Но в эту минуту в комнату постучали.

– Войдите, – разрешила я.

Вначале в помещение ворвались запахи. Сладкие, острые, пряные, сытные они заставили желудок сжаться тугим узлом. Затем появились кушанья на подносах и два новых столика, похожих на наш. Утка в золотистой корочке, румяные булочки, аппетитные кусочки запеченного картофеля, манго с пухлыми красными бочками, спелые гроздья винограда – черного и зеленого. Света даже облизнулась. Столы нам сервировали быстро и почти бесшумно. А когда королевская прислуга исчезла, мы с приятельницей отдали должное трапезе. Ужину, скорее всего. За сводчатыми окнами занимались синие сумерки. Высокие жемчужины фонарей вырывали из тьмы аккуратные кроны деревьев. В небе появился призрачный силуэт Луны, похожей на земную. Мда… А сегодня тут полнолуние. Так вот почему принц особенно невыносим, а заговорщики так сглупили! Не стоит упускать из виду лунный цикл и его влияние на неокрепшие умы и психику! Что ж… в полнолуние Фалькон притащил в Вейливер пятнадцать ведьмочек… Символично. Надо бы подтвердить это гордое звание, чтобы Ларрис и думать о нас забыл… Готова даже показательно реять на метле под окнами принца-регента. А потом залететь в окно Зардиса… случайно… И потребовать место для парковки. Посмотрим – как надолго хватит его выдержки.

– Ну! За наш новый дом! – воскликнула Света, дожевывая утиную ляжку, и подняла чашку с чаем, как бокал с вином. Я повторила жест приятельницы, мы чокнулись и вернулись к яствам.

Как истинные женщины и порядочные попаданки, часа за три мы с новой приятельницей обсудили все. Принца, дворец, обычаи новой страны, магию и собственное не слишком радужное прошлое. Фалькон не ошибся в выборе «достойных богинь». Мы со Светой оказались одинаково бесприютно одинокими женщинами, с кучей проблем на работе из-за собственной доброты и порядочности. «На Земле с честью и совестью не проживешь» – мысленно перефразировала я присказку из любимого в детстве фильма – «31 июня». Лучше чтобы судьба наделила тебя подлой душонкой и способностью переходить все на свете границы. Вот тогда безграничное богатство и безудержный успех гарантированы. Свету, как и меня, наказывали за безграмотность коллег, которые успевали перевести стрелки или настрочить анонимки. Никто не ждал ее дома к ужину, никто не выбегал навстречу с криками: «Мама вернулась!». И все же ни она, ни я не унывали, шли по жизни с высоко поднятой головой и верили в лучшее. Видимо, таких вот безумных, но несчастных оптимисток и набирал для конкурса Фалькон.

На судьбу мы сетовали недолго. Слегка порыдали друг другу в жилетки и вернулись к более интересным темам.

– Вот что мне здесь нравится, так это то, что ни один козел безрогий, ну мужчина, мужчина… не спросил – девственницы ли мы, – сообщила Света так, словно, на самом деле, часа три распивала со мной вовсе не чай, а что-то покрепче. Даже глаза ее сверкнули пьяным азартом.

– А ты уверена, что маги… не починили и… нашу девственную плеву тоже? Ну устранили очередное несовершенство… – спохватилась я. Вот даже странно что я, человек со вторым образованием медсестры, не подумала об этой детали. А Света, бывшая учительница русского и литературы вспомнила почти сразу же.

Приятельница уронила взгляд на свой живот, словно могла просветить его как рентген. С минуту сидела неподвижно, а потом отмахнулась.

– По-фи-гу! Вот займемся любовью в этом мире, тогда и узнаем. Сюрприз будет.

Я аж вздрогнула, вспоминая, как сама лишилась девственности. И ладно бы меня предало тело, как героинь романтического фэнтези, захотело побольше и подольше. Вымотало, бессовестное, мужчину до невозможности.

Так ведь нет! Ничего кроме боли не помню. Свете, похоже, повезло чуть больше.

– Да ла-адно! – ободряюще похлопала меня по плечу приятельница. – Три минуты страха – и ты в дамках. В смысле уже не девушка – а дама. Кстати, мне кажется, или обычные попаданские способы избавиться от принца тут не прокатят? Ну там подзаборное хамство, хабалистость, попытка обучить местных всему самому худшему в родном мире?

Я кивнула. Сама об этом задумывалась.

