Снейп – еще одна проблема, он совсем отбился от рук. Ведь спеленал его клятвами, а он все равно трепыхается. Ведь и метку принял, и Лили клятву дал, и самому светлейшему магу современности обеты приносил, а все туда же, характер показывает. К его змеенышам подойти невозможно, носится с ними, как курица-наседка. И Поттера принял, а ведь не должен был. Ведь сколько раз ментальную коррекцию делал, неужели принцевская кровь переборола? Не дай Мерлин, догадается о своем наследстве. И ведь велел не мешать, если шрамоголовому щенку захочется приключений. Но нет, этот Поттер, чтоб ему пусто было, сидел и тихонько учился, а Снейп радовался, вместо того, чтобы ненавидеть.
И с Томом провал вышел – что тогда случилось с Квирреллом, до сих пор неизвестно. Кто его освободил? И ведь не подкопаешься, качественно ему память подчистили, ни малейшего воспоминания, ни лица, ни места. Ведь расставил всех, как на шахматной доске. У каждого свое место и своя роль, и тут неизвестно откуда карточный джокер. И джокер этот не разменная пешка, а игрок, который играет так, как будто все ходы наперед знает. Нужно опять брать все в свои руки. Правду говорят, хочешь, чтобы было хорошо, сделай это сам.
И Альбус Дамблдор приступил к своему новому плану. Воскресить Волдеморта – дело нехитрое. Всего-то и нужен, что кусочек души, а где его взять, директор знал давно. Куда Том попрятал все крестражи неизвестно, но о перстне знал. Конечно, это была не просто темная магия, а чернее черного. Нужно будет принести в жертву какого-нибудь сквиба, благо их в магловском мире предостаточно, и из его останков соорудить гомункула. Определив порядок действий, Дамблдор аппарировал в Литл Хенглтон. В полуразрушенной хижине Морфина, директор – в ядовито-розовой мантии с зелеными и синими звездами – смотрелся странно. Слава Мерлину, маглы не могли его видеть, иначе повальная эпидемия сумасшествия была бы гарантирована. Провозившись с защитой добрых три часа (все-таки не зря Волдеморт был параноиком), директор заполучил в свои загребущие ручки заветный перстень.
Следующим шагом должно было стать похищение Лонгботтома. Нужно проследить, когда он будет в Косой аллее, чтобы свидетелей кражи Избранного оборзевшими пожирателями было как можно больше. И подходящего сквиба припрятать в Хогвартсе. Все-таки хорошо быть директором волшебной школы. Если бы не она, Дамблдору давно пришел бы конец от постоянных откатов за нарушения законов Магии. Замок, впитывая в себя спонтанные выбросы и излишки, щедро делился ею с директором, действуя практически как родовой мэнор. Только поэтому Дамблдор держался за свое место всеми конечностями, он понимал, что с потерей директорства теряет и жизнь. Из-за этого Альбус и отказывался от поста министра Магии.
Спрятав в своем тайном месте перстень Мраксов, Дамблдор отправился за сквибом. По мнению Светлейшего, сквибы были ничем не лучше маглов. Отбросы магического общества, презираемые собственными семьями, безжалостно изгоняемые из Рода. При всем его показном маглолюбии, на самом деле Альбус их ненавидел. Когда его младшую сестренку Ариану избили подростки маглы, Дамблдор поклялся всем отомстить. Ему стало неважно, сколько безвинных людей пострадает. Жалкие черви, загрязняющие своим существованием землю – но для дела он был готов с ними брататься. На самом деле он мечтал о том времени, когда волшебники выйдут из тени и подчинят себе этих недочеловеков. Директор по части ненависти к маглам мог дать фору любому чистокровному. Подходящего мужчину он нашел в Эдинбурге*. Это оказался какой-то бродяга, для планов Дамблдора самое то. Оглушив несчастного, он переправил его в Хогвартс, где посадил в закрытую наглухо комнату, приказав эльфам не кормить, но воду давать. На этом, посчитав, что день прожит не зря, отправился на ужин в Большой зал.
