Не получив ответа, Маркус зарычал, встряхивая обомлевшее тело, вынимая пальцы и поворачивая омегу к себе лицом. Он понимал, что сейчас без толку что-то говорить и спрашивать, но ко всему этому просто не мог быть спокойным, пока не узнает хоть маленькую частичку правды.

Ощущая, как действие таблеток окончательно улетучилось, как похотливая омежья сущность заполнила тело, Стас развел ноги обхватывая ими альфу за бедра, касаясь текущей попкой «выдающегося» бугорка.

На что Маркус больно шлепнул его по бедру, заставляя обратить на себя внимание. Как только фиалковые глаза сфокусировали свой взгляд на нем, альфа повторил.

— Сколько их было?

Не понимая, что от него хотят, Стас облизал пересохшие губы, шепча.

— Кого?

Он попытался приподняться на локти, чтобы дотянуться к пряжке ремня или же на худой конец только ширинки, недоумевая почему Маркус медлит!

Толкнув его обратно и надежно зафиксировав неугомонные ладони над головой, альфа зарычал. Маркус едва сдерживал себя, сходя с ума от одурманивающего запаха течного омеги.

— Любовников!

Произнесенные слова подействовали на парня как отрезвляющая пощечина. Не смея пошевелиться Стас решил было что ослышался, но стоило ему заглянуть в угрюмое лицо, сразу отмел эту глупость.

Ему понадобилось пару секунд что бы осознать, что человек, который сам советовал ему жить более проще, сейчас противоречил сам себе.

Расплывшись в улыбке похлеще чем у чеширского кота, омега покачал головой, решив слегка отомстить ему за тот ужас, который сам пережил из-за альфьего либерализма.

— Какая разница. Разве не ты говорил, что я имею право удовлетворять все свои сексуальные потребности с… ах-х-х…

Расстегнув брюки и выпустив наружу свой член, Маркус скользнул им по взмокшей дырочке, касаясь яичек.

— Я знаю, что я говорил. Отвечай!

Поддавшись бедрами, стараясь самому насадиться на такой привлекательный член, Стас недовольно пропыхтел.

— Ты что тогда врал? М-м-м-м-м…

Слегка поддавшись вперед, давая ему возможность ощутить только головку, альфа процедил сквозь зубы.

— Нет, — он наблюдал, как парень соблазнительно выгнулся в желании получить большее, именно то что его сейчас интересовало. — Я действительно так думал.

— Тогда почему? Ха-а-а-а… — промямлил Стас, когда чья-то ладонь сжала у основания истекающий смазкой член.

— Тогда я еще не… — начал Маркус, но сумев вовремя остановиться пронзил омегу взбешенным взглядом, ожидая ответа.

Теряя нить реальности, сжимаясь от нахлынувших чувств которые начинали затмевать желание, парень прошептал:

— Глупый…

Он не понимал почему плачет: то ли от того что альфе не все равно, то ли от переизбытка желания быть трахнутым.

Маркусу хватило одного единственного слова, произнесенного подобным тоном, чтобы полностью потерять контроль над собой, выполняя безмолвные желания омеги.

Поворочавшись на смятых простынях, Стас приоткрыл веки, обводя взглядом потолок. Он не стал задаваться вопросами: как очутился в постели или, что произошло и почему все так получилось.

Острая боль, пронзавшая поясницу, разливалась по телу, красноречиво отвечая на некоторые вопросы, озвучить которые не было ни сил, ни желания.

Сколько часов, дней, прошло с тех пор как они переступили порог этой квартиры занимаясь сексом?

Бросив взгляд на приоткрытую дверь гардероба, в которой отсутствовали вещи, омега застонал, утыкаясь носом в подушки, которые пропахли елью в сочетании с легкими нотками ванили и кокоса.

Сглотнув подступившие слезы, Стас закусил губу, сдерживая всхлипы, стараясь уверить себя, что ничего другого и не ожидал.

Повернувшись набок, омега зашипел от боли, недовольно морщась от «умопомрачительных» ощущений. Стараясь лишний раз не шевелиться, парень почесал шею, чувствуя, как кожа начинает неприятно зудеть. Медленно сообразив, что подобные ощущения могут быть только от свежей ранки. Молясь чтобы это был розыгрыш воображения, осторожно поднявшись, Стас направился в ванную, на пару со страхом боясь увидеть итог очередной своей глупости.