– Боюсь, что так. Нам ведь еще при дворе оставаться. В качестве богинь с наделами. Значит, мы должны вызывать у аристократов уважение, а не жалость как пострадавшие от произвола принца. И уж точно не возмущение нашим бескультурьем и отсутствием хороших манер.

– Мда, задачка, – почесала затылок Света. – Обхамить принца с ног до головы было бы гораздо легче. Наступил на горло собственной интеллигентности учителя в седьмом поколении, вспомнил словари ругательств… и… пошло-поехало… Тем более, каждая сделает это с превеликим удовольствием. От щедрот души! Как считаешь, что такое натворила Елена, что Ларрис тут же отправил ее на курорт? Так сказать, отстранил от конкурса?

– Очень надеюсь это выяснить. Поэтому и запомнила, где ее поместили. Уверена, вместе мы найдем дорогу.

– Конечно, найдем. Не сами, так с помощью местных рыцарей. Вернее, моего рыцаря и твоего принца. Тем более, он обещал полную и детальную инструкцию. Как отвадить Ларриса и при этом выглядеть достойной королевства. Себе в жены готовит, не иначе.

– Прекрати! – возмутилась я, борясь со смущением.

– И даже не подумаю! – Света со звоном поставила чашку на столик и наполнила ее чаем до краев. – Зардис почти прямым текстом сказал. Дескать, научу, как понравиться высочайшему семейству, но при этом оттолкнуть Ларриса. И не спорь! – она отпила ароматный напиток и закусила заварным пирожным. Тонкое слоеное тесто приятно хрустнуло. Света стряхнула золотистые крошки с груди и посмотрела с вызовом. Я отмахнулась.

– Поживем-увидим.

– Ага! Нас и здесь неплохо кормят! – радостно добавила приятельница. Она все больше мне нравилась, казалась близкой по духу. Я тоже любила смеяться над неприятностями, иронизировать над неудачами, и верить в победу. Даже если казалось, моя песенка спета. Не зря эта общительная брюнетка сразу привлекла внимание.

– Кстати, как думаешь, кто такой Фалькон?

Я удивленно уставилась на Свету. Вопрос не то чтобы застал врасплох, совершенно обескуражил. Фалькон – это Фалькон. Королевский шут, что драпируется в блестящие одежды, высмеивает окружающих чужими монологами и плетет интриги искусней, чем пауки сети. Но уже спустя минуту по недвусмысленному взгляду Светы до меня наконец-то дошло. Она рассуждала о масках, что носит Фалькон. Спрашивала – не разгадала ли я истинное лицо шута. Тоже заметила, что в основном он пародировал Вальканта, время от времени переходил на Зардиса, Ларриса и зеленоглазого жердь.

Я пожала плечами:

– Сама еще не разгадала.

– Вот к нему обязательно нужно присмотреться, – прищурилась Света. – Ощущение, что он дирижер заговора. Если не больше…

– Ну и что? Считаешь, он затеял собственную игру? – поразилась я. По интонациям Фалькона, уважительным взглядам в сторону Зардиса складывалось впечатление, что шут спит и видит на престоле младшего принца.

– Ничего ты не понимаешь в колбасных обрезках! – возмутилась Света и понизила голос. – Я говорю совсем о другом! Если кто-то затеял рискованную интригу, заговор против Вейливера, или кого-то конкретного, Фалькон лучше остальных во всем разберется.

– А-а-а! – почти выдохнула я. Почему-то шут был мне очень симпатичен, не смотря на его скрытность, ерничество и неуемную язвительность.

– Вот только как бы к нему подступиться? Я пока не поняла – что ценит Фалькон, как расположить его к себе, чем заинтересовать… – Света задумчиво повертела чашку в тонких пальцах. Она на удивление легко вписалась в атмосферу придворных интриг и подковерных игр. Будто всегда только этим и занималась.

– Не смотри на меня так! – притворно надула губы приятельница. – Я работала в женском коллективе. Гадюшнике, проще говоря. Там местные заговоры показались бы детским лепетом. Мы электронную газету выпускали. Знала бы ты, как журналистки улыбались друг другу во все тридцать два зуба, хвалили, поили чаем с печеньем и шоколадом. А через пару часов строчили гадкие анонимные комментарии к чужим статьям, кидали сотни колов с разных аккаунтов! Это ж песня. А подойди к такой, поздоровайся, спроси как дела. Та невинно похлопает ресничками и ласково так ответит. Мол, в момент, когда ее застукали в сети, с колами в зубах и пасквилями в ворде, дева выгуливала любимую божью коровку. Или ловила сачком майских жуков… в конце февраля. Ну а что? Самый сезон…