В этот раз кролик был не в ресторане, а в каком-то незнакомом ему месте. Он лежал на кровати под тёплым одеялом, а в его объятиях спала Ки-Ки. Девушка прижималась к нему всем телом, а её голова лежала у него на груди, щекоча своими шелковистыми волосами его обнаженную кожу. Её тёплое дыхание, ласково касающееся его, вызывало сладкую дрожь во всем теле.

Невольно парень начал улыбаться и покрепче прижал к себе свою любимую, ему становилось спокойнее – она здесь, рядом с ним. И неважно где это здесь, главное с ней всё в порядке…

– Бонни… – тихонько жалобно всхлипнула во сне Кирика, сжимаясь в комочек от внутренней боли.

– Малышка, – обеспокоенно выдохнул кролик, глядя на неё. Но ему не видно её лица из-за пелены белоснежных волос.

Девушка вздрогнула от звуков его голоса, просыпаясь, и подняла на него глаза, блестящие от бриллиантовых слезинок. В них читалось удивление и неверие в то, что это всё-таки её возлюбленный, а не ненавистный мучитель, нежно обнимает её.

– Бонни, это и вправду ты? – тихо, боясь, что это лишь обман слуха и зрения, прошептала Куколка.

– Да, любимая, это и вправду я, – нежно с любовью произнес Бонни, ласково гладя по спине свою ненаглядную малышку.

На её глазах начали наворачиваться слёзы, хоть она и улыбалась ему. Это было выше её сил, и Кирика не выдержала и расплакалась, уткнувшись в грудь любимого, а её горячие горькие слёзы обжигали его кожу. Где-то глубоко внутри аниматроника что-то болезненно сжалось…

– Ну, что ты, малышка… Пожалуйста, не плачь, – шепчет он, прижимая к себе дрожащую от рыданий девушку. – Всё хорошо, я с тобой! И никому тебя никогда не отдам…

Ки-Ки попыталась что-то сказать, но не смогла. От неё доносились лишь обрывки слов и судорожные всхлипы. Бонни же прижал аккуратно её к себе и повернулся так, что девушка оказалась лежащей на спине, а сам он возвышался над ней. Он обнимал свою малышку нежно, согреваясь её теплом, шептал ласковые слова, как сильно любит её, целовал с любовью, собирая солёные слезинки, успокаивал… А Кирика не могла поверить в то, что ей больше нечего бояться, что это он рядом с ней – тот, кого она любит всем своим маленьким сердцем…

Она и не заметила, как начала успокаиваться… Его тонкие губы расплылись в улыбке, когда её тёплые нежные руки обняли его за шею и потянули на себя… Он мог бы утонуть словно в болоте в её таинственных блестящих глазах… А тихий шёпот, говорящий ему слова любви, делал его самым счастливым на свете…

Лёгкий невесомый поцелуй мягких ласковых губ… И весь мир больше не существует для… него… неё… для них, обоих…

Ничто не лечит истерзанную душу лучше, чем любовь…

Он как всегда проснулся в полшестого утра, ему не нужен даже будильник для этого – многолетняя привычка делала своё дело. Ничего не изменила даже бурная ночь практически совсем без сна… Его малышка беспокойно спала, всё время крутилась, периодически начинала плакать и всхлипывать во сне, но иногда и улыбалась… Винсент прекрасно знал, что эта ночь будет совсем не проста для Ки-Ки – вспоминать всё нелегко за один раз. Тем более учитывая, что у неё были и плохие воспоминания о нём. Но мужчину это ни капельки не расстраивало, теперь, когда на девушке не осталось ни одного заклинания Марио, он мог сам стереть ненужные воспоминания о себе. Спустя столько долгих мучительных лет, она была наконец только его…

Винсент улыбнулся, глядя на мирно спящую Кирику на его груди. Такая маленькая и прекрасная, его драгоценная любимая девочка, единственный дорогой для него человек в его жизни. Он гладил с нежностью белоснежные локоны, когда внезапно Ки-Ки всхлипнула и, сжавшись в комочек, горько заплакала.

