— Что ты на меня пялишься? — не злобно, нет, обыкновенно, по-братски, спросил Локи, повернулся и приподнял брови.

Тор потупил взгляд, провёл рукой по траве под ногами и сорвал пару синих цветов, которые, «Как я раньше не заметил?», росли и в Его Асгарде…

— Ты скучаешь по нему? — Локи не моргая всматривался в лицо брата из альтернативной Вселенной. Он тоже ловил взглядом каждый знакомый жест.

— А ты по нему? — Тор не хотел проколоться раньше времени, даже тут, в другой Вселенной не хотелось попасть впросак, быть обманутым или разоблачённым другой версией его брата. Глупость. Тор просто боялся признаться первым.

Локи в ухмылке облизнул губы, выдохнул:

— Скучаю, безумно скучаю.

— Понимаю…

— Скорбеть бессмысленно, — отмахнулся Локи, тут же будто став равнодушным. «Даже привычка надевать холодную маску сохранилась, поразительно! — только мог удивляться Тор. — Интересно, а какой в этой Вселенной был я?»

— Мне нужно многое тебе рассказать, Тор.

— А мне многое спросить.

— Пожалуй. Спрашивай.

— Как ты меня нашёл? — тут же выпалил Тор.

— Хмм, с логикой у тебя, так же, как у него было, — поморщился Локи.

— Как это? — не понял Одинсон.

— Ну, так себе, — пожал плечами Локи. — Чтобы понять, как я тебя нашёл, надо знать сущность нашего мироустройства, начать с истоков, так сказать, с прошлого что ли. А ты сразу…

— Ну прости, что я такой тупой! Зато тебе не привыкать, — буркнул Тор.

— Это точно, — довольно хмыкнул Локи. — Давай по порядку. Я не родной сын Одину.

— Прямо как мой Локи. Тоже приёмный. Лафейсон, видишь ли, — добавил Тор.

— Сын Лафея? Царя ётунов? — оживился Локи.

— Ну да. Полукровка. Про мать не знаем.

— Интересно. Надо же так! Я тоже не родной сын Одина.

— Но чей же тогда?

— Сурта.

— ЧТО?! — Тор вскочил и ударился макушкой о ветку яблони. — Как это?

— Ну так, наверно как и твой — сын Лафея.

— А мать?

— Ничего неизвестно. Но я тоже полукровка.

— Неужели… — Тор помедлил, — Сурт хотел избавиться от тебя? — снова присел Тор, потирая макушку.

— А иначе, по-твоему, как бы я оказался в Асгарде?

— А что ледяные великаны?

— А что с ними? Они воевали против народа Муспеля. Один помогал ётунам против армии Сурта.

— А отчего война-то была вообще?

— Обычное дело, — ответил Локи, — посягательство на Верхние миры Игдрассиля. У вас Муспельхейм тоже же Нижний мир?

— Да.

— Ну вот. И у нас. Но чтобы добраться до Верхних миров, сынам Муспельхейма надо было либо добиться союза с ледяными великанами и вместе напасть на Асгард, либо победить ётунов, что было чрезвычайно трудно.

— Почему великаны не стали союзниками Сурта?

— А смысла не было, думается, — рассуждал Локи. — Ётуны всегда жили в мире с Асгардом.

— Невероятно, — не было предела удивлению Одинсона.

— А у вас не так?

— Совсем не так, братец. Мы наоборот всю историю воевали с ётунами. Те ещё гады. А Муспелля к нам и не думали заходить в гости.

— Значит, я в твоей Вселенной тоже сын вражеского народа?

— Да, — ответил Тор и, заметив тень грусти на лице рыжего Локи, поспешил добавить, — но от этого не менее любимый нами.

— Тут меня не особо уважают, знаешь ли…

— Почему?

— Я Бог Обмана.

— Да ну?

— Да. Удивлён?

— Уже не знаю, чему тут удивляться. Мой Локи тоже… Но он имел также способности ётуна, управления льдом, холодом в принципе.

— А я могу превращаться в подобие огня муспеля. По крайней мере, управляю им здорово. Мама научила. Да и вообще я считался тут магом.

— А сейчас?

— А сейчас Верховным магом. После смерти нашей матери.

— Фригги?

— Да, — в его голосе Тор почувствовал горечь скорби.

— И тут она погибла?

Локи кивнул.

— Как это случилось? — Тор не моргающим взглядом уставился на Локи. «Даже в этой Вселенной между ним и матерью была эта особая магическая связь.»

