Считалось, что три отрасли – наркотики, оружие и высокие технологии – имеют для Болгарии огромное стратегическое значение. Сердцем контрабандистских операций было Второе управление (военной контрразведки) «Державной сигурности», которое ведало болгарскими границами. Руководил Управлением военной контрразведки генерал Петр Чергеланов – тесть Ильи Павлова.
В 1986 году, когда Михаил Горбачев упрочил свою власть в Москве, западным лидерам было еще невдомек, что гегемонии Советского Союза среди его восточноевропейских союзников приходит конец. Болгарская госбезопасность не питала иллюзий относительно системы, за которой она надзирала. ДС имела большой опыт наблюдений за советским строем, и ее руководство просчитало, что жить коммунизму осталось уже недолго.
Под давлением Горбачева болгарская коммунистическая партия приняла Указ № 56, который в одночасье разрешил создавать в Болгарии частные предприятия, которые назывались «совместными». Многие коммунисты-консерваторы были шокированы таким поворотом событий, поскольку это казалось им первым маленьким шажком к капитализму. Однако госбезопасность, привычно подчинившая идеологию своему властолюбию, воспользовалась таким ходом вещей.
Станимир Вангелов, журналист, специализирующийся в своих работах на коррупции и организованной преступности, рассказывал мне: «Я был ошарашен, когда взглянул на торговый реестр за 1986 год: ДС организовала первую компанию уже через неделю после вступления в силу Указа № 56. А уже за первый год сотрудники ДС стали основателями 90 % всех новых совместных предприятий!» Пока массы многострадального болгарского народа еще пичкали риторикой о нерушимом светлом будущем социализма, самые высокопоставленные представители режима уже учились делать деньги. Большие деньги. Поскольку тайная полиция сорок пять лет разоблачала перед обычными болгарами теоретическую сторону пороков капитализма, она теперь прекрасно знала, как устроить эти «пороки» на практике.
В 1988 году, за год до краха коммунизма, Илья Павлов и сам зарегистрировал компанию «Мультиарт», которая занималась импортом и экспортом антиквариата и искусства (используя каналы, налаженные секретным управлением ДС по «Кинтексу»). Бизнес процветал, и очень скоро весь город говорил о Павлове, который любил ворваться в один из новых частных ресторанов, сопровождаемый стайкой молодых красавиц: ящерица отрастила себе длинный хвост. Позже, вспоминая о том, как он начинал, Павлов признал: «В «Мультиарте» на самом деле царил хаос. Мы создали целую цепочку бизнесов без всякой структуры». Одним из директоров «Мультиарта» был Димитр Иванов, начальник Шестого управления ДС – политической полиции, которую в Болгарии насмешливо называли «гестапо». Иванов и представил Илью Андрею Луканову, главному болгарскому коммунисту-реформатору. Так Илья Павлов, некогда борец-чемпион, крутой парень и гламурный плейбой, начал свою новую карьеру.
Андрей Луканов шаловливо ухмылялся, когда в последние дни 1989 года мы обсуждали с ним хаотические шатания нового парламента: «Все идет вполне недурно, вам не кажется?» Я был в недоумении. «Разве вас не беспокоит, как обычные люди будут воспринимать таких коммунистов, как вы?» – спросил я его.
«Нет, Миша, вам не стоит паниковать. Я всегда хотел измениться, и скоро все станет гораздо лучше», – ответил он на безупречном английском.
Хотя Луканов был немного похож на гнома, он был само обаяние (и тем являл собой разительный контраст с большинством других коммунистов). Он умел сразу же понравиться людям, в том числе и мне. Этот полиглот с безупречной политической карьерой родился в Москве – там Луканов поддерживал густую сеть связей. После свержения диктатора Тодора Живкова в ноябре 1989 года он принял пост премьер-министра и вместе с Ильей Павловым и общими друзьями в ДС рассчитывал «угнать» болгарскую экономику. Они учли почти все: Луканов контролировал политический аппарат, Димитр Иванов мобилизовал свои связи в госбезопасности, а Илья и его друзья-борцы были мускульной силой.