Став в пол-оборота перед зеркалом, омега не сдержал возмущенного возгласа, рассматривая многозначительные красные отметины, которыми наградил его альфа.

Облегченно выдохнув, понимая, что никаких меток в пылу страсти поставлено не было, Стас по-глупому расплылся в улыбке, касаясь красного следа на шее.

Это, наверное, глупо, радоваться подобному.

Возможно… но…

Но к своему удивлению, парень был счастлив такому проявлению чувств со стороны постоянно презирающего начальства.

Выдохнув и улыбнувшись еще раз, омега направился к огромной душевой кабинке, собираясь хорошенько поплескаться, чтобы отмыть впитавшийся в кожу запах ели.

Вставая под упругие струи прохладной воды, он понимал, что встретиться с Маркусом теперь будет нереально.

Намыливая мочалку, Стас уже не сдерживал слез, он знал, что контракт истекает через пару недель.

Знал, что после течки больше никогда не увидит альфу.

Знал… если знал…

Тогда почему так больно?

Прислонившись лбом к холодному кафелю, парень застонал, выключая воду.

Не желая вдаваться в подробности самобичевания, накинул на себя огромный махровый халат и спустился на первый этаж, собираясь перед уходом хорошенько перекусить, а то за эти несколько дней его организм хорошенько истощился.

Заметив на кухонном столе документы и два дубликата ключей, парень присел на ближайший стул, чувствуя, как реальность больно бьет под дых лишая возможности дышать. Пробежав глазами по бумажкам, его руки инстинктивно сжались в кулаки комкая документы.

— Вот ублюдок! — зарычал парень, стараясь лишний раз не шевелиться, не поддаваться жгучему желанию разворотить все тут к чертям собачим.

Вернувшись на работу после недельного отсутствия красноречиво светя своими засосами, выслушал двухчасовую тираду от начальства — Стас снова превратился в заядлого трудягу.

Отсутствие вечно щебечущих омежек, колкого напряжения елового альфы — можно было дышать полной грудью, наслаждаясь привычным темпом работы.

Но нет же!

Каждый раз, когда открывались двери лифта, скрипела входная дверь в офис, Стас привычно поднимал глаза, чтобы тут же разочаровано их опустить. Как бы он не старался раствориться в работе, воспоминания об альфе держали его на плаву, не позволяя делать глупости.

Стас был уже большим мальчиком и понимал, что больше никогда не встретится с Маркусом, а искать его специально он не будет. К своему удивлению парень был благодарен судьбе, что они расстались именно так: умопомрачительный секс и никаких слов на прощание.

Да и что он мог сказать напоследок?

Спасибо что разнообразил мою жизнь такими яркими чувствами, о которых я уже успел забыть? Так что ли?

Да уж, глупее не придумаешь.

При том, если обернуться назад, вспоминая свое поведение, Стас понимал, что вел себя, как самый настоящий омега. Ему было горько вспоминать, что в желании не соответствовать избитому образу был его самым ярким представителем в данной ситуации.

Вернувшись на работу, втягиваясь в привычное русло «загнанной лошади», Стас не раз задумывался об этом. Ладно, если бы это было поводом чтобы ограничить себя от воспоминаний, причиняющих боль.

Но нет.

Запоздалая память не спеша складывала крохотный пазл воспоминаний из прошедшей течки, от рассматривания которого на душе у Стаса становилось по-глупому тепло.

Он вспоминал не только сцену ревности, а и свои безумно-пылкие признания в любви, что шептал довольно часто, не затыкаясь.

Стыдно-то как!

Так что, как только работоспособность стабилизировалась, набравшись смелости, решимости, и еще парочки чего-то-там, парень откровенно поговорил с Ромой. Стараясь донести до альфы скудную омежью логику.

— Ясно, — выдохнул Рома, после затяжного раздумья.

Заметив, как в зеленых глазах промелькнула тень сожаления и боли, Стас попытался извиниться, еще раз.