— Вижу, — буркнула Паркинсон и снова опустила взгляд в стол. Забини вздохнул, взял её тарелку и начал наполнять едой.

— Не переживай ты так. Найдешь еще богатого чистокровного парня. Он же не один такой. Продолжай искать того, кто понимает тебя. Смотри дальше.

— Я не хочу смотреть дальше, — обиженно буркнула Паркинсон, принимая порцию с салатом, жаренным картофелем и соусом.

— Тогда смотри ближе, — коротко бросил Блейз и встал, оставив свою порцию. Его лицо оставалось таким же невозмутимым, как обычно, но в голосе явно что-то изменилось. Панси лениво поковыряла салат, выпила стакан сока и отправилась в гостиную Слизерина. Как обычно, после ужина Малфой собирал весь факультет. Недавно он известил их о том, что теперь есть некий Союз Четырех Факультетов, что воспринялось слизеринцами достаточно прохладно, но потом Драко упомянул что-то про множество чистокровных семей в Гриффиндоре и Когтевране, про то, что иметь пуффендуйца в знакомых очень удобно, потому что предавать те не привыкли. Прагматичность слизеринцам понравилась, они стали бурно обсуждать то, как еще можно воспользоваться новыми связями. Бурно в понимании этого факультета — говорить чуть громче обычного, и не вдвоем, а вчетвером или более. Потому что обычно слизеринцы ничего не обсуждают, они только обдумывают наедине с самими собой или советуясь с родителями.

Через несколько дней, смирившись, Панси уже в незаметной улыбкой смотрела на Малфоя. Как тот слегка розовеет, стоит лишь Поттеру придвинуться ближе в Большом Зале, как заботливо придвигает еду ближе, как притворяется недовольным, когда у них совмещаются уроки. Но Драко сам садился за гриффиндорский стол, и он все равно ничего с Гарри в Зале не ел, только пил с ним по чашке кофе, а на уроке зельеварения неизменно оказывался за одним котлом с Поттером. Такие отношения сблизили факультеты, позволили студентам задуматься «А что, так можно было? Быть близким с гриффиндорцем?»

Паркинсон часто закатывала глаза, когда видела, как львы не замечают порой очевидных вещей. Поттер часто держал Малфоя за руку, или обнимал со спины, или даже умудрялся коснуться губами в полыхающие огнем скулы, но те будто надели повязки себе на глаза. На какие-либо едкие замечания Паркинсон гриффиндорцы отвечали «Они хорошо подружились после войны. Это пошло на пользу всей школе», как заведенные. Будто не видели, насколько те заботятся друг о друге.

Панси замерла, перестав рисовать какие-то непонятные фигуры на пергаменте, предназначенном для конспектов по истории. Она медленно повернула голову, глядя на сосредоточенного Забини, быстро переписывающего из учебника тридцать первый параграф. Забавно, что она насмехалась над гриффиндорцами, не замечающими ничего перед собственным носом.

Ведь она поступала точно также.

*

— Малфой наглеет с каждым днем все больше и больше, — возмущался Рон, играя с Дином в шахматы. — Нам и так сложно прикидываться тупыми, хотя мы уже привыкли, три года так делали, но не видеть, как они целуются в Большом Зале — это просто невозможно!

— Ладно тебе, Рон, — отмахнулась Гермиона, сидящая рядом с ним с книгой в руках. — Он просто любит Гарри. Ты же сам говорил, что после того, как пришел Драко, ему стало лучше. Не злится на пустом месте, не кричит. Я тоже заметила. Иногда я даже забываю, что Малфой вернулся на свой факультет.

— Конечно, он же целыми днями торчит в комнате Гарри! Даже знать не хочу, чем они там занимаются.

— Вот и не думай, — улыбнулась Гермиона.

— Эй, ходи уже. Надоело твое нытье слушать. Если понадобится, мы будем притворяться тупыми ровно столько, сколько нужно, — спокойно сказал Дин. — Грифон должен оставаться сильным лидером до самого окончания школы.

— Гарри пришлет тебе приглашение на свадьбу, а ты спросишь: «О, и кто же она?», да? — съязвил Рон.

— Так, Уизли, что-то у тебя сильно плохое настроение, — покачала головой Грейнджер. — Пойдем прогуляемся.

— Конечно плохое! Не хочу я гулять. Я снова начал есть несколько раз в день, и не хочу пропустить ужин.

— А почему?

— Я уже достаточно похудел.

— Да я не про это! Почему плохое?

— Гарри и Малфой останутся в школе. Навсегда. Они приняли Обет.