Северус просыпался тяжело. Ощущение стада кентавров, пробежавших по нему туда и обратно, не добавляло хорошего настроения. Возникла мысль, что он вчера перепил, но память, решившая напомнить о себе, подкинула вполне определенные картинки – Гарри, проводящий ритуал, директор, к руке которого тянется поводок от ошейника, и Магия. Счастье затопило зельевара: столько лет быть практически в рабстве и тут – свобода. Единственное, что огорчало – это то, что за его ошибки будет расплачиваться и Гарри. Собравшись с силами, Северус отправился в душ, где его ждал очередной шок. Он не любил свое тело. Не то чтобы он был в плохой форме, нет, он всю жизнь, начиная со школы, занимался с мечом, поэтому и наработал себе великолепную фигуру фехтовальщика – пропорционально развитые мышцы, не перекачанные, а сухие с красивым рельефом, кубики пресса, сильные ноги… Его фигура была, пожалуй, идеальной, если бы не одно но – ШРАМЫ. По всему телу змеились тонкие, светлые ниточки шрамов от клинков. В юности он думал, что это признак мужественности, а потом жалел, что вовремя не свел, ведь, незалеченные сразу, шрамы от зачарованных клинков остаются навсегда. С каждым прожитым годом их добавлялось все больше. Но самые страшные были на спине. Когда Северус умолял Темного Лорда не убивать Лили, платой за просьбу стали пять ударов огненной плетью – после этого его спину пересекали красные рубцы. Самым жутким же своим приобретением Северус считал клеймо на предплечье. Он был готов практически на все, что угодно, лишь бы убрать ненавистную метку. И вот его мечта сбылась: намыливаясь, он не ощутил покалывания, постоянно присутствовавшего, если метку задевали. Вчерашний ритуал подарил ему свободу от Волдеморта, ведь, по сути, это тоже была клятва, только проявленная на руке. Сам не свой от счастья, Северус ополоснулся, быстро оделся и пошел искать своего спасителя.
Для Гарри это утро тоже было весьма не радужным. Нет, самочувствие было нормальное, и ритуал не забрал много сил. Его расстроила книга. Близилось его пятнадцатилетие, и гоблины прислали книгу с описанием ритуала открытия «Костяного Замка». Для полного пробуждения требовалась жизненная сила человека, неважно маг он или нет. И два варианта ритуала: первый – с жертвой, которая будет сопротивляться и держаться за свою жизнь всеми конечностями. Ее страх и ужас дадут необходимые силы для пробуждения. А второй – с добровольной жертвой, но этот вариант Гарри даже не рассматривал. Отложив книгу, он посмотрел в окно. Долбаная идиллия: василиск в обнимку с Нагайной грелись на утреннем солнышке, а Марволо наблюдал за ними. Было видно, что он очень хочет прикоснуться к своему фамильяру, даже руки иногда протягивал. Но, опомнившись, сжимал кулак и опускал голову.
Дверь с треском раскрылась и в кабинет к опешившему Гарри влетел Северус Снейп собственной персоной. Подлетев к креслу, он рывком поднял Гарри и сжал в объятиях. Не ожидавший нападения, юноша поначалу опешил и стал вырываться. Но вдруг услышал сдавленные вздохи, вырывающиеся из груди профессора.
- Сэр, с вами все в порядке? – спросил Гарри, слегка обнимая его в ответ.
Северус вздрогнул и, оторвавшись от него, заглянул в глаза.
- Гарри, скажите, как мне вас благодарить? Подарок, который вы мне сделали, не имеет цены. Я век буду обя… – на губы зельевара легла ладонь.
- Тише, ничего не говорите. Вы только освободились от своих клятв, не спешите давать новые. Я очень рад, что смог помочь, но мне от вас ничего, кроме хорошего отношения и одной маленькой услуги, не нужно, – Гарри осторожно, стараясь не оскорбить, освободился от объятий.
- Любая услуга. Вам стоит только попросить. Вы знаете, что избавили меня еще и от метки? – Северус радовался, как ребенок и совершенно не стеснялся этого.
- Что метка ушла, я заметил еще вчера, – Гарри лукаво улыбнулся. – А услуга? У меня скоро день рождения и я хотел пригласить на него однокурсников. Драко написал, что отец требует присмотра взрослых магов. Я подумал, что вы могли бы присмотреть за нами, если хотите, можно пригласить и пару взрослых, на ваш выбор. Ну, и мне было бы приятно, если бы вы перестали мне выкать. Пожалуйста.
- Хорошо. Вы… Ты знаешь, что приглашение на пятнадцатилетие юного волшебника – это честь? Ты уверен, что я должен быть там? – Северус внимательно смотрел на Гарри, пытаясь увидеть, не жалеет ли он о приглашении.
