© Владимир Александрович Мисечко, 2019

ISBN 978-5-4493-9081-3 (т. 2)

ISBN 978-5-4493-9082-0

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Отгулов накопилось много, а сидеть на работе и ничего не делать – несусветная скукота. Вот, и решил Вадим Шведов взять десять дней отпуска и съездить в деревню, где родился и вырос. Уже давно собирался, а всё никак не мог вырваться. Надо проведать могилу родителей, да и с друзьями повидаться не мешало бы. А то уже лет десять не показывал туда носа, как похоронил родителей, так ни разу больше не был.

Написал заявление, Сергеев отпустил без разговоров, и отправился. А чего тянуть-то, может, больше и не придётся съездить. Ведь работа у него не сахар, не в конторе штаны протирает.

Сутки на поезде пролетели незаметно, а вот три часа на автобусе показались ему вечностью. Деревенские дороги – это тебе не город. Да ещё ПАЗик, его ровесник, всю дорогу дребезжал и скрипел, того и гляди, развалится на запчасти, не соберёшь. Просто смех сквозь слёзы, а не транспорт. Но с божьей помощью добрался целым и невредимым, хотя нервов себе потратил на год вперёд.

«Как я раньше здесь жил, непонятно!», матерился он про себя, чтобы не привлечь внимания пассажиров к своей персоне, подскакивая на ямах, в которые попадал автобус. Но мучениям когда-нибудь да приходит конец.

Заколоченный родительский дом зарос бурьяном и покосился. Но всё равно был ещё крепок.

«Неужели прошло десять лет?» – стоя у калитки и поглядывал на родительский дом, думал Шведов. – «Похороны были словно вчера».

– Молодой человек, – услышал он старческий голос, – вы кого-то ищите?

Повернувшись, он увидел невысокую, щупленькую старушку, которая прищурившись, поглядывала на него.

«Плохо видит», подумал он. И только хотел ответить, как старушка вновь заговорила:

– В этом доме хозяев нема, померли они, лет десять как. А сынок ихний где-то в городе проживает. Вы, коль хату себе бачите, могу подсобить, я здесь усех знавши, – коверкая слова, сказала старушка.

– Спасибо, бабушка, не надо.

– А какого рожна вы тогда здесь топчетесь и всё высматриваете? Ограбить, наверно, хотите, так там ничёго нема путного, пустой дом, сиротливый.

– Нет, бабушка, не хочу. Это дом моих родителей. Я Вадим Шведов, тот, который из города.

– Давненько, видно, здесь не бувал, – поближе подошла старушка, заглядывая Вадиму в лицо.

– Десять лет, бабушка. Всё некогда было.

– Вам молодым усегда некогда буват, – буркнула она.

Вадим промолчал. Зачем переубеждать старушку, себе дороже будет.

– Да, похож на батьку свово, одно лицо. Рядом поставь, нихто не различит. Вот теперича я тебя, хлопец, признала, – посмотрела она повнимательней в лицо Вадима, развернулась и поковыляла своей дорогой.

Проводив старушку взглядом, Вадим открыл покосившуюся калитку и пробираясь сквозь заросли бурьяна, пошёл к дому.

Провозившись до ночи с уборкой, Вадим согрел воды в старом электрическом чайнике (хорошо хоть свет не обрезали, пока его не было), выпил чаю (немного продуктов он привёз с собой) и завалился спать.

«Завтра надо скосить траву в огороде, а то, как партизан в джунглях», вспомнил он свои боевые подвиги и не только боевые и улыбнулся, «а потом нужно сходить на кладбище…» Вадим провалился в глубокий сон. Давно он так не занимался уборкой по дому, вот с непривычки и сморило. Но не прошло и часа, как в доме что-то загрохотало. Вскочив на ноги, он стал вглядываться в темноту, но ничего не увидел. Звук повторился вновь, но уже с другой стороны. Значит, ему это не приснилось, грохот был на самом деле.

– Что за ерунда здесь происходит? – медленно, чтобы в темноте ни на что не напороться и не грохнуться он пошёл к стене, где был выключатель. Пошарив рукой и найдя его, Вадим щёлкнул, но света не было. – Вечером свет был, почему нет сейчас?

Так он стоял в одних трусах минут десять, как ему показалось, крутил головой, ничего не понимая, пока в дверь не постучали.

– Кто там? – во весь голос закричал он, но с места не сдвинулся. Нет, он не испугался, но мало ли что, лучше оставаться на месте. В потёмках Вадим вновь стал шарить по стене и, наткнувшись на выключатель, нажал на него. Щёлк, и свет, как по волшебству загорелся. «Чертовщина какая-то», пронеслось у него в голове. С появлением света звуки в доме прекратились, и наступила гробовая тишина.

Ещё минут пять он прислушивался, потом натянул брюки и на цыпочках пошёл к двери. В сенях никого не было.

– Видно, домовой шалит или почудилось, – выходя на крыльцо, чтобы немного прийти в себя и подышать ночным воздухом, произнёс Вадим. – Утром надо сходить в магазин, купить молока и конфет, чтобы задобрить домового. А то никакого покоя не даст.

Простояв на крыльце минут тридцать, поглядывая по сторонам и вспоминая, как в детстве играл здесь с отцом, он вернулся в дом и лёг. Свет выключать не стал, так при свете и заснул, провалившись в глубокий сон без сновидений.

Его опять разбудил какой-то стук. Вскочив, он хотел было послать домового на три буквы, как в дверь постучали. Поняв, что это не шутки домового и не сон, он крикнул:

– Входите, дверь открыта! – схватив брюки, он так и замер с ними в руках. В дверях стояла вчерашняя старушка и во все глаза разглядывала его.

– Одевайся, одевайся, сынок, – заговорила она, – не стесняйся. Я на своём веку и не такого навидалась. Меня уже ничем не удивить.

– А я и не стесняюсь, – стал натягивать он брюки, искоса поглядывая на гостью.

– Ещё как стесняешься, милок, – пробурчала старушка и, не спросив разрешения, прошла к столу и присела на стул.

Одевшись, Вадим подошёл и присел напротив её.

– Вы что-то хотели? – стал он всматриваться в лицо бабушки, стараясь её вспомнить. Но как не старался, у него это не получалось.

– Не ломай голову, хлопец, – она словно прочитала его мысли. – Всё равно ты меня не признаешь.

– Откуда вы знаете, уважаемая, что я подумал?

– Здесь нечего думать, всё написано у тебя на лице, – уже не коверкая слова, как вчера, произнесла она.

– Всё-таки, зачем вы пришли? Не поздороваться же и поинтересоваться о моём здоровье.

– Может, я жениха себе ищу, – выждав паузу, произнесла старушка и заулыбалась. Вадим заметил, что у бабки были белые здоровые зубы, как у молодой девушки.

«Ни хрена себе», подумал он, а вслух добавил, – не поздновато ли о женихах думать?

– Шучу я сынок, шучу. Мне пора уже думать о другом.

– То-то и оно, – отвернувшись от неё, Вадим глянул в окно.

Старушка улыбнулась, но промолчала. Поднявшись, Вадим пошёл и выключил в комнате свет, ведь был уже день. Постояв у стены, он вновь подошёл к столу и присел.

– Не мучайся, не вспомнишь. Я недавно сюда переехала, ты меня никогда не видел. А твоего отца я по молодости знала, вот и перепутала.

– А зачем я вам понадобился, что ни свет, ни заря пришли?