Свои первые шаги в пластической хирургии я начал в стенах центрального института стоматологии и челюстно-лицевой хирургии. Здесь, в отделении реконструктивно-восстановительной хирургии лица и шеи, я приобрёл ценные навыки работы с дефектами и деформациями в области лица. Фундаментальные знания топографической анатомии лица и шеи позволяют мне применять любые методики без рисков осложнений.

Но пластическая хирургия – это не только моделирование лица. Очередной этап моей карьеры связан с ожоговым центром и отделением реконструктивно-пластической хирургии института им. Вишневского.

Ярчайшие воспоминания этого периода – трагические последствия пожара в клубе «Хромая лошадь» и многочасовые операции ради спасения жизней. Эта ситуация позволила мне осознать, что истинная радость для врача – вернуть пострадавшего к привычному образу жизни, дать ему новое тело без уродующих следов ожогов.

С уверенностью могу сказать, что прошёл хорошую школу реконструктивно-восстановительной хирургии.

Эстетическая хирургия – логичное продолжение моей карьеры, что и привело меня в Лондон, в университетский госпиталь Кембриджа. Именно здесь мое мировоззрение полностью изменилось, и весь свой потенциал я направил на малоинвазивную эстетическую хирургию.

Нынешний этап – эндопротезирование молочных желёз (более 3 000 проведённых операций в этой области) – подвёл меня к обобщению накопленного опыта. Книга, которую вы держите в руках, написанная доступным и понятным языком, – результат моей работы. Здесь вы найдёте ответы на самые важные и частые вопросы, которые возникают перед операцией по эстетической коррекции молочных желёз.

Первые попытки хирургов изменить женскую внешность, а именно форму груди, относятся к концу XIX века. В медицинских журналах от

1895 года сохранились записи о введении под кожу инородных материалов и веществ для увеличения груди.

В 1899 году история зафиксировала эксперименте использованием жидкого парафина, который применялся несколько десятилетий подряд, хотя и был опасен, поскольку затвердевал после введения и отторгался организмом.

Под кожей оказывались стеклянные твёрдые предметы: шары и кости; более эластичные и податливые – каучук. Но человеческий организм не принимал инородные тела.

Желание сделать бюст больше привело к хирургическим трансформациям костей грудной клетки: хирурги «разворачивали» кости таким образом, чтобы визуально грудь становилась больше. Эти операции проводились в середине XX века.

Пробы с использованием аутологичного материала дали определённые результаты, но всё же сама грудь не становилась привлекательнее.

В течение десяти лет (1950–1960 годы) медики искали безопасные для трансплантации материалы. Эти поиски увенчались успехом: в 1961 году американские врачи Томас Кронин и Фрэнк Джероу объявили о создании совершенно нового вида имплантатов из силикона, кислородосодержащего продукта, добываемого из каучука. Импланты того времени серьёзно отличались от современных биоматериалов: по структуре, прочности, приживаемости они сильно проигрывали.

Обладательницей первой силиконовой груди в мире стала американка Джин Линдси в 1962 году.

У силиконовых имплантатов почти сразу же появился французский конкурент – солевой. Оболочка его была силиконовой, но разница была в том, что сформирован такой имплант был в виде мешочка и после посадки на место закачивался соляным раствором. Таким образом удавалось меньше травмировать пациентов, поскольку разрез для доступа был минимальным, но не удалось решить проблему практичности: солевой имплантат был менее вынослив, чем его американский аналог.

Сегодня хирургическая коррекция груди даёт простор для выбора трансплантируемых материалов, их размещения в груди и путей доступа для хирурга. Имплантат может находиться за молочной железой или под грудной мышцей. Подобраться к цели врач может через разрез в подгрудной складке, в подмышечной впадине, в области ареолы соска – любой выбранный путь рассчитан на то, чтобы шов был незаметен.

Со времён первых достижений в маммопластике имплантаты стали более качественными: сегодня это эндопротезы пятого поколения, защищенные пожизненной гарантией от разрывов. Их оболочка покрыта микрожелобками для предотвращения капсулярной контрактуры (риск её развития составляет меньше 1 %), а это значит, что организму пациентки не удастся создать прочную толстую оболочку вокруг установленного импланта, которая будет сдавливать его, что приведёт к разрыву. Некоторые истории пациентов в прошлом омрачались такими осложнениями.

Другая современная инновация – это наполнение имплантата когезивным гелем. Вещество сохраняет форму импланта и не растекается при разрыве оболочки, что позволяет легко удалить его в случае травмы. Так, в США жизнь женщины- полицейского спас именно этот гель, задержав попавшие в её грудь дробины от выстрела.

Облегчение биоматериалов тоже является немалой заслугой современных производителей. Благодаря лёгкости имплантата минимизируется риск возникновения птоза груди (возрастного обвисания ткани из-за потери эластичности). Это явление возникает после 40 лет.

Производители дают пожизненную гарантию качества на свой продукт, а медики проводят операции эндоскопическим методом, что сводит к минимуму размеры разрезов. Швы маскируются в естественных складках, а материалы имплантатов настолько «реалистичны», что о проведённой операции сложно догадаться.

Молочная железа – это видоизменённая сальная железа кожи. Женский парный орган частично отграничен от прилегающих тканей, за исключением верхнего квадранта, где располагается сухожильный стяж Спенса. Молочную железу окружают верхние и нижние листки поверхностной фасции, грудино-рёберные сочленения и средняя подмышечная линия.

Снизу железа лежит на поверхности двух мышц живота: наружной косой и прямой.

Орган расположен на уровне III–VI рёбер. В зрелом возрасте субмаммарная складка, которая находится под молочной железой, может опускаться до уровня VII ребра. Форма этого органа зависит от расовой принадлежности женщины, а также её конституционных особенностей. Нормой считается объём молочной железы в 200–300 см³, и чем меньше орган, тем стабильнее его форма.

Молочная железа – это сложная система альвеолярно-трубчатых соединений (альвеол или ацинусов), образовывающих мелкие дольки и затем – крупные доли органа. В составе дольки – по 10-100 вытянутых терминальных протоков. Дольковые (лобулярные) протоки соединяются по 20–40 штук и создают связку, которая называется экскреторным протоком молочной железы. По нему происходит отток секрета (молока).

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.