Хотя, не смотря на то, что принцесса уединилась в своих комнатах, выражая тем самым протест и обиду на родителя, сама она осталась вполне довольна отцовским решением. Девушка понимала, естественно, что грозившая война — фикция и выдумка. Просто ей самой, до дрожи в тонких пальцах, нравился Аминтас. Он был совсем не таким, какими были мужчины-эльфы. Те были эфемерные, утонченные, холодные. Статуи мраморные, а не живые существа. А Аминтас был до греховного чувственным, земным, горячим. Он обжигал взглядом и манил плотскими утехами, заставляя что-то внутри сладко сжиматься от предвкушения. Но пуститься во все тяжкие с ним, хоть и хотелось, но было нельзя. Невместно для особы ее положения. Вот и отказывала ему, жаля ядом слов. Но теперь он никуда от нее не денется! Хотя, был и еще один, на этот раз, как ни странно, эльф, кто заставлял ее сердце биться чаще и слаще — Айвендил…
Айвендил был вторым сыном Правителя Большой Дубравы — Менелтора. Старший его брат был давно женат, имел наследника, так что занять трон принц мог только в случае внезапной кончины не только отца, который еще и не помышлял уходить на покой и сбрасывать с себя бремя государственных дел, но и брата с племянником, а это было почти невероятно. Вообще, Айвен не был тщеславным, не тянулся к власти и не мечтал о короне. Ему больше по нраву были походы, стычки на границе и простой солдатский быт. Отец бесился, пытаясь привить младшему отпрыску истинно эльфийские манеры, но каждое появление второго наследника в отчем доме оканчивалось дракой с аристократами и опустошением винных погребов. Ведь Айвендил обычно возвращался не один, а со своей боевой пятеркой орков, а уж те знали толк в дебошах и пьянках!
Нужно сказать, что крайне мало эльфов выбирало военную стезю. У них и армия-то состояла в основном из орков. Вот с ними и проводил Айвендил большую часть времени. Конечно, он не был так же силен, но во владении мечом ему почти не было равных. Верткий, гибкий, как розга, бесстрашный. Он бросался в бой очертя голову, не боясь ни бога, ни черта. А уж из лука стрелял так, что с сотни шагов попадал в яблочко ранетку! Парень бы и вовсе не появлялся в светлых залах Большой Дубравы, если бы не надежда на встречу с Менеланной, которая довольно часто приезжала вместе со своим отцом посольством. Единственная эльфийка, что заставляла его мечтать о постельных утехах, остальные эльфы у него ассоциировались больше с произведениями искусства, чем с живыми существами. Он однажды просил, чтобы отец посватался к ней, но получил отказ, причину которого ему никто не объяснил. А причина была проста — боялся Правитель, что сын опозорит его, женившись на благородной эльфийке, тем более на дочери венценосного соседа. До сих пор Менелтор с содроганием вспоминал тот злополучный прием, когда Айвендил ввязался в драку с наследником Императора драконов. Уж если он не может держать себя в руках рядом с мужчинами, куда ему хрупкую эльфийскую девушку! После этого отказа, Айвендил больше не заговаривал о Менеланне никогда. Зато повадился навещать принцессу тайно. Определенных границ они не переходили, но чувственных ласк не чурались. Об Аминтасе Айвен тоже вспоминал время от времени. Иногда ему было даже немного жаль, что он так жестко отреагировал на заигрывания дракона. М-да… Сделанного-то не воротишь. Не знал Айвендил, лежа у костра на границе, что его отец с радостью подписал соглашение о браке полученное от Императора.
***
Аминтас стоял у алтаря теперь уже негодуя на собственный дурной характер. Что стоило ему прийти на собственную свадьбу в НОРМАЛЬНОМ костюме?! Теперь же приходится корчить невозмутимую мину, что его ВИД в порядке вещей. Менеланна и Айвендил подошли к алтарю, поднялись по ступенькам и вложили ладони в протянутые руки дракона. Аминтас ожидал почувствовать дрожащие ледяные пальцы, но что одна, что вторая рука были теплыми и спокойными. Он поймал насмешливый взгляд Айвендила, заметил блеск глаз Менеланны из-за прозрачной накидкой и замер. Что-то его ждет впереди? (В животе забурчал похмельный дух, предрекая неприятности — п/б)
Пока он встречал суженных, у алтаря появились новые лица — родители жениха и невесты, а в зал из боковых дверей подтянулись эльфийские гости, разбавив своим присутствием драконью знать.