— Это случилось совсем недавно, — выдохнул Локи. — Почему-то Сурт опять решил посягнуть на Верхние миры.

— И что Сурт сделал?

— Переговоры. Самое банальное и лёгкое средство развязать войну…

— Как это? — недоумевал Тор.

— Сурт послал нам своего вестника с письмом о том, что хотел бы заключить мир с ётунами. И что лучшим посредником в данном процессе будет Асгард. Хотя бы по причине того, что третьей стороной участвовал в войне ётунов и муспелей.

— Кто стал посредником переговоров?

— Я, самый лучший стратег, известный своей хитростью во всех мирах… Этот факт будто бы облегчал сам процесс переговоров. Тем более я полукровка, как бы мост между асами и муспелями.

— Один тебя отпустил? Неужто не подозревал об обмане? — не мог поверить Тор.

— Подозревал. Поэтому послал меня вместе с тобой. Когда мы прибыли в Муспельхейм, начались переговоры. Но мы оба понимали, что дело нечисто. Подозрения оправдались. Была совершена диверсия на территорию Асгарда, именно тогда, когда нас там не было.

— Но кем? Муспелей не пропустили бы просто так…

— Зато тёмных эльфов пропустили. Всегда нейтральная позиция этого народа внушала доверие. Один упустил одну вещь — под конец войны во время отступления муспелей огромные территории Свартальхейма были сожжены. Так как тёмные эльфы не участвовали в войне, они были справедливо разгневаны. Но промолчали.

— Почему?

— Сурт очень умён. Видимо, ещё убегая с поля боя пообещал им помочь в осуществлении мести. Знаешь, тёмные эльфы у нас вроде рабов, бедной части населения.

— Эльфы согласились на союз с Суртом и вторглись в Асгард?

— Да. И убили её…

Около двух минут прошло в полном молчании. Локи прикрыл лицо бледными ладонями. Тор не слышал ни звука. Но скатившаяся с ладони и упавшая на землю блестящая капля всё разъяснила. Тор пододвинулся к брату поближе, нежно погладил по рыжим кудряшкам. «Ну хоть кинжалами в меня не запускает», — заметил про себя Тор.

— Что было дальше? — тихо спросил он. Тор не хотел, чтобы брат, пусть из другой Вселенной переживал этот кошмар снова, но он должен был знать всё. Локи опустил голову на плечо старшего.

— Один впал в сон. И не проснулся… Власть взяли в руки мы оба. Нужно было готовиться к вторжению армии Сурта.

— А эльфы что?

— Будто пропали. Затихли. Но все знали, что диверсию совершили они. Одного поймали и публично казнили. Всё было довольно неопределённо. Мы не понимали логики их действий. А Один не успел рассказать нам о причине гнева эльфов с той давней войны, мы-то были тогда совсем маленькими, а потом он просто не успел…

— Как же ты узнал?

— Не я. Это ты попёрся к ним в Свартальхейм.

Тор поднял брови в изумлении.

— Я?!

— Да, Тор. Ты ничего мне не сказал об этом. Идиот… — Локи сглотнул. — Мы не знали ничего о силе армии эльфов. НИЧЕГО.

— И что случилось потом?

— Что-что. Просили меня приехать. Я знал, что это всё равно что идти на верную смерть.

— И всё равно отправился к ним?! — Тор закипал.

— А что мне оставалось делать? — повысил голос Локи, повернувшись в сторону брата. — Оставить тебя там?!

— Хоть бы и так! — бросил Тор и прикрыл глаза.

— Наверно, ты бы так и сделал, будь я в плену, да? Оставил бы меня там? — съязвил Локи.

Тор казалось готов был устроить ураган, глаза засверкали, кулаки сжались. Локи продолжил:

— Я не мог поступить иначе. Отправился не один. С нашими друзьями. Троицей воинов. Сиф оставил в Асгарде, она вообще налаживала контакты с Мидгардом, в случае чего могло бы пригодиться.

— Дальше…

— Я спросил, чего эльфы добиваются. Ну, они рассказали о мести. И вдруг…

— Что?

— Появился Сурт. И стал тебя пытать… Я превратился в огонь муспеля, чтобы помочь тебе, и попал ловушку. Совершенно глупо. Надо было догадаться, что только сыны муспеля, воплощения самого огня, могут лучше всех знать ловушки для укрощения своей же силы…