Как-то не хотелось прощаться с ними. Хоть мы особо и не пообщались, Хэмптоны показались мне очень тёплыми, приятными людьми.

Чувствовал я себя бодро, несмотря на то, что почти не спал ночью.

Эта история с Майклом напомнила мне о другой истории, уже со мной.

Однажды я тоже сломал ногу, когда ехал на велосипеде. Отец нашёл меня, когда гулял с нашим псом Мартином, а затем отнёс меня домой.

Я плакал не из-за боли, а из-за того, что мне было обидно. Отец говорил "хватит плакать, Роберт, ты прикидываешься", и из-за этого я начинал плакать ещё сильней.

Когда выплакивать было нечего, я начал капризничать: "Дай поесть.". Я был уверен, что отец даст мне поесть, ведь у меня же сломана нога. Но отец не двинулся с места. Я начал дуться. Через минуту он встал и сказал мне: "Посмотри на Мартина. Он никогда не капризничает, не плачет. Ни когда у него что-то болит, ни во время пробежки. Ты же, в свою очередь, вечно ноешь и жалеешь себя, поэтому считаешь, будто тебе все должны. Я нашёл тебя, помог тебе, обработал рану, а ты в благодарность дуешься на меня, в то время, как Мартин благодарен даже за то, что я вывел его погулять в дождь. Он не будет требовать еды, потому что всё, что ему нужно, это любовь хозяина, а уже потом еда. Он искренен, а ты нет. Более того, ты неблагодарный, Роберт. Кончено, я дам тебе поесть, но знай, что ты этого совсем не заслужил."

Я надулся ещё больше. Я был обижен на весь свет. Сидел на кровати и плакал. Я ненавидел отца, ненавидел нашего чёрного лабрадора Мартина. Каждый раз, когда он ставил в пример Мартина, я обвинял отца в том, что он любит собаку больше меня, я психовал, убегал из дома, а возвращался только тогда, когда начинал чувствовать голод. Отец знал это, из-за чего смотрел на меня после моего возвращения не с облегчением, а с укором.

И только спустя некоторое время после смерти отца и Мартина я понял, что отец был во всём прав. Я понял, что Мартин лучше, потому что он любил и больше ему ничего не надо было, а я думал только о себе, из-за чего сам себе делал хуже.

Полезно об этом вспоминать.

Хорошо, что я встретил Майкла.

                                                            II

Стоя над могилой своего отца, я всё вспоминал ту фразу, которую он порой мне говорил: "Чем больше мы имеем – тем мы беднее". Конечно, когда я был маленький, я не понимал смысла этой фразы. Больше того, я думал, что отец говорит какую-то глупость, ведь у нас был дом и много денег, нам всего хватало, ко мне часто ходили ребята, которых я считал друзьями. Что ещё нужно для счастья? Но, со временем, я начал замечать неискренность в отношении ребят. Когда я пытался понять, что случилось, большинство напрямую показывало свою зависть. Они говорили, что я мажор и всё в таком духе. Поэтому дома я часами лежал в кровати и думал о том, как было бы хорошо, если бы у нас не было всего этого богатства. Тогда я смог бы нормально общаться со сверстниками. Тогда-то до меня и начал доходить смысл слов отца. Но также, я замечал и кое-что другое – когда мы чего-то лишаемся, то мы что-то приобретаем взамен.

Когда я осознал, что в общем-то, в моей жизни друзей, как таковых не было, и никто не хочет становиться моим близким другом, как бы я не пытался, я совсем отчаялся. Ходил себе один по улице и вспоминал, как до этого ко мне приходили ребята, как они звали меня гулять, а затем мы веселились вместе. А в итоге, все эти эмоции оказались ложными и от этого было очень горько на душе. Я стал лучше учиться в школе, но мне было всё равно. Моя голова была забита мыслями о том, как подружиться хоть с кем-нибудь. И тогда я решил поговорить обо всём, что меня гложет, с отцом. С человеком, который, как мне иногда казалось, не умеет много разговаривать и вести беседы. Так мы стали с ним намного ближе, я стал узнавать о нём больше и больше, забыл напрочь о своих проблемах. Он очень помог мне в тот период. Он стал для меня не только отцом, но и другом.

