— Он всем позвонил. — Усмехнулась Вика. — Пойдешь? Хотя, я знаю ответ. Она бы этого не хотела, ты же знаешь. — Добавила она, кивнув на надгробие.
— Знаю. — Согласился юноша, снова посмотрев на фотографию любимой. — Но я уже ей объяснил, что просто не могу иначе. Сегодня я просто хочу побыть один. Не хочу улыбаться, вспоминать школьные годы и «как было классно». Если честно, я просто хочу напиться и вспоминать ее улыбку. Один. Прости.
И, не говоря более ни слова, он резко поднялся со скамейки и быстро пошел прочь. Вике оставалось только провожать его грустным, но понимающим взглядом. Когда он скрылся за поворотом, девушка тяжело вздохнула и снова повернула голову к надгробию. Теперь настал ее черед делиться новостями из своей жизни.
А Андрей, засунув руки в карманы пальто, быстро дошел до выхода из кладбища, будто кто-то подгонял его. Выйдя на тротуар, он поднял голову к небу, будто пытаясь что-то высмотреть там. Возможно, в надежде, что где-то там, высоко, его любимая смотрит на него и улыбается. На мгновение ему показалось, что что-то промелькнуло, а, может, ему искренне хотелось в это верить, а подсознание дорисовало картинку. Он улыбнулся небесам и, повернувшись направо, двинулся уже спокойной размеренной походкой к ближайшей остановке автобуса, чтобы добраться до дома и исполнить задуманное.
Вскоре подъехал нужный транспорт, и Андрей забрался внутрь. Оплатив проезд, он сел у окна и уставился на пробегающий ландшафт. Сойдя на своей остановке, он купил в универмаге бутылку рома и поспешил домой, отключив свой сотовый телефон. Сегодня ему никто не нужен, кроме бутылки спиртного и мыслей о возлюбленной.
========== Глава 2 ==========
Проснулся Андрей от того, что кто-то очень настойчиво звонил и бил кулаками по входной двери, явно не желая уходить, пока его не впустят. Первое, что почувствовал юноша — жуткая головная боль, которая напомнила ему о том, что вчера было выпито довольно много спиртного. Простонав и мысленно прокляв того, кто трезвонит в дверь, Андрей с большим трудом открыл глаза. Но еще больше труда ему потребовалось, чтобы встать с кровати. Но он понимал, что если он сам не откроет, то ему просто вынесут дверь.
— Да иду я, иду. — Проговорил Андрей, выйдя в коридор и держась за стенку руками. — Кого там принесло, черт?
Справившись с замком, он открыл дверь и обнаружил за ней лучшего друга.
— Твою мать, Авдеев, ты совсем охренел? — Сходу начал кричать Максим, заходя в квартиру без разрешения и закрывая за собой дверь. Андрей поморщился от громкого голоса друга и, прислонившись к стенке, схватился за голову. — Ты какого лешего телефон отключил? — Продолжал отчитывать друга Максим. — Мы чуть с ума не сошли, пытаясь до тебя дозвониться. Я уже в больницы и морги хотел звонить.
— Макс, убавь громкость. — Тихо попросил Андрей. — Голова раскалывается.
— Конечно, она будет раскалываться. — Продолжал негодовать друг. — Судя по твоему виду, ты вчера крупно набухался. Ты на себя в зеркало смотрел, пьяница? На тебя же без слез не взглянешь.
— Вот и не смотри. — Буркнул Авдеев и медленно поплелся в ванную, чтобы освежить лицо.
Максим, выплеснув свою злость, тяжело выдохнул и направился следом. Он действительно крупно испугался, что друг может что-то с собой сделать. Он помнил, как Андрей в запале одной из ссор выпалил, что вообще не хочет жить без Даши. И вчера, в годовщину ее смерти, Максим не хотел, чтобы друг оставался один на один со своим горем. Потому он и решил собраться всей компанией, чтобы поддержать друг друга. Но, судя по всему, Андрею не нужна была эта поддержка. Этот вариант Максима не устраивал. Он не мог оставить лучшего друга и просто махнуть на него рукой.
— Андрюх. — Уже спокойным голосом позвал друга Максим, вставая в проеме ванной комнаты и наблюдая, как Андрей плескает на лицо холодную воду. — Слушай, я понимаю, как тебе плохо…
— Прости, Макс, но ты не понимаешь. — Ответил ему Авдеев, выключая воду. — И не нужны мне эти посиделки. Как ты не понимаешь? Я просто не могу просто сидеть с вами и мириться с тем, что ее больше нет. И ты можешь ругаться и кричать, но это ничего не изменит. Так что спасибо, что пришел, но я хочу побыть один. Как видишь: я жив-здоров и с собой кончать не собираюсь, так что успокойся.
