— Конечно, ты можешь делать всё, что хочешь.

— Отлично, — девушка подпрыгнула и захлопала в ладоши. — Тогда садитесь, мистер Джексон. Сейчас я вас накормлю вкуснейшим русским десертом, — сказала она, открыв холодильник и доставая всё необходимое.

Майкл заулыбался и, сев за стол, с наслаждением смотрел за манипуляциями девушки. Какая она была сейчас сексуальная, именно сексуальная: волосы завязаны на макушке в пучок, пару прядок спадали на висках, рукава рубашки подкручены до локтя, низ рубашки едва прикрывал её трусики, когда она наклонялась. Девушка активно что-то смешивала в чашке и уже поставила сковородку на плиту. Через несколько минут кухня наполнилась приятным ароматом выпечки. Майкл с наслаждением слушал шкворчание масла и вдыхал аппетитные запахи. Он чувствовал какое-то умиротворение и спокойствие, будто заново начал жить, а не существовать. В нем активно просыпались чувства любви к этой девушке, и он понимал, что не хочет её терять, не хочет, чтобы она однажды исчезла и оставила его одного. Но он боялся лишить её всего, что она сейчас имеет, а именно: свободу и друзей. Что её ждет с ним? Бесконечные переезды, жить взаперти, невозможность ездить в гости, как делают это обычные люди, разве он мог ей желать такого? Конечно, нет. Поэтому скрепя сердце, он понимал, что должен отпустить её, когда придет время.

Пока Майкл был погружен в свои весьма печальные мысли, девушка уже разлила чай по кружкам и сложила выпечку в тарелку. Найдя в холодильнике баночку с клубничным джемом, она накрыла на стол.

— Готово, — улыбнулась она, присев за стол.

— Выглядит аппетитно, — сказал он, рассматривая тарелку с выпечкой.

— Пробуй, думаю тебе понравится, — сказала девушка, отпивая горячий чай.

Майкл взял одну плюшку и макнув её в джем, откусил кусочек.

— Ммм… Как вкусно, как это называется?

— Это Оладьи. Бабушка раньше часто их готовила, когда я была маленькая. Но у неё они намного вкуснее получались.

— Я уверен, что у тебя не хуже, — с набитым ртом, проговорил он. — Можно мне ещё?

— Да хоть всю тарелку съешь, — засмеялась девушка, мысленно похвалив себя, что смогла угодить своей стряпней самого Майкла Джексона.

— А что ты ещё умеешь готовить?

— Хм… Ну умею блины печь, манник, из десертов пожалуй всё.

— А ты испечешь ещё что-нибудь? — тихо произнес он, закусив губу.

— Если хочешь.

— Хочу, — прошептал он, смотря ей прямо в глаза.

— Тогда испеку.

— А где живет твоя бабушка? — решил он сменить тему, чувствуя, как постепенно в нем просыпается желание завладеть этим зеленоглазым чудом прямо на этом столе.

— Жила в деревне.

— А теперь?

— Её уже нет. Очень давно, — с ноткой грусти, произнесла она, склонив голову.

— Прости, я не должен был спрашивать.

— Нет, всё хорошо. Уже восемь лет прошло, как её не стало.

— Я почти не знал своих бабушку и дедушку. Они очень редко приезжали, да и мы потом не могли с ними видеться из-за концертов и репетиций.

— Ты никогда не жалел, что стал тем, кем ты являешь?

Майкл откинулся на спинку стула и отвел взгляд к окну.

— Нет. Я ни о чем не жалею. Да, мне было плохо, очень трудно, я часто плакал от одиночества, но, нет, я не жалею о своей судьбе. Возможно, всё, через что я прошел-это было испытание, проверка на прочность, посланная мне Богом. Раньше мама мне всегда говорила, что Бог не посылает испытания тем, кто не справится с их трудностями. Я очень многое потерял, но в тоже время многое и приобрел. Моя судьба-это мой дар и мое проклятье. Я не святой, но я и не грешник, я никогда не делал того, в чем меня обвиняли. Я никогда бы не обидел ребенка, никогда…никогда, — голос Майкла заметно задрожал, а на глазах выступили слезы. — Я до сих пор не понимаю, за что они со мной так поступили? Неужели люди готовы на всё ради денег? Готовы манипулировать собственными детьми…и ведь в это поверили…в эту ложь многие поверили, — не выдержав собственных воспоминаний, Майкл закрыл лицо ладонями и разрыдался в голос.