– Ну, что же ты, моя маленькая, снова плачешь? Все воспоминания уже давно закончились… – ласково прошептал мужчина, целуя белокурую макушку, вдыхая аромат лимонной мяты с примесью сладковатого дурманящего запаха её крови…

А Куколка лишь сильнее начала плакать, не просыпаясь. Тогда Винсент перевернул её, подминая под себя, и принялся нежно целовать девушку, успокаивая её. Он шептал своей девочке ласковые слова, стирая с её бархатных щёчек слезинки… Он был с ней так нежен и трепетен, как никогда до этого в жизни…

За гранью сна Ки-Ки не знала, что её руки сами по себе обнимают ненавистного ей человека, а её губы отвечают на властный поцелуй… Она видела свой сладкий сон, не подозревая, что раскрывается перед своим насильником…

На лице Винсента появилась счастливая, довольная улыбка… «О, моя сладкая малышка, я сделаю сегодня твоё пробуждение самым приятным в твоей жизни! А пока спи, мой ангелочек…» Его горячие руки скользили по нежному мягкому телу, отвечающему трепетом на его ласки, а поцелуи становились всё более страстными… А она отвечала ему, где-то в глубине сонного сознания удивляясь, почему в этот раз руки её возлюбленного не прохладные…

Сон и реальность смешались для девушки, переплелись так тесно, что невозможно было понять, где что… Её душа таяла в объятиях любимого, а тело вновь желало её мучителя…

Мужчина чуть не начал смеяться, когда его обожаемая малышка обняла своими ножками его бедра, поддаваясь навстречу… В этот раз он не спешил, наслаждаясь её ласками, вкусом нежных поцелуев… Это был какой-то волшебный, сладкий, возбуждающий сон…

Она проснулась раньше, чем должна была… Находясь на грани наслаждения, она распахнула свои желто-зеленые глаза и с ужасом увидела вместо кроваво-красных глаза глубокого зеленого цвета…

– Винсент?! – вырвалось из её губ вместе с чувственным стоном удовольствия…

Он улыбнулся своей обычной безумной улыбкой…

– Это я, малышка…

Конец 22 главы.

Комментарий к Глава 22. «It's me!» Глава 22. «Это я!»

====== Глава 23. Calm before the storm ======

«Больше всего в ужастиках я люблю фактор неизвестности. Время идёт, беспомощная жертва бредет в темноте. Тени тянуться, чтобы схватить её. Внезапный шум привлекает внимание: там кто-то есть, или это только игра воображения? Но лучшая часть в фильме ужасов – вы никогда не знаете, когда наступит развязка».

Его рука скользила по шёлку белоснежных волос, он наслаждался ощущением от прикосновения к ним. Мягкие локоны красиво переливались в свете лучей восходящего солнца. Некоторые из прядей были окрашены в красный и слиплись из-за засохшей крови. В воздухе всё ещё витал сладковатый пряный аромат, смешивающийся с запахом лимонной мяты.

Винсент всегда считал, что его малышке больше всего шёл именно белый цвет. Теперь, когда у Кирики были именно белоснежные волосы, она казалась ему ещё более юной, чистой и невинной. Его губы изогнулись в счастливой, немного безумной улыбке от посетивших голову мыслей. Да, после случившегося ночью девушка была не столь невинна как раньше, но это ничего для него не меняло – ведь её невинность забрал именно он. «Ты всё равно осталась моим чистым ангелочком, Кирика».

Куколка лежала, завернувшись в одеяло и сжавшись в комочек. Рядом с ней на постели сидел Винсент, уже полностью одетый, и гладил с нежностью её волосы. Девушка отвернулась к стенке, лишь бы только не видеть улыбающееся лицо своего насильника. Взгляд желто-зеленых глаз был абсолютно пустым, а она сама уже почти час ни на что не реагировала.

– Малышка моя, – нежно прошептал мужчина, наклоняясь и аккуратно поворачивая к себе личико девушки.

Ки-Ки никак не отреагировала на его действия, превратившись в безвольную куклу. Но это обстоятельство ничуть не расстроило Винсента – он был готов к такой реакции. Такое поведение было даже хорошим знаком. Оно означало, что скоро девушка придёт в себя. Но всё равно ей всё ещё нужно было время…

– Кирика, любимая, ты сегодня останешься дома, – ласково сказал механик, глядя с любовью в безразличные к нему глаза. – Я постараюсь как можно быстрее разобраться с делами и вернуться к тебе, моя маленькая. А тебе сейчас нужен отдых, можешь спокойно отдыхать, я обо всем позабочусь. Не забудь только поесть, как проснёшься. А теперь засыпай, мой ангелочек…