– Простите… – растерянно начала Ольга. – Меня мама прислала… – Сейчас она ненавидела себя за свою растерянность и за глупости, которые лопочет, – тут суп домашний, свежий… может, хотите?

– Ну, спасибо маме! – усмехнулся мужчина. – От домашнего супчика отказаться не решусь! Больничная еда уже поперек горла стоит!

Ольга была уверена, что больной откажется, и собиралась с порога идти обратно, но когда он так легко согласился, растерялась. Однако уже через минуту она спохватилась, подошла к его тумбочке, взяла с нее ложку и протянула тарелку больному.

– Простите, но я не смогу взять… – напомнил мужчина.

– Ох, простите! – покраснела от досады на себя Ольга.

Она поставила тарелку на тумбочку, приподняла больного, подложила подушки повыше, чтобы он мог поесть.

– У вас приятные духи… – тихо проговорил мужчина, – а как вас зовут, добрая фея по поручению мамы?

– Ольга… – в голосе девушки слышалась досада.

– Простите, не сумел удержаться и не поддразнить, – быстро исправился мужчина, – не обижайтесь! Меня Сергеем зовут.

От прежней скованности Ольги не осталось и следа, ее опасения не оправдались, и больному не пришлось дважды предлагать еду. Ольга присела рядом, взяла тарелку и ложку и начала его кормить. Он ел с удовольствием, нахваливая суп посетительницы, и Ольге была приятна эта похвала. Скоро тарелка опустела, девушка дала больному воды по его просьбе. Когда она вынимала дополнительную подушку из-под его головы, Сергей скорчился от боли.

– Простите! Я такая неловкая! – растерялась девушка.

– Нет, вы здесь ни при чем. Просто у меня на спине большие пролежни уже, сейчас подушка их «тиранула», – объяснил Сергей.

– Так у вас есть чувствительность? – удивилась девушка.

– Да, частично на спине и на предплечьях. Врач сказал, что, если бы я мог попасть в реабилитационный центр, может быть, я смог бы даже сесть. Но для этого нужно иметь гражданство, а я перед аварией должен был только вид на жительство получить, но не успел, – он вздохнул: – Ладно, не будем о грустном. Спасибо за суп и за заботу. Вас, наверное, мама ваша ждет.

– Да, она ждет, – согласилась Ольга.

Она быстро вымыла ложку больного, оставила ее на тумбочке, прихватив тарелку с собой. Ей хотелось поскорее выйти из комнаты, где лежали четверо мужчин.

Вернувшись в палату к матери, она коротко рассказала о том, что было. Женщины еще долго обсуждали новое событие скучной больничной жизни. Ольга с Галиной Ильиничной старались не участвовать в обсуждении. В их семье не принято было афишировать добрые дела и «перемывать людям косточки». Дочь была рядом с матерью весь день. По просьбе больной после тихого часа она прочла несколько глав книги, которая была у них на очереди. Сначала Ольга читала тихо, но затем женщины попросили читать громче; всем было скучно лежать, и они с удовольствием послушали повесть, пусть даже и не с начала.

Когда дочь собралась домой, Галина Ильинична напутствовала.

– Оленька, ты завтра не торопись. Спокойно иди на работу. Мне уже намного лучше. В обед я поем больничную еду, не переживай. А после работы забегай ненадолго, я буду рада!

– Хорошо, мама, а то там народ воет… Не справляются; скоро же соревнования, ребят готовить нужно.

– Не волнуйся, работай спокойно, я хорошо себя чувствую, – заверила мать.

Ольга ушла, но легла опять поздно: готовила матери на завтра ужин. В этот раз она намеренно приготовила больше, чтобы отнести Сергею. Ольгу учили с детства делать добро просто и естественно. И сейчас она не задумывалась, стоит или не стоит это делать? Если Сергей не отказался принять ее заботу и нуждается в ней, значит надо просто продолжать делать то, что начала. Она не понимала жену Сергея, которая была с ним рядом, пока тот был здоров, но бросила мужа в момент, когда он больше всего в ней нуждался. Но и судить девушка тоже не собиралась. Кто знает, что было между ними?