— Черт возьми, Андрюх, не только ты ее потерял. — Выпалил Макс, хватая друга за руку, когда тот проходил мимо. — Ты не можешь просто послать нас и закрыться в своем горе. Нам всем ее очень не хватает. Нам всем нужна поддержка. И тебе тоже. Если тебе на себя плевать, на меня, то подумай о Вике. Даша была ее лучшей подругой с первого класса. Вике очень плохо. Сложно было хотя бы позвонить?
— Я видел ее вчера. На кладбище встретились.
— Андрюх, так не может продолжаться. Даша бы не хотела…
— Да откуда тебе знать, что она хотела. — Выкрикнул Андрей и поморщился от своего голоса, но злость уже взяла над ним верх. — Вы все только и говорите: «Даша не хотела бы то, не хотела бы этого». Она не хотела умирать. Вот что я точно знаю. Но тогда все решили за нее. И виноват я, понимаешь? Я виноват. Я не должен был оставлять ее ни на минуту. Я не должен был допускать Женю к ней. И теперь мне с этим жить, понимаешь? Жить с этим всю оставшуюся жизнь. Без нее. Так что будь другом — отвали от меня.
Резко выдернув свою руку из захвата Максима, Андрей направился в спальню. Но, судя по всему, Максим не хотел сдаваться так просто и все-таки «спасти» друга. Он быстро нагнал его и, снова схватив за руку, развернул к себе.
— Как ты не понимаешь, что ты убиваешь себя. — Снова стал кричать Максим. — Тем, что ты закопался в своем горе, ты ее не вернешь. Ты должен попытаться смириться с тем, что ее больше нет. Ты не можешь так жить.
— Могу. — Выпалил Андрей, игнорируя пульсирующую головную боль. — И мириться я не собираюсь. Ты хочешь, вот и мирись. Будь счастлив с Лизой, женитесь, рожайте детей, а меня оставь в покое. А что на счет Вики, то прости, но я не буду говорить ей то, во что сам не верю. Так что, если тебе очень хочется кого-то поддержать, то направь весь свой потенциал на нее, ладно? А лучше занимайся своей жизнью и не лезь к другим. Особенно если тебя об этом не просят.
— И что? — Усмехнулся друг. — Так и будешь сидеть здесь и напиваться, виня себя во всех смертных грехах? Ты для того снял отдельное от семьи жилье, чтобы никто тебя не беспокоил? Только, знаешь что, если ты можешь всех вокруг послать, то другие так не могут. Ты мой друг, я не могу смотреть, как ты губишь себя. Подумай о своей маме, о сестренке и братике. Или на них тебе тоже плевать? Нам всем больно. Ты не одинок в своем горе. У тебя есть друзья и семья. Ты не можешь поставить на себе крест и просто вычеркнуть всех из своей жизни. Я понимаю, что тебе плохо, но жизнь не закончилась. И, да, я знаю, что Даша бы не хотела, чтобы ты так себя вел. Напиваться в хлам не выход. И можешь даже не надеяться: я не отстану, пока ты не возьмешь себя в руки и не перестанешь вести себя, как последний истерик. А то, что я сейчас вижу — это именно истерика. Спиртное тебя не спасет. Слушай, ты почти все каникулы сидишь дома и никуда не выходишь. Так нельзя. Тебе нужно проветриться. Тебе необходим свежий воздух. И не хочу ничего слышать. Собирайся и пошли, прогуляемся. Вот увидишь: станет легче.
— Макс. — Сил ругаться у Андрея уже не было, поэтому он только умоляющим взглядом смотрел на друга. — Пожалуйста, оставь меня в покое. Я не хочу никуда идти. Да и состояние у меня не то.
— Ничего не хочу слышать. — Повторил Максим. — И включи уже телефон. Мне твоя мама звонила, тоже тебя потеряла. Волнуется. Она знает, какой вчера был день. Позвони и успокой ее.
— Позвоню, но с тобой никуда не пойду. Даже не уговаривай.
— Ладно. — Сдался друг. — Сегодня можешь отходить после вчерашней пьянки, но завтра я точно тебя вытащу. Силой если потребуется.
Андрей на это только махнул рукой и вернулся в спальню. Найдя на прикроватной тумбочке свой сотовый телефон, он включил его и сел на кровать. Максим подошел к нему и, увидев пустую бутылку из-под рома рядом с кроватью, только недовольно скривился.
