1. Контроль над джинчуурики и сохранность его здоровья

Владеет техникой запудривания мозгов, которой повлиял на самого себя. Искренне верит в каждое своё слово, чем бесит своего лучшего друга.

Шимура Данзо

Темный/Тень тени/Одноглазик/Просто Хороший Человек

Уровень: 15

Чакра: Инь (4312/4520), Янь (8400/8400)

Коэффициенты:

Сила: 0.5 Ловкость: 0.5 Интеллект: 4.3

Активные задания:

1. Контроль над джинчуурики и сохранность его здоровья

Самый добрый человек для светлых, но для тёмных… Берегись, если ты погрузился во тьму…

— Нет, — ответил Итачи. — Я хотел бы поговорить с вами о другом. Я бы хотел поговорить об гендзюцу, наложенном на Наруто. Я обеспокоен тем, что это не заметила разведка деревни, допустив того, что житель деревни пострадал, как и сама деревня, от действий совершёных им под гипнозом.

Итачи меня выгораживает? Но зачем ему это? Ничего не понимаю. Ладно, продолжаем изображать Наруто. Нужно внимательно прислушаться к их разговору, может смогу выловить хоть что-то из интонации и построении слов.

— Эм, а можно мне домой? — это самый тупой вопрос, что пришёл мне на ум. Да, я шестилетний ребёнок, который не знает, что говорить, просто вываливая всё подряд на неподготовленную психику собеседника. — Я хочу спать! Я хочу есть! Старик! Ты можешь говорить с Итачи и без меня! Отпусти, Старик! Хочу домой! Хочу!

— Он только что необдуманно сражался с низкоуровневым воскрешённым, в иллюзорном барьере, который неизвестно как активировал и в результате чуть не погиб, — продолжил говорить Итачи, сжав моё плечо и нисколько не обращая внимания на мои действия.

Я, изображая в конец обнаглевшего и тупого Наруто, вытащил кровавую козявку из носа и уже хотел было оставить на его одежде, как тот ловко, словно имел большой опыт в этом деле, перехватил мою руку и вытер мой палец, достав из кармана абсолютно белый платок.

— Его спас девятихвостый, с которым он непонятным мне образом подружился, — продолжил тем временем Итачи. — Теперь-то вы понимаете опасность этого гипноза?

— Итачи, — ответил Хирузен. — Ты ведь понимаешь, что мы не знаем, что произойдёт, если с него снять гипноз?

О каком гипнозе они говорят? Это они о моей ментальной маске? Или о закладках Наруто? Похоже, у разговора есть двойной, а то и тройной подтекст. И если первый посыл, о ментальных закладках якобы наложенных «врагами» я понимал, они говорили о том, снять ли с меня закладки, чтобы я мог лучше контролировать демона и не поддаваться ему, или не снимать, наставив новые, чтобы лучше контролировать мои действия, то третий смысл я совсем не понимал. Зато у меня возникало ощущение, что Итачи давит на них, чтобы что-то попросить. Но что?

— Я приму всю ответственность на себя, — ответил Итачи. — Разрешите?

— Хорошо, — кивнул Хирузен. — Наруто?

— Чего тебе, обезьяна? — я хмуро уставился на него. Меня снова взяли за шкирку, как маленького котёнка.

— Наруто, я хочу с тобой поговорить, — Хокаге посмотрел на меня серьёзным взглядом.

— Ну? Чего? Говори, меня Рамен ждёт!

— Я знаю, что ты догадался, о чём мы говорили, — говорил он медленно, растягивая слова и активно загрязняя воздух табачным дымом.

— О чём ты? У тебя есть рамен? Что? Нет? А если найду? — Кажется, у старика дёрнулась бровь. Извини, но я не буду оправдывать твои ожидания, найти во мне хоть толику разума.

— Итачи, снимай закладки и выбрось его на улицу, — ответил он, махнув рукой на меня.

— Хорошо, — тихо ответил Итачи, повернув лицом меня к окну. — Готовься полетать, Наруто.

В следующий момент, у меня жутко заболела голова и пятая точка, словно по ним кто-то сильно ударил. И если пятая точка лишь слегка побаливала от удара, то голова болела жутко, словно пытаясь расколоться на части. В ушах был жуткий звон, а мои воспоминания словно взбесились и начали быстро сменяться перед моим взором, сменяясь с одной на другую. И только жёсткое приземление на бренную пыльную землю, отрезвило меня и заставило мыслить здраво, задаваясь всего одним вопросом. Что за хрень я делал всё это время?