— Майкл, — девушка соскочила со стула и, подбежав к мужчине, обняла его, прижимая к себе. — Тише… Тшшш, успокойся, — шептала она, поглаживая его по спинке и целуя в макушку. Ей было невыносимо видеть его слезы, она будто через себя пропускала всю его боль. Сейчас, обнимая его, слыша рыдания, она видела перед собой не взрослого мужчину, а маленького мальчика, которого загнали в угол и, который так и не смог стать свободным и счастливым, а ведь он этого заслуживает. Судьба неимоверно жестоко относится к тем, кто чист душой и сердцем, причиняя этим людям страдания. Лада знала, что этим миром правят: деньги, секс, власть. И страшно было представить, что правит миром шоу-бизнеса?

========== Глава 17. Как выкручиваться? ==========

С кухни они перешли в гостиную, уютно устроившись на диванчике. Майкл успокоился, но всё ещё был хмурым. Ему всегда тяжело давались воспоминания об обвинениях, хоть он не был виновным. Но он ничего не мог с этим поделать, не мог забыть, ведь, это часть его жизни.

Полулежа на диване, поджав под себя ноги и пристроив свою голову на плече девушки, он думал о чем-то своем. Лада не решалась нарушить эту тишину, она просто смотрела на огонь в камине и перебирала пальчиками его волосы на макушке. Несколько раз её пальцы застревали у него в волосах, и она лишь легонько улыбалась, думая про себя: «Какие у него всё-таки непослушные волосы».

Майкл блаженно закрыл глаза, наслаждаясь её прикосновениями. Так странно, но он почувствовал, что ему хочется спать. Легкий массаж по его макушке её пальчиками действовали на него усыпляюще. Ему всегда было тяжело заснуть, всегда были проблемы со сном. Чтобы поспать хоть пару часов, ему приходилось либо постоянно пить снотворное, либо до изнеможения доводить себя танцами: тогда организм от дикой усталости просто сам отключался. Но сейчас он мог просто уснуть, чувствуя её успокаивающие поглаживания на себе.

Постепенно погружаясь в сон, Майкл услышал, как девушка тихонько взвизгнула. Открыв глаза, он повернул голову в её сторону.

— Что случилось?

— Майкл, тебе холодно? — обеспокоено спросила она, взяв его ладонь в свою и коснувшись ею своей щеки.

— Нет, — то ли шепот, то ли стон, вырвался из его губ, а всё тело покрылось мурашками от бархатистой кожи на лице девушки.

— У тебя руки просто лед. Подожди, я сделаю тебе чаю, — Лада хотела встать с дивана, но Майкл не позволил ей это сделать.

— Нет, не нужно. Я не хочу чай, — хныкнул он, как маленький ребенок, притягивая девушку к себе.

— Ладно, хорошо. Тогда я просто пледом тебя укрою, ты действительно ледяной.

Дотянувшись до пледа, который лежал на подлокотнике, Лада укрыла Майкла, пристроившись рядом. Положив голову теперь уже на колени девушки, Майкл спрятал руки под плед. Он и сам чувствовал, что ему холодно, и Лада неспроста заволновалась. Голова немного кружилась, в теле появилась слабость, но он не хотел ей в этом признаваться. Признаться-значит вновь ощутить себя стариком.

Через несколько минут, Майкл снова стал погружать в сон… Ещё через несколько минут, он уже полностью заснул. Девушка по-прежнему поглаживала его по голове, но услышав какие-то странные, едва доносившиеся бормотания, Лада чуть склонилась над ним и увидела, что он заснул, что-то бормоча во сне. Улыбнувшись, девушка тихонько поцеловала его в лобик и тут же отпрянула, широко распахнув глаза. Лоб Майкла был горячим. Не на шутку забеспокоившись, девушка аккуратно залезла рукой под плед и нащупала его руку… Теплая. Такая резкая перемена температуры его тела пугала, но Лада отмахнулась от тревожных мыслей, решив, что возможно он просто согрелся.

Откинув голову на спинку дивана, Лада бросила взгляд на часы, висевшие над каминной полкой, время было только половина шестого вечера. Посмотрев на спящего на её коленях Майкла и переведя взгляд на окно, девушка понимала, что совершенно не хочет сидеть дома. Кто знает, когда он проснется? А ждать его пробуждения нет смысла, да и пора бы уже наведаться в свой гостевой домик.