто наложил на них заклятие, прощайтесь с жизнью.
– Мне уже все равно, – сквозь зубы процедил Луасол.
– А нам не все равно! – в сердцах воскликнула Лана.
– Естественно! – едко подметила Элька. – Делайте то, что вам велели! Мы обещали, что вернем вас домой живыми, значит, так и должно быть! Попробуем оправдать вас перед драконами. Впрочем, если они еще не в себе, можем вас им скормить, только скажите…
– Эль, перестань, – одернула ее сестра. – Не бойтесь, она просто стебается, наши драконы травоядные.
– Я же сказал, что ничего не боюсь! – раздраженно процедил Луасол.
– А ну цыц! – скомандовал Тейлин, прислушиваясь ко все приближающимся шагам.
Огромная глыба загородила собой проход, и в пещеру вошел Первородный. Выглядел он вполне здоровым и адекватным, только очень удивился гостям:
– Магистры? Какой сюрприз! Не ожидал увидеть вас так скоро, но я рад встрече.
– Здравствуй, Первородный, – приветствовал старого друга Дейвор. – Не мы пришли раньше срока. Здесь кое-что произошло. Ты вместе со всеми остальными драконами стали жертвами заклятия темных эльфов.
– Отверженных? – удивился дракон. – Да-да, я припоминаю… Постойте, того эльфа, прячущегося за вашей спиной я уже видел…
– Да, он был в группе темных, наложивших на вас и ваше плато заклятие. Но выслушай меня, Старейший, – смело выступила вперед Лана. – Они выполняли приказ и всего лишь! Они не виноваты, что их воспитывали в ненависти, подлости и жажде мести…
– Ну, если у отверженных такая защитница… – усмехнулся дракон.
– Я не нуждаюсь в защите! Тем более, в твоей! – крикнул Луасол.
– Молчи, дурак! – осадила его Элька, присоединяясь к сестре. – Первородный, во имя нашей дружбы, мы просим об их помиловании и обещаем за них, что ничего подобного больше не повторится.
– Ну хорошо, я подумаю, – кивнул дракон. – Надо же, давненько я не видел отверженных. А сейчас я хотел бы услышать всю историю в подробностях… О, кто это прячется за Элеонорой? Неужели…
– А это, Первородный, твой внук, – с нарочитым спокойствием проговорила Элька. – Ваш Таракс, которого вы чуть не затоптали и не уморили голодом. Если бы он не оказался таким смышленым и чувствительным и сам не потянулся ко мне, не было бы сейчас у тебя внука.
– Боги драконов! Таракс! – вскричал старейший. – Акана! Витра! Асарин! Скорее сюда!… Ну же, малыш, иди к дедушке. Какое счастье, что ты спасен, мой дорогой!
– Он бы не спасся, если бы не мы с Ланкой. И я пока не знаю, стоит ли вам возвращать малыша, как-то вы безответственно и легкомысленно относитесь к своим обязанностям по отношению к детенышу, – не успокаивалась Элька, все еще загораживая юбкой своего питомца.
Тут подоспели жена, сын и невестка Первородного и заполнили собой большую часть огромного пространства пещеры.
– Сынок! – нежно проговорила Витра. – Иди скорее к маме…
– Мама! – пробасил дракончик, но цеплялся по прежнему за .юбки Ланы и Эли.
– Фиговая из тебя мать, Витра, – сказала Элька. – Твой сын даже не узнает тебя, и я его понимаю: вы же чуть не угробили крошечное, едва появившееся на свет существо.
– Но мы не отвечали за себя и свои поступки, как ты не понимаешь, человеческая дочь? Мы же были под заклятием, – наперебой запричитали самки-драконы.
– Но вы – мать и бабушка! – припечатала упрямица. – И всегда должны были ими оставаться, хоть во сне, хоть под чарами, хоть в коме! Материнское сердце тебе ни о чем не говорило, а, Витра?
– Ты слишком категорична, Элеонора! – рыкнул Первородный. – Я не хочу с тобой ссориться, но придется тебе напомнить, как в прошлом году ты, лишившись памяти, напрочь забыла о своем сыне.
– Она не напрочь забыла, – вступилась за сестру Лана. – У нее что-то в памяти периодически всплывало.
– Мы сами сожалеем о том, что случилось, друзья, – вступил в перепалку отец дракончика. – И очень благодарны вам за спасение Таракса…
– Эля, ты не можешь оставить его у себя, – мягко сказал Дейвор. – Вы с Ланой полюбили его, это понятно, но он – дракон, и его место здесь, среди своих родных, а не у нас в спальне. Посмотри, как страдают его родители, бабушка и дедушка. Вы же с Ланой любите наших друзей драконов и не хотите сделать их несчастными?
– Мама… Папа… – вдруг пробормотал детеныш, выглядывая из-за Элькиной юбки. И это, пожалуй, убедило сестер гораздо больше, нежели пламенная речь Дейвора.
– Кархару, мы тебя очень любим, но вот стоят твои родители и бабушка с дедушкой. Им без тебя очень плохо, а ты будешь счастлив здесь, с ними. Иди к своим родным, – шмыгая носом, проговорила Элька.
– Ты не думай, что мы от тебя отказываемся, – вторила сестре Лана. – Мы не расстаемся навсегда, обязательно будем навещать вас, а ты в любое время можешь прилететь к нам, как только научишься. Ну, иди, тебя ждут…
Дракончик медленно и сначала неуверенно шагнул навстречу взрослым драконам. Потом шаги его стали более уверенными, а под конец он побежал.
– Кха-кха, – ехидно прокашлял Луасол. – Простите, что прерываю столь трогательную сцену, но если мы с принцем Зезатаром больше не нужны, пожалуй, мы откланяемся. Вы обещали отправить нас домой!
– Еще чего! – осадил его Тейлин. – Останетесь здесь, пока мы не закончим все свои дела на плато драконов, а потом проводим вас до вашей арки, чтобы быть уверенными, что вы в самом деле ушли и не сеете по дороге никакие свои пакости. Нет вам веры!