Вернувшись с работы, Ольга не стала менять привычные джинсы, только захватила заранее приготовленные вещи для больницы, разогрела и упаковала ужин и отправилась к матери. Накормив мать, девушка с ее согласия пошла в соседнюю палату. Сегодня войти оказалось проще, лица в палате были уже знакомы.

– О! Добрая фея появилась в нашей палате! – встретил ее Сергей. – Рад, что вы пришли опять!

– Я на минутку, просто чтобы ужин не остыл, – сообщила Ольга, – меня мама ждет.

– А вы фея из сказки или из анекдота? – поинтересовался молодой симпатичный парень со сломанной ногой, перевязанной головой и с огромными синяками под глазами.

– В смысле? – не поняла Ольга.

– Ну, мужик встречает фею и говорит: «Фея, фея, наколдуй мне миллион баксов!» А она отвечает ему: «Я не колдунья, а фея!», а он такой… «Ну, тогда по-своему…»

Ольга заметила, что вчера этот парень к ней внимательно приглядывался, наблюдал. Похоже, сегодня он почему-то решил обратить на себя внимание и пофлиртовать. Ему на вид было около двадцати. Судя по травме, кто-то ударил его по голове. Обычно это означает, что он из тех, кто ищет приключений на свою голову и теперь, по-видимому, нашел, хотя мог быть и после аварии. Ольга решила не реагировать, а присмотреться.

– Это вам решать, откуда я, из сказки или из вашего анекдота, – перебила Ольга.

Парень усмехнулся и замолчал.

– Спасибо огромное даже за минутку, которую вы отдали мне, вместо того чтобы оставить ее себе, – сказал вполголоса Сергей, когда девушка присела у его постели и обаятельно улыбнулся.

«Да… мышцы лица у него работают полноценно, – возникла мысль в голове Ольги, – лучше бы руки и ноги так работали… ловелас! Парализован, а все туда же, флиртовать! Конкуренцию что ли почувствовал, а сдаваться еще не привык; старые привычки сильны?»

Она постаралась поднять больного аккуратно, но поскорее. Накормила его и заторопилась уйти.

– Может, посидите еще? – спросил Сергей.

– Да, посиди с нами, милая – откликнулся парень с перевязанной головой, – а то здесь скукотища смертная! Кстати, меня Назаром зовут.

– Извините, меня мама ждет, – Ольга направилась к выходу.

Парень попытался встать, но соседи по палате зашумели на него:

– Врач же сказал, что ты умереть можешь, если встанешь! У тебя же сотрясение сильное кроме сломанной ноги!

Назар неохотно послушался. У Ольги не было ни малейшего желания тратить свое время на развлечение незнакомых мужчин. Поговорив еще немного с матерью, девушка ушла домой. Так прошла неделя. У Ольги выработался новый режим. Занимаясь спортом, девушка всегда старалась систематизировать свою жизнь. Так ей легче было не терять из виду главную цель. Поэтому она уже привыкла занимать первые места. Менялись только возрастные категории. Если бы не пожилые родители, Ольга, скорее всего, пошла бы в спорте далеко. Но она не могла позволить себе ставить спорт на первое место – оно было занято семьей. Сначала отцом и матерью, сейчас одной матерью. Поэтому приходилось довольствоваться первыми местами на сборах и местных соревнованиях.

Сергей, незаметно для самой Ольги, вошел в ее режим. Ольга не задерживалась в мужской палате ни минуты. Она не хотела лишних разговоров и вопросов. Но даже во время еды времени было достаточно, чтобы Сергей начал спрашивать ее о личной жизни. Ольга ушла от ответа, и он все понял. Вопросов больше не задавал, но отчаянно старался понравиться.

Назар тоже все чаще «перетягивал» внимание на себя, шутил, пытался вовлечь ее в разговор. Ольге Назар понравился, и она уже не раз жалела, что тот не может вставать. Она не возражала бы познакомиться поближе, просто поболтать. Но при всех это невозможно, а выйти из палаты он не может. Поведение же Сергея начинало ее раздражать.

– Оказать услугу или позаботиться о больном – это одно. Но, мама, он начал строить глазки, и меня это раздражает! Он, как Генка, считает, что со своей внешностью может заставить женщин в ногах у него валяться! – возмущалась она, – но у него не то положение, чтобы быть неотразимым!