Слава Господу, проповедь, наконец, закончилась, и народ потянулся за причастием. То еще удовольствие: долго ждать своей очереди, чтобы съесть с рук святого отца крохотный кусочек безвкусного теста: просто вода с мукой. Это после сладкого пирога-то! Но солдаты нехорошо зыркали из-под забрал, и Вилли задним местом чуял: лучше не дергаться. Происходящее не нравилось мальчику всё больше и больше, и когда над двором вдруг разнесся пронзительный вопль нового пастора, он даже не вздрогнул. Будто ждал!
- Звери! - визжал священник, словно увидел огромного паука. - Отродья Нечистого! Хватайте их! В кандалы! Стража!
Вилли рванулся вперед, пытаясь рассмотреть, что происходит. Остальная толпа шарахнулась назад, и мальчик, как в кошмарном сне, увидел святого отца, в облике которого не осталось ничего от доброго дядюшки Тило. Маленький, толстый. Щеки втянулись внутрь, сделав лицо смахивающим на крысиное, а самого пастора - похожим на подлого гоблина из старой сказки, с перекошенным от ненависти лицом, служитель Господа изрыгал ругательства и тыкал пальцем в женщину, судорожно прижимавшую к груди младенца. В маму!
Двое солдат бросились вперед, хватая несчастную, и тут Вилли увидел отца. Дюжий конюх подлетел к жене, мощным ударом отправил на землю одного из кнехтов, пинком ноги отшвырнул второго, развернулся и встретил набегающих выхваченным из-за пояса кнутом. В умелых руках страшное оружие. Троих словно ветром сдуло. Отец отмахивался, пытаясь не подпустить нападающих к себе и маме, однако кнехтов подбегало всё больше. Кто-то прыгнул отцу на спину, тот не устоял, и через мгновение был погребен под десятком тел.
Казалось, всё кончено. Но над замком взвился нечеловеческий рев, куча развалилась, словно взорванная изнутри, и вместо вечно веселого всем знакомого конюха поднялся Зверь. Чуть вытянутая вперед морда, жесткая шерсть на руках и лице, клыки, когти...
- Беги, Ани! - заорал вильдвер и бросился на солдат. - Все бегите!
Теперь ему не требовался кнут. Могучие руки легко разбрасывали противников, длинные заостренные когти рвали доспехи. Зверь сеял вокруг смерть, оттягивая противников на себя, расчищая жене путь к наружным воротам.
- Первые, пли! - прозвучало прямо над ухом Вилли.
Мальчик отшатываясь, бросил взгляд через плечо. С десяток кнехтов наводил на отца арбалеты. Миг, и болты унеслись вперед. Солдаты сделали шаг назад, а их место заняли другие.
- Вторые, пли! - скомандовал человек с мечом, внешне не отличавшийся от остальных.
Вилли дернул человека за ногу, но тот, не глядя, одним движением отбросил мальчишку в сторону.
Арбалеты разрядились. И снова вперед вышел первый десяток.
- Первые, пли!
- А вот еще Зверь! - проверещал противный голос, и Вилли почувствовал, как его схватили за руку.
Мальчик развернулся и, не очень понимая, что делает, воткнул кулак в противную рожу Толстого Хайнца. Выдернул из захвата руку, снова выбросил кулак вперед и с удивлением уставился на оседающее тело давнего недруга.
- Уматывай, дурак! - прошептала возникшая на месте Хайнца Сабина, внучка Фриды. Или правнучка... Ровесница Вилли. Та еще вредина. - Иначе и тебя сожгут! Ты им не поможешь! Бабушка сказала, беги, пока не разобрались!
Вилли бросил взгляд на утыканного болтами отца, продолжавшего безнадежную схватку, на мать, бьющуюся в руках кнехтов на полпути к воротам, и помчался прочь. Не к воротам, к замку. Там он точно сможет спрятаться, пересидеть, а ночью выберется наружу. А может, и маму с папой освободит, если их сразу не убьют. _________________ * Кох по-вентски - повар. У Клауса есть все основания считать, что бароны фон Кох произошли от некоего повара. Глава 19
Сейм Полении - не какой-нибудь антийский парламент или совет при короле Нордвента. Разве могут понять истинную демократию в стране, где половина мужчин носит юбки, а вторая, хоть и в штанах, не сильно от первой отличается? Редфоксы даже не додумались передавать корону не потомку предыдущего монарха, а самому достойному из рыцарей! А ежели наследник душегубом окажется? Или юродивым? Или еще хуже? Например, не приведи Господь, честным и благородным?! И что, конец державе? Впрочем, что взять с варваров Оловянных Островов? Они еще и письменность толком не изобрели: четыре буквы пишут, а пятая, которую читать нужно, на ум идет! Откуда у них достойные рыцари?!