И теперь я стоял над могилой отца, и думал о том, что за короткий промежуток времени я лишился отца и матери, а также любимой собаки. Но с тех пор в моей жизни ничего не изменилось. Это и неудивительно. Ведь эти утраты – они невосполнимы. Всё сходится. Так и должно быть. Никто и ничто не может заменить нам отца и мать. И любимую собаку, конечно, тоже. И эти мысли нагоняли на меня ещё большую тоску в этот вечер. Я провёл на кладбище около часа и заметил, что ветер в тот вечер был тёплым, что было приятно, но немного странно. А ещё было тихо. Такая погода усыпляла, поэтому я решил направиться к машине.

После того, как я послушал тишину на кладбище, было не очень приятно услышать характерное визжание двигателя, которое полюбилось мне ещё в подростковом возрасте.

Я не мог получить полное наслаждение от этой машины. Потому что она напоминала мне о состоянии, которое обременило всю мою жизнь. А ещё она напоминала мне об отце. Я мог бы избавиться от всего, что имею, прямо этой ночью, вопрос был только в том, как избавиться так, чтобы это было на пользу другим. Единственное, от чего я бы не стал избавляться – машина. Просто я бы не смог от неё избавиться. Слишком много воспоминаний.

В тот вечер на шоссе было очень мало машин. Мне хотелось ехать как можно быстрее, но зачем мне нужны лишние проблемы этой ночью. Я стоял на светофоре и преодолевал своё желание выжать педаль газа и поехать в неизвестном направлении, когда услышал рёв мотора, а затем увидел, как по правую руку от меня остановился Камаро и начал вовсю сигналить. Я повернул голову и увидел, как водитель из окна кто-то кричит. Подождав, пока окно полностью опуститься, я высунул голову и услышал.

–Хэй, давай погоняем!

Голос у мужчины не был грубым. Он показался мне даже дружелюбным.

Он будто заставлял себя говорить с вызовом, но при этом не мог скрыть своего дружелюбия. Это показалось мне забавным.

–Прости, я не буду участвовать в гонке.

–Тогда почему ты сидишь в гоночной машине?

–Если у меня гоночная машина, я обязательно должен на ней гонять? – спросил я, приподняв брови

–А какой смысл покупать вещь, которую не можешь использовать на сто процентов?

Водитель Камаро был прав. Я не смог сдержать улыбки. Он поймал меня на крючок. Будто знал, что мне нужно поездить на большой скорости.

–Ладно, давай прокатимся. До куда?

У него тут же расширились глаза. Он не ожидал, что я соглашусь и лишь через десять секунд ответил.

–Едем до входа городского медицинского центра.

В принципе, разумный выбор.

Ехать нужно было минут десять.

–Согласен.

–Тогда, на следующий зелёный сигнал светофора.

–Хорошо.

Сзади нас уже вовсю сигналили машины. Какой-то мужик вышел и пнул Камаро. Водитель не отреагировал.

Моя и его машины были приблизительно одного года выпуска. Шансы были равны. Если он и впрямь такой поднаторелый водила, то мне оставалось лишь надеяться на случай и опыт. Хорошо было лишь то, что я отлично знал свой автомобиль, и если у него машина могла развивать большую скорость, нежели моя, то моя машина набирала скорость куда быстрее. Задний привод его машины обеспечивал возможность заноса, в то время как у меня, отрицательный развал передних шин практически исключал возможность заноса, поэтому на поворотах я мог даже не отпускать педаль газа. В общем, на прямых участках преимущество было у него, на поворотах, у меня.

Мы поравняли машины. До зелёного оставалось десять секунд. Он демонстративно показывал мощь своего мотора. Всё это казалось мне забавным.

Несмотря на то, что машина хорошо повиляла на старте, я сразу вырвался вперёд, но уже секунд через пятнадцать он меня обошёл. Но на первом же повороте он сильно сбросил скорость, поэтому я ушёл в отрыв, однако на прямых участках он меня обходил. Пять минут мы ехали в похожем ключе. Мне это нравилось, в душу закрадывался азарт, но затем, на одном из поворотов, Камаро как обычно немного занесло, вот только, на этот раз, водитель не справился с управлением. Он вообще водил так, что у меня возникли большие сомнения относительно того, гонщик ли он. Но после того, как он влетел в столб, я окончательно убедился в том, что до этого он не разу не участвовал в гонках.