«Книга о глупости. Глупость какая!» – воскликнете вы, между прочим заглянув под обложку. Ну а коль уж любопытство оказалось сильнее вас, сделайте мне, пожалуйста, маленькое одолжение и вспомните, как давно вы сами совершали то, о чем пойдет речь в этой книге.

«Глупость – абстрактное понятие, подразумевающее под собой низкую степень интеллекта, отсутствие здравого смысла, неспособность самостоятельно мыслить…» – читаю я в Википедии[1] и никак не могу согласиться с подобной категоричностью. Ведь глупость подобна чаю, имеющему множество сортов, которые, в свою очередь, отличаются один от другого внешним видом и вкусовыми качествами.

Глупость рождается вместе с людьми и живет среди нас. Никто, даже самый умный и расчетливый человек, от нее не застрахован. Мы чудим из самоуверенности и ребячества, необдуманности и желания произвести впечатление, что-то доказать, кому-то насолить…

Мы глупим сами и становимся невольными участниками (не хочется писать жертвами) чужой глупости. И как бы не предостерегал нас русский писатель Михаил Евграфович Салтыков-Щедрин, что «Несть глупости горшия, яко глупость»[2], двадцать первый век, как и все его предшественники, богат на Икаров, Иванушек-дурачков, Незнаек, «Ё-моё, что я сделал?» и «Я совершил это сознательно». Нет в наши дни недостатка ни в граблях, на которые мы снова и снова наступаем, ни в чужом опыте, на котором, якобы, надо, но почему-то, никак не получается учиться. Так, изо дня в день, из года в год, из века в век складывается внушительная интернациональная коллекция глупостей, малую часть которой я и хочу предложить вашему вниманию.

Сколько непростительных нелепостей совершаем мы, когда дело касается нашего, а порой и чужого здоровья. Уже, кажется, из утюга вещают нам о том, что нельзя заниматься самолечением, ставить на себе эксперименты, доверять шарлатанам. Мы упорствуем. В основе этого упорства – нехватка времени, лень, страх, неловкость, неверие. «Вот еще! К врачу идти – время терять. Я как-нибудь сам, народными средствами обойдусь», «Помолюсь – все пройдет», «Эти врачи не лечат, а калечат». Последнее утверждение не беспочвенно. Ведь врачи, как и их пациенты, совершают глупости, порой граничащие с преступной халатностью.

В 1816 году в Бронксе, на территории Епископальной церкви Святой Анны был похоронен один из видных американских государственных деятелей, Гувернер (Говернер) Моррис. Зарекомендовавший себя как человек рассудительный, Гувернер стоял в ряду тех, кто подписывал Конституцию США. Один из немногих политиков своего времени Моррис выступал против домашнего рабства, утверждая, что задача Конституции Соединенных Штатов – защита прав человека, а не их угнетение.

Рассказывая в этой книге о Гувернере, я не могу не вспомнить еще одного отца-основателя США, известного миру как Бенджамин Франклин, который умер двадцатью шестью годами ранее Морриса. Не только политика связывала этих людей, но и одно интересное обстоятельство.

В 1752 году, дабы помочь своему брату, страдающему от мочекаменной болезни, Бенджамин Франклин изобрел гибкий катетер. Изобретение это стало настоящим спасением для многих больных, но только не для Гувернера Морриса, почувствовавшего то же недомогание в 1816 году. Закупорка мочевыводящих путей мешала полноценно жить. Терпению приходил конец, но Гувернер не торопился обращаться к докторам. Был ли он в курсе семейной истории Бенджамина Франклина? Слышал ли о его изобретении? Знал ли, что гибкий катетер широко используется в медицинской практике и может облегчить его страдания? Как бы то ни было, в один едва ли прекрасный для него день Гувернер решил положить конец своим мучениям и ввел в наружное отверстие мочеиспускательного канала… китовый ус, извлеченный из корсета любимой жены. Удалось ли умному политику таким образом хоть немного помочь себе, – неизвестно. Но в процессе Моррис сильно поранился, занес себе инфекцию, которая впоследствии и спровоцировала его кончину.

Кто из нас не козырял именами знаменитых людей, не цитировал их высказываний, не ставил их на пьедестал! Однако же и они – всего лишь люди, не избежавшие ошибок, заблуждений и натворившие немало глупостей.

«В шестнадцатом веке в Европу завозят коку и начинают применять ее в медицинской практике, – читаем мы.[3] – В 1859 году итальянский доктор Паоло Мантегацца опубликовал статью, в которой подробно рассказал об экспериментах с кокаином. Автор предположил, что растение может быть использовано для отбеливания зубов, удаления налета с языка и как действенное средство при газообразовании.

В 1863 году химик Анжело Мариани начал производить настойки на листьях коки, в которых спирт служил растворителем наркотика».

А в 1884 году веществом, о котором так много говорили и о котором не писал только ленивый, заинтересовался австрийский психолог, психоаналитик, невролог и основатель психоанализа Зигмунд Фрейд.

«Я раздобыл немного кокаина, – писал он. – Попробую испытать, насколько это средство эффективно при сердечных болях и нервном истощении».[4]

Изучая воздействие нового препарата на собственном организме, Фрейд с удовольствием отмечал, что «…кокаин вызывает подъем духа и продолжительную эйфорию».

Результатом экспериментов становились многочисленные статьи о пользе коки, написанные доктором Фрейдом. Выписывая кокаин в качестве анальгетика, Зигмунд подсадил на вещество не только свою невесту, а позже – супругу Марту, но и своего лучшего, в ту пору уже тяжело больного, друга. Быстро сформировавшаяся зависимость усугубила состояние последнего, но Фрейд по-прежнему верил в чудодейственную силу кокаина. В своих статьях доктор рекомендовал препарат как «превосходное средство от депрессии и различных неврозов, сифилиса и алкоголизма, морфийной наркомании и сексуальных расстройств». По настоятельной рекомендации Фрейда кокаин начали принимать и его многочисленные пациенты.

Спустя годы, когда ученые мужи доказали, а в обществе заговорили о том, что кокаин смертельно опасен, когда участились летальные случаи, связанные с употреблением данного вещества, когда их счет только в США пошел на тысячи, знаменитый психоаналитик был уже глубоко больным и наркозависимым человеком. Его доконали головные боли, у него не прекращалось носовое кровотечение, шалило сердце, накатывала депрессия, которая с каждым разом становилась все более затяжной и разрушающей. Избавиться от зависимости доктор Фрейд сумел только через двенадцать лет после того, как впервые попробовал кокаин.

Иногда чужая глупость может стоить ни в чем не повинному человеку жизни, а глупцу – свободы.

В своей книге «Следствие как профессия»[5] старший следователь по особо важным делам при генеральной прокуратуре СССР Владимир Иванович Калиниченко вспоминал ужасающий случай, приключившийся в обычной городской поликлинике с трехлетней пациенткой. Девочка скончалась уже через несколько минут после того, как ей сделали прививку. Судмедэксперты выяснили, что вместо положенной глюкозы девочке ввели магнезию (известно, что передозировка магнезии вызывает паралич дыхания, и, если своевременно не принять мер, летальный исход неизбежен[6]). Но как это могло случиться? По глупости.