Как прошли венчание и пир Аминтас запомнил плохо. Он и сам себе боялся признаться, что слегка мандражирует в преддверии первой брачной ночи. Это же не очередная жертва его очарования, которую впоследствии можно выкинуть и из жизни, и из мыслей, это теперь его семья, ближе которой не будет больше никого. После свадьбы разгульная жизнь оканчивалась навсегда — не просто не принято, а невозможно ходить налево от венчанной пары. По серьёзному размышлению, Аминтас пришел к идее, что очень даже неплохо, что их трое — разнообразие он ценил во всем, а уж в постели тем более.
Приняв горячую ванну и наведя тщательный марафет на свою сиятельную тушку, принц топтался перед дверями в собственную спальню, где его уже должны были ожидать Ланна и Айвен, и… побаивался открыть дверь. Эльфы, мать их! Он представлял себе, что сейчас в постели, сжавшись дрожащими комочками, его ждут супруги, а ему придется едва ли не насиловать обоих! Консумировать брак необходимо сегодня, времени на притирку и обольщение нет совершенно! Аминтас глубоко вздохнул, как перед глубоким погружением в воду, толкнул дверь и… застыл столбом…
На его постели, среди разворошенных простыней… Черт!!! Он обхватил напрягшийся под легкими штанами член, не отрывая глаз от открывшейся картины. Ланна, оседлав бедра Айвена, извивалась на нем, приоткрыв губы, из которых вырывались чувственные стоны. Она (абсолютно бесстыдно обнаженная!!!) скользила припухшей киской по члену Айвена, притираясь к нему клитором. Проклятое драконье зрение!!! Тот же обхватил ее бедра руками, направляя и помогая девушке двигаться, прижимая ее крепче. Головка его члена, прижатого к животу, то появлялась меж скользких розовых складочек, то исчезала.
— Айвен, — шептала Ланна, наклонившись с поцелуем к эльфу, — как же я хочу тебя до конца… о-о-о… хочу тебя в себя…
— Еще немного, любовь моя… щ-щ-щ… осталось подождать… скоро…
Аминтас смотрел, не в силах оторваться от чувственной картины, а в голове билась глупая мысль: «Ага, невинные, оба — мальчик-колокольчик и девочка-припевочка!!!»
Ланна задвигалась быстрее, ритм стал рваным, и… она запрокинула голову, кончая, невнятно что-то выстанывая. Айвен еще несколько раз поддал бедрами, навстречу ее рваным движениям и сорвался в оргазм, выплескивая семя на свой живот. Отдышавшись, девушка сползла немного вниз, подхватила языком жемчужные капельки с живота и груди, скользнула вверх и поцеловала эльфа, смакуя на двоих вкус его спермы.
— Знаешь, — она смотрела в глаза Айвена, лежа на его груди, — а мы уже давно не одни.
Эльфы синхронно повернули головы в сторону двери и увидели застывшего Аминтаса. Тот хватал ртом воздух, член недвусмысленно топорщился под тонкой тканью брюк, а в глазах не было ни единого движения мысли. Наследный принц был в прострации.
— Аминтас! — со смехом крикнул Айвен, дракон в ответ дернулся, тряся головой и приходя в себя. — Ты разве не знаешь, что подсматривать нехорошо?
— Я в своей спальне, — парировал принц, — и что же я вижу?
— Что же? — Ланна улеглась на бок, закинув стройную ножку на Айвена, прикрывая коленкой его пах.
— Я вижу разврат! — и чего его вдруг потянуло на нотации, Аминтас не понимал, но остановиться не мог. — А ваши родители утверждали, что вы оба невинны.
Он обличительно ткнул в обнаженную парочку пальцем.
— Дорогой, — мурлыкнула Ланна, — ты невинность с девственностью не путай, хорошо? Мы оба девственники, если для тебя это так важно. Но невинности в нас давно не осталось. Возраст-то не детский.
Она прищелкнула пальцами, и из пола выстрелили лианы, спеленав Аминтаса по рукам и ногам. Второй щелчок, и его аккуратно уложили в постель между эльфами.
— Неужели ты бы хотел этой ночью возиться с двумя зажатыми, испуганными существами, — Ланна наконец-то позволила себе прикоснуться к давно желанному дракону, — не лучше ли так, как есть, а?