Коэффициент Интеллект разблокирован. Текущее значение Интеллект 6.5

***

Вот уже три дня прошло с тех пор, как меня забросило в этот мир. Много ли произошло за это время? К сожалению, нет.

Просто в один момент я понял, что ходил по краю лезвия и мог в любой момент раскрыться, выдав своё иномировое происхождение. Понял именно в тот момент, когда мне незатейливо прочистили мозги, заодно напомнив моё настоящее место в этом мире, выбросив на улицу, как никому ненужную вещь. Через сильную раскалывающую мой разум боль, я тщетно пытался осмыслить произошедшее со мной, переосмыслить свои действия, но не успел. Ощущение того, как тебе ограничили доступ к могущественному и надёжному другу было весьма неприятным. Итачи в два касания нанёс на меня печать, сдерживающую демона, содрав своей чакрой кожу на животе и принося ещё более жуткую боль. Или это был не Итачи? Теперь уже нельзя было разобраться, кто наносил эту печать. Уж слишком сильна она, и я бы не смог бы снять её при всём моём желании.

В тот момент я был озабочен лишь тщетными попытками не закричать от сковывающей боли по всему телу. Итачи оставил меня на земле и даже не позаботился донести меня до дома. А потом пришли они, жители деревни.

— Смотрите, это же тот демонёнок! — заорал один из них, указывая на меня жирным и толстым как сосиска пальцем.

Я не могу винить этого человека, он просто видел во мне то, что хотел видеть, источник всех его бед. Началось бесмысленное и беспощадное избиение, на мне начали вымещать всю злость, страх, беспомощность и ненависть ко мне. Пусть они и не могли оставить на моём теле серьёзных ран, для него, переполненного жизненной энергией, эти удары были слишком слабыми, но они смогли оставить на моём теле множество мелких царапин и синяков. Это было очень больно, я не мог пошевелиться от боли в голове, отчего мне становилось обидно, что у меня не получается убежать от этих людей. Но меня спасли другие незнакомцы, пусть их и было раз в двадцать меньше, чем та толпа, что играла мной в футбол, но было видно, что жители их уважали, а потому не спорили с ними и оставили меня в покое. Эти же люди принесли меня в больницу.

В тот день я лежал в палате, безразличными глазами уставившись в потолок и поглощая всю еду, что мне приносили, как санитары, так и другие больные, которым еду в огромном количестве приносили родственники.

Я лежал и восстанавливал своё тело, заодно пытаясь нащупать чакру, которой пользовался во время битвы с крысой, но ничего не получалось. Всё, что я чувствовал, это было тепло, концентрически исходящее из района моего живота, и холод, идущий от моего сердца и как соединить одно с другим я не представлял, хотя примерно знал, что в одной из точек находится очаг телесной чакрой, а в другой очаг духовной.

Ко мне подходил один из больных и пытался разговорить, беспокоясь о моём психическом здоровье, сбив всю концентрацию на ощущениях моей энергии и тем самым разозлив меня. Зато когда я понял, о чём он говорит, то не стал выказывать беспокойство. Я лишь заинтересованно уставился на него, слушая историю его жизни. А говорил он о многом, изредка взмахивая перебинтованой рукой и невольно вставляя в рассказ пропаганду.

Думаю если бы на моём месте был бы настоящий Наруто, то он бы проникся его рассказом и позволил бы запудрить себе мозги. Но для меня калека был ценным источником информации по текущему миру, даже не смотря на то, что мне приходилось выуживать лишь крупицы из того пропагандисткого шлака.

Этот мир оказывается менее кровавый, чем наш, несмотря на бесконечную историю его войн. В нём никогда не было простого насилия, ради самого насилия, ради низменных целей и желаний. Все шиноби имели внутренний кодекс и честь, определяемых целью жизни и путём ниндзя.

Этим они сильно походили на самураев из моего прошлого мира, но в то же время сильно отличались от них. Шиноби этого мира были менее психологически стойки и более добрыми, чем люди в нашем мире. Их жестокость определялась только их собственной высшей целью и необходимостью.