Не хватало только одного – поддержки демократической оппозиции. После революции 1989 года в Болгарии моральное превосходство закрепил за собой недавно созданный Союз демократических сил, пользовавшийся щедрой финансовой и политической поддержкой американского посольства. Союз находился в решительной оппозиции к коммунистам из-за того, что они так надругались над страной. И Павлов, и все его коллеги были тесно связаны с коммунистическим режимом, поэтому им необходимо было нейтрализовать любую оппозицию, которая могла бы сорвать их деловые планы.
Решение проблемы Илья нашел в 1990 году. Один его добрый друг был заместителем главы «Подкрепы», крайне антикоммунистического независимого профсоюза, который, кроме того, пользовался активной поддержкой американского правительства. Боссов «Подкрепы» Павлов убедил в том, что настоящими врагами рядовых рабочих являются назначенные коммунистами директора крупных государственных предприятий.
«Игра Ильи была проста», – авторитетно заявляет Бойко Борисов. Бывшему оперативному директору болгарского МВД сейчас за сорок, и у него черный пояс по карате. Кроме того, он занимался рэкетом, но затем «легализовался» и стал телохранителем премьер-министра Симеона Саксен-Кобург-Готского. Это один из главных «перебежчиков» той эпохи, и о криминализации Болгарии ему известно не понаслышке:
«Это называлось «ловушка на паука». Илья вошел в кабинет директора комбината «Кремиковцы», одного из крупнейших сталелитейных предприятий в Восточной Европе. Его сопровождал босс самого влиятельного профсоюза, а рядом усаживался Димитр Иванов, не так давно возглавлявший Шестое управление. Директору комбината эти ребята заявили: «У вас есть выбор… Работайте с нами, или мы вас уничтожим!»
Павлов восторгался простотой и эффективностью этой схемы. Правительство, которым руководил Луканов, в течение многих лет продолжало обеспечивать его компанию субсидиями. «Предприятие не рушилось немедленно, – сказал Эмил Кюлев, один из богатейших банкиров Болгарии, незадолго до того, как его убили в октябре 2005 года. – Вы как бы подвешиваете козу на крюк и перерезаете ей жилы у копыт, и она истекает кровью медленно, капля за каплей, пока кровь не покинет тело – агония будет длиться годами. Павлов и его друзья создали такие холдинговые компании во всех отраслях болгарской экономики, в сельском хозяйстве, на транспорте, в промышленности, в энергетике – да где угодно. Холдинги создавались параллельно с филиалами «Подкрепы»: где была «Подкрепа», там Илья создавал холдинг».
После революции 1989 года система социального обеспечения в Болгарии рухнула, оставив после себя шлейф из нищеты и лишений. Страна, выбравшаяся из пещерного существования социалистической экономики на слепящее солнце свободного капиталистического рынка, получила тяжелый удар. При коммунизме фабрики выживали благодаря крупным государственным субсидиям, а советский торговый альянс обеспечивал их топорной продукции гарантированный сбыт на восточноевропейском рынке. И едва в 1989 году рухнула Берлинская стена, вместе с ней для Болгарии обрушились и рынки.
Когда промышленность страны оказалась чуть ли не на смертном одре, сельское хозяйство, традиционная опора болгарской экономики, приобрело еще большее значение, однако и этот сектор оказался на мели. Европейский союз не горел желанием увеличивать свой крохотный импорт болгарской сельскохозяйственной продукции, поскольку это могло бы сорвать его протекционистский грабеж – тот, что кутался в величественную тогу Единой аграрной политики. Когда в начале 90-х годов ведущие державы мира принялись возвещать революционное значение глобализации, о ее противоречиях они упоминали лишь мельком. Но стоило странам мира открыть свои рынки в надежде углубить сотрудничество с могучими экономиками Запада, как Евросоюз, США и Япония потребовали, чтобы эти зарождающиеся рынки стали принимать для продажи европейские, американские и японские товары. В то же время в обмен на новые инвестиции они требовали снижения налогов для корпораций, в которых в тот момент развивалось модное поветрие – обращаться к «внешним источникам» для производства и тем снижать затраты на рабочую силу.