Гермиона удивленно посмотрела на угрюмого Рона и засмеялась.

— Гарри — Хранитель замка, он с пятого курса планирует остаться здесь. Но это не в буквальном смысле! Он сможет выходить, пусть и ненадолго. Ты что, подумал, он теперь как узник? Прикован к куску камня? Рон, иногда ты меня поражаешь!

— Да сама ты такая! Поражаешь! — Уизли понял, что с ответным оскорблением у него ничего не вышло, и покраснел, бурча что-то про «Шах и мат» под веселый смех Дина и Гермионы.

*

— Рик! Спасай! — крикнула Оли сразу, как только вошла в комнату перепуганного мальчика. — Там твоя змеюга пытается сожрать Дона!

— Её зовут Бризи, — бросил Рик и мгновенно забежал в соседнюю комнату. — Дони, не шевелись, ты можешь её поранить.

— Она преуспела в этом больше меня, — прорычал Дони, закрывая рукой кровоточащую рану на плече. Змея обвилась вокруг его ноги и медленно уползала под шкаф. Рик успел достать её оттуда за хвост, засунуть к себе в сумку и погрозить пальцем. — Как только выйду из больничного крыла, зарежу её. Говорят, змеи — отличный деликатес.

— Дони, как ты можешь! — возмутился Рик, но, встретившись со смеющимся взглядом друга, покраснел. — Снова шутишь, да?

— Вечно ты что-нибудь, да поранишь! — ругала Дони Оли, одновременно строча что-то в пергамент. — Ламберте, иди отсюда, пока Малфой не пришел.

— А зачем ему сюда приходить? — спросил Дони.

— Тебя латать будем. В больничном крыле тебя запрут на неделю, а с Ламберте в карты играть — это все равно, что со стеной. Никак не поймет, почему их нужно скрывать. Не смотри на меня так, Рик, на правду не обижаются.

— Я не считаю Драко хорошим целителем, — на всякий случай добавил Рик и покинул комнату, пожав здоровое плечо Дони.

— Вот и вся поддержка, — хмыкнула Оли.

— Ладно тебе, — примирительно улыбнулся Дони. — Рик придет на похороны своей кошки, а про наши забудет. Он у нас такой.

— Чудик, — буркнула девушка. — Вы оба чудики. О, привет, Малфой. Тут Дони немного поранился об тумбочку и пролил баночку со змеиным ядом. Она куда-то пропала, а какой это был яд — не знаю. Ты только Грифону не говори, пожалуйста. Спасибо, я знаю, что ты не говоришь лишнего.

*

— Нет, ты только представь, эти дети посмели лгать мне! И еще ждут, что я их прикрою!

— На то они и дети. Ты же помог Дони, так чего злиться?

— Да, но я мог и не знать, какие у Рика змеи, и дал бы неправильное противоядие. Он бы умер по моей вине. Он чуть не умер по моей вине!

— Ты ни в чем не виноват, Драко.

— Поттер, я сам знаю, в чем я виноват, а в чем нет! Так вот, твой факультет просто ужасен! В моем все куда более дисциплинированные. И они не боятся наказания.

— Хочешь открою секрет?

— Глупый вопрос.

— Этих троих шляпа собиралась отправить в Слизерин.

— Ты сейчас обесчестил все мои слова.

— А знаешь, кого еще Шляпа собиралась отправить в Слизерин?

— Только не говори, что…

— Меня.

-…

-…

— Черт, Поттер, все могло бы быть совсем по-другому!

— Да. Могло бы.

— Ненавижу тебя.

— А я люблю тебя.

— Иди к боггарту, мне пора уходить.

— Драко?

— Что?

— Скажи.

— Поттер.

— Прошу.

— Я люблю тебя.

========== Глава 14. Хэллоуин в стиле NC-17, клыкастая змейка и кошмарный подарок (читателям) ==========

— Нет, Поттер, я не понимаю, почему ты такой упрямый, — поморщился Драко, случайно прикусив губу. — И эти наращенные клыки слишком острые. Ты не мог купить что-нибудь подороже? Они обычно более гладкие.

— Эти были самые дорогие, две фосфорные капли обошлись в десять галлеонов, — хмыкнул Гарри и продолжил вырезать маленькие тыквы из бумаги.

— Заканчивай уже со своими открытками, мне скучно, — протянул Малфой и оперся на плечо гриффиндорца, отбросив свой зеленый плащ с серебряной змеей. — Все уже на балу, а ты даже наряжаться не хочешь.