А у вентов совсем плохо. Предыдущий Людовик прямо заявлял: 'Мы тут посоветовались, и я решил'! И нахрена было советоваться?! Кому такой карманный Совет нужен? Разве что щеки надувать: вот, мол, какие мы крутые, сам король мнением нашим интересуется! Ага! Волнуют Людовика ваши мнения, держи карман шире! То, что у ваших жен под юбкой, его волнует!
И опять же, кто в эти пародии на властные органы входит? Вот то-то!
То ли дело в Полении! Что сейм решит, то круль и делать будет! А то ведь и переизбрать недолго! Или вообще рокош объявить! В сейме-то нет ни лавочников городских, как в Антии, ни надутых святош, как в Нордвенте! Шляхта! Лучшие люди! Отборные! Цвет рыцарства поленского! Все как один добрые рубаки! От меча живут! Ну и от землицы, конечно, не без того! Словом - великая страна Поления, и всё у нее самое лучшее! От кунтушей до сейма! А что территории маловато, так то дело наживное. Придет время, и будут простираться шляхетские владения меж всех четырех морей!
И это про обычный сейм сказано, а ежели он элекционный, то и говорить не о чем. Тут не просто послы от воеводств да радные панове собираются, вся шляхта съехалась, от богачей-магнатов до урлы безземельной, лишь меч и коня за душой имеющей. Каждый волен слово свое сказать, любой может кандидату в крули показать дулю. А одна дуля - и не видать пану Раковского трона! Кто же такое пропустит!
Вот и съехались шляхтичи со всей страны к столице поближе, на сеймовое поле. Надо отдать должное, черная кость столичная расстаралась, да и маршалёк лицом в грязь не ударил. Двух недель не прошло, как прежний круль Господу душу отдал, а уже и день объявлен, и коло стоит, и для вельможных места отведены. Причем с умом: и отдохнуть есть где, и удаль показать. Да и душу отвести за кружечкой хорошего пива да чаркой доброй горилки!
А пока шляхтичи душу отводят, да знакомства старые возобновляют, послы да радные панове в коло собрались. Надо маршалька утвердить. Бывало уже, не могли паны прийти к единому мнению по кандидатуре главного распорядителя, так и сеймы срывались. И хоть на этот раз такое вряд ли грозит, а порядок есть порядок!
- Устрою ли я вас, панове, в привычном для себя амплуа?
Любит пан Чарторыйский салевские мудреные словечки в речь вставлять. И почему не простить старику маленькую слабость? Маршалёк он хороший, уже полтора десятка сеймов провел. И еще столько же проведет, если раньше копыта не откинет. И вообще, дед вредный, но в меру!
- Згода! - дружно рявкнули присутствующие. - Как есть згода!
- Погодьте, шановные, - возмутился пан Гношевский, посол от Ополья. - Куда гоним? Кому до ветра приспичило, али блохи вконец заели? Дело-то серьезное, надо бы обмозговать всё, кандидатуры выдвинуть, обсудить недельку-другую, а потом уже пана Кондрата на эту должность утвердить! В старые времена маршалька по полтора месяца выбирали, негоже нам торопиться!
- Во всем ты прав, пан Стефан, - согласился мазурский посол. - Однако за это время пан Тадеуш совсем протухнет. Да и времена тяжкие пошли. Венты, чтоб им пусто было, Сваргу, Нечистый ее задери, воевать задумали.
- А нам что за дело?! - пожал плечами Гношевский. - Пусть себе святые отцы с волчьим отродьем рубятся...
- Так нет пока нордвентско-сварожской границы, - вкрадчиво разъяснил пан Мазур. - И ежели Господь даст, не будет никогда! Как ни крути, а через Полению огниськовыки попрутся! А у нас даже круля нет! Кто-то же должен со всеми договориться, да за соблюдением сих договоренностей присмотреть!
