© Владислав Колмаков, 2025

© ООО «Издательство АСТ», 2025

Мне приснился кошмар.

Значит, сижу я в самолете. И этот пепелац был довольно современным и комфортным. Наверное, «Боинг». Отделка салона новенькая. Кругом плазменные экраны, кресла большие и просторные. Есть ноги куда вытянуть. Стюардессы ходят в стильной форме. Красивые, улыбчивые. Прям как в той рекламе про Аэрофлот. Вот одна такая красотуля. Блондиночка, между прочим с четвертым размером, толкает перед собой тележку с напитками! С сексуальной такой улыбкой подходит к моему креслу и чарующим голоском спрашивает, а не нужно ли мне чего. Эх, девуля, сказал бы я, чего мне от тебя хочется, но ведь не поймут. Кругом ведь иностранцы сидят. Европейцы и американцы. А они к таким желаниям, высказанным вслух, относятся сугубо отрицательно. Сексизм, мужской шовинизм, сексуальные домогательства и все такое прочее. Моментом же ярлык извращенца мне пришьют. А возможно, и в суд потащат. Хотя сами же под покровом ночи и не такие дела вытворяют. Но вот на виду у всех блюдут эту самую… Ну как ее? Ох забыл. А, вспомнил – мораль! Во. И все такие правильные и политкорректные. Так и тянет плюнуть в их чопорные рожи, искаженные неестественными гримасами, которые эти люди пытаются выдавать за искренние улыбки.

Может, я и придираюсь к гражданам просвещенного дерьм… пардон, демократического мира. Но ничего не могу с собой поделать. После того, что случилось в Югославии, Ираке, Ливии, Сирии и на Украине, я на западных особей смотрю с большой долей нелюбви и скепсиса. Как они были варварами-крестоносцами, несущими на кончиках мечей свои лживые идеалы, так и остались ими. Только теперь у них вместо мечей и стрел бомбы и ракеты. Ну и прикормленные террористы разной степени моральной деградации за компанию. В общем, не люблю я этих арийцев нашего времени. Хотя есть среди них и нормальные люди, но таких очень и очень мало. Например, такие, как эта вот сексапильная стюардесса. Она и подобные ей примиряют меня с серой действительностью. Поэтому не будем хамить этой милой девочке и цивилизованно попросим стакан минералки. Она же ни в чем не виновата. Девочка работает, а я тут себе злюсь на весь мир. Просто я боюсь летать, вот и глушу страх порцией злости.

Стюардесса, услышав мое пожелание, еще раз улыбнулась и изящным жестом налила в стакан минералку из пластиковой бутылочки, а затем протянула его мне. При этом она нагибается и очаровательно выгибает спинку. Ее идеальной формы груди слегка колыхнулись под темно-синей тканью униформы. О боже, сейчас умру. Я же не железный. Ну нельзя же так издеваться над простым русским человеком. У меня же три месяца не было секса. Бли-и-и-ин!!! Внезапно раздался громкий звук, похожий на взрыв. Мне такие звуки знакомы еще со времен моей бурной юности. Ох, я их и наслушался в горах Кавказа. Да и позднее на Донбассе освежил память. Такое никогда не забывается. Если вы хоть раз в жизни попадали под минометный или артиллерийский огонь, то никогда такого не забудете. После взрыва самолет сильно затрясло, и он начал разваливаться на части. Здоровенный кусок авиасалона под моим ошалевшим взором практически мгновенно исчез. Неведомая сила буквально швырнула меня в образовавшуюся пробоину. Эх, был бы я пристегнут к креслу, то может быть, и не отправился в полет.

Но кто, скажите мне, пристегивается во время полета в самолете? Это ведь делается только при посадке и взлете. Ну не будет никто все время сидеть, пристегнувшись страховочными ремнями. Неудобно это. Я бы и рад пристегнуться, но все произошло так быстро, что даже подумать об этом не успел. Бац! И я уже как гордая птичка по имени пингвин лечу навстречу судьбе. И самое противное то, что весь этот процесс от взрыва до моего старта занял от силы пару секунд. Но для меня время как будто замедлилось. Моя тушка двигается как в замедленном кино. Воздух стал плотным, как кисель. Я еще успел заметить, что не один я тут такой летун. Вот дородный немец, сидевший передо мною, с грацией воздушного шара летит, немного опережая меня. Рот его открыт. Крик напоминает визг поросенка-мутанта, переходящий в ультразвук. Дойч нелепо машет руками и дрыгает ногами. А вот и пробоина. Удар! Немца со всей дури шмякает о зазубренный край дыры, а затем высасывает за борт лайнера. Прямо как муравья, попавшего в струю работающего пылесоса. Теперь моя очередь.

«А куда делась та милашка-стюардесса? – почему-то думаю я, глядя на приближающуюся пробоину. – Не заметил, что с ней стало».

Вот мой полет выходит на финишную прямую. В отличие от немца, я даже не дергаюсь. Меня как будто парализовало. Наконец, удар, хруст и темнота!..

Резко открываю глаза и испуганно выдыхаю. Я жив! Святые бобры! Это был всего лишь сон! Хотя! Что это со мною? Где я? Что происходит? Почему я не могу двигаться? В панике осматриваюсь по сторонам. Я лежу на кровати, которая совсем не похожа на мою кровать. Вернее, я всегда спал на диване в моей родной питерской квартире. А то сооружение, в котором сейчас покоилось мое тело, совсем не похоже на мой любимый диванчик. Нечто футуристическое из пластика и металла, по форме скорее напоминающее какой-то фантастический саркофаг со стеклянным верхом. Кругом различные приборы непонятного назначения, перемигивающиеся разноцветными огоньками. Пытаюсь пошевелиться, но не могу. Тело как бревно. Я его не чувствую. Совсем! Вообще!! Па-ма-гитя-я-я-а-а! Пытаюсь кричать, но из горла вырывается только слабый хрип. Да что ж это такое? Мало того что я паралитиком стал, так еще и онемел. Пока я так страдал, пытаясь загнать обратно в клетку воющее от ужаса сознание, что-то в окружавшей меня действительности изменилось. Меня накрыла тень.

Глазами, слава яйцам, я все же могу двигать. Опа-на! Человек. Тип лица вполне земной. Европейский. А то я уж подумал, что меня какие-то зеленые человечки похитили для своих опытов. Сразу как-то спокойнее стало на душе.

Тем временем доктор… Ну а кто еще-то может носить белый халат? Хотя. Врачи они разные бывают. Вон в немецких концлагерях во время Второй мировой войны тоже доктора в белых халатах работали. Опыты над людьми проводили. Уроды. Но я хочу быть оптимистом в этой непонятной ситуации. Так вот. Доктор что-то там сделал с моим саркофагом. Хоть я и косил глазами в его сторону, но так и не увидел, что он там творит. Верхняя стеклянная крышка моего ложа пшикнула и отъехала в сторону. Мужик в халате наклонился к моему лицу и заговорил:

– Ты меня слышишь? Я доктор Ларс Ханссон.

А в ответ тишина.

– Если слышишь, моргни два раза.

Моргаю дважды.

– Говорить можешь?

Бодрое мычание.

– Так! Явно последствия травмы! Ну а как вообще себя чувствуешь?

Выразительно вращаю глазами и хриплю.

– Сейчас проверим двигательные функции. Попробуй пошевелить рукой.

Судорожно пытаюсь пошевелиться. Ног совсем не чувствую, а вот правая рука чуть дернулась. Прогресс!! Совсем недавно я вообще как бревно лежал.

Врач закрепляет на моем безвольном теле какие-то датчики и начинает колдовать над пультом моего саркофага. Чувствую слабую щекотку по всему телу. Покалывание слабых электрических разрядов заставляет мои конечности подрагивать. Это издевательство длится минуть десять. После чего мужик в халате врача удовлетворенно хмыкает и поворачивается ко мне.

– У меня хорошая новость для тебя. Реакция твоего тела положительная. Значит, двигательные функции не нарушены и могут быть восстановлены. Со временем твой паралич пройдет.

Радостно вращаю глазами. А жизнь-то налаживаца-а-а!

– Ладно, ладно. Успокойся. Все будет хорошо. Наверное, хочешь знать, что с тобою произошло?

Моргаю.

– Флаер, на котором ты летел, разбился. Выжил только ты один. Сейчас ты в больнице в Рейкьявике. Две недели был в коме. Мы уже хотели отключать тебя от системы жизнеобеспечения, как ты очнулся. Так что твои паралич и немота есть последствие комы. Но это должно скоро пройти. Я надеюсь. Травма головы у тебя была серьезная. Но мы тебя подлатали. Теперь будешь как новенький. Ты помнишь, как тебя зовут?