Мда.

Тяжелый вздох.

Легко, расслабленно и весело – это про то, что снаружи. Про пляж, на котором валились люди, про прибрежные волны, в которых, похожие на темные мячики, покачивались головы, про визг купающихся, про киоск с мороженым, к которому тянулась очередь. Про прогуливающихся прямо в купальниках по набережной людей, про облака, про безмятежных, но очень крикливых упитанных чаек…

А Тами, в противовес внешнему веселью, пока чувствовала себя мрачно.

«Ничего, отойдет».

Она просто не привыкла расслабляться – всегда на виду, всегда кому-то пыталась угодить. Просто забыла, как это делать «себе».

Из зеркала на нее смотрела унылая на вид деваха с приятными, но усталыми чертами лица в обрамлении длинных каштановых волос. Милое лицо – ротик, носик, губки, – но забывшее, для чего сделано: губы не улыбались, глаза не блестели, нос не чувствовал прелести морского бриза. Плечи и талия ничего, грудь – средняя «ниочемка», а вот противные бедра, за последние пару лет набравшие несколько лишних килограммов… Нет, она не жирная, но теперь «жопастая», что ли, а еще блеклая, как амеба. В общем, отражение так себе.

Тами отошла прочь от зеркала.

Ничего, спустя две недели на нее из того же самого зеркала будет взирать совсем другая женщина – посвежевшая, ожившая и загоревшая. У нее будут свои замечательные фотографии с отпуска (лучше Вальдаровых), свои греющие душу воспоминания и совершенно новый запас сил.

«Надолго ли?»

Это тему она предпочла мысленно не мусолить.

«Насколько хватит, настолько и хватит».

А вообще – ей бы приключение! Чтобы не одна на пляже или экскурсиях две недели подряд, а вдруг неожиданный симпатичный новый знакомый. И тогда коктейли в баре, ночи у моря, кружение в танце, новые чувства – ведь никто не запрещал флиртовать? Сколько можно мариноваться сардиной в банке?

– Жизнь, дай мне приключение, а? – просила Тамарис, направляясь в ванную. – Чтобы не скучно, чтобы было что запомнить.

Ну, ведь случаются у людей всякие неожиданности? Вот и ей бы парочку головокружительных.

Сейчас душ, затем отдых, после ужин в ресторане. А дальше по обстановке: дискотека, бар или прогулка у моря.

План был простым, но ей нравился.

Здесь, в отличие от Нордейла, солнце на жару не скупилось – щедро поливало ей зеленые холмы, высоченные деревья с удивительными плоскими горизонтальными шапками, белокаменные особняки, мощеные мосты и фонтаны. И, конечно же, безмятежной голубизны море – ожерелье Бухты.

За сорок минут в такси при включенном кондиционере Рэй вспотел – не по погоде кофта и куртка, слишком тяжелым для здешних мест казался походный рюкзак, который он по привычке прихватил с собой. Сюда бы пляжную сумку и сланцы… Но он не за этим.

Мак телеграфировал: «Координаты без изменений», – и Хантер в очередной раз мысленно воображал местность, растворял с нее объекты до того состояния, чтобы остался лишь голый рельеф, отыскивал нужную точку, а после обратно воссоздавал в воображении здания – профессиональное умение картографа. Выходило, что Тамарис остановилась в гостинице под названием «Радужный павлин» (хм, странное названьице, а? Уж лучше бы «Лава-закат» или «Бронзовый прибой», но не ему решать) и там пока оставалась.

Ему желательно успеть увидеться с ней до того, как она покинет номер.

Администратора беспокоить не пришлось – Мак сообщил, что «жертва» находится в люксе 1-12, расположенном на верхнем этаже. Рэй поблагодарил друга за точные данные, незамеченным гостем пробрался в лифт и тут же принялся печатать Логану.

«Открой для меня номер 1-12, отель Радужный Павлин, Караллгос, о. Золотая Бухта. Срочно!»

Дошел до единственной на этаже двери, прислонился к стене и принялся ждать.

Будет плохо, если она выйдет первой. Куда лучше, если внутрь аккуратно проберется он сам. Чтобы без лишнего визга и криков.

Ну же, Логан, ну…

Возможно, программист мог быть чем-то занят, но доступ к коду Комиссии делал взлом возможным из любой точки пространства. Конечно, Хантер после «проставится».

Из-за двери, кажется, не доносилось ни звука – нет, тихий плеск воды? Объект в ванной – идеально.

Логан, быстрее.

Мимо прошагала, толкая тележку со швабрами и чистящими средствами, низкорослая и кудрявая уборщица. На Рэя взглянула подозрительно, но все же натянуто улыбнулась – он улыбнулся в ответ, как можно расслабленней. Черт, не пристало ему тут стоять – поломойка сейчас доложит о нем охране.

Логан, черт тебя подери…

Тихо пикнул телефон, на экране высветилось слово: «Открыто».

Рэй выдохнул с облегчением – низкий тебе поклон, самый лучший на свете друг. А после осторожно скользнул внутрь.

Убедился, что девчонка плещется в ванной, быстро осмотрелся и спрятался за стеной в спальне – напротив двуспальной, накрытой розовым шелковым покрывалом кровати.

Он схватил ее со спины, едва она вошла в комнату: одной рукой зажал рот, второй плотно обхватил руки, чтобы не дергалась, – подивился тому, насколько сильной она оказалась в состоянии аффекта. Тамарис даже с зажатым ртом визжала, как поросенок, дергалась, извивалась, пыталась неуклюже пнуть его, куда получится.

– Т-с-с-с, тихо, тихо, уймись, – рычал Хантер ей прямо в ухо. С влажных еще волос стекала вода, под белым махровым халатом он чувствовал голое тело, – уймись, ты, слышишь?

И почему судьба постоянно сводит их так жестко? Не соседями на улице, не романтической парой при свечах, не в виде незнакомцев у кассы в супермаркете. Почему он всегда делает что-то против ее воли?

– Да тихо, ты, тихо, – рыкнул Рэй жестче, когда понял, что даму накрывает истерика. – Я не маньяк, поняла? Не насильник, не вор и не пришел, чтобы причинить тебе вред.

Тами под его руками притихла. Продолжала что-то мычать, сопротивляться и всячески показывать, что в чужом захвате ей крайне некомфортно.

– Я тебя выпущу, поняла? Утихни!

Та кое-как утихла – теперь просто дрожала.

Рэй втянул воздух и как можно спокойнее объяснил:

– Сейчас я тебя выпущу. Ты повернешься и поймешь, что я тот, кого ты меньше всего ожидаешь или желаешь увидеть, но постарайся при этом не потерять сознание, поняла? Нашатыря у меня нет. Эй, ты поняла? – переспросил, когда не дождался ответа.

Тами осторожно кивнула настолько, насколько позволяла зажавшая ей половину лица рука.

– Молодец. Давай, отпускаю. И без визгов…

Он медленно разжал руки, отнял ту, которую она до этого пыталась укусить, сделал шаг назад.

«Давай, смотри. Вот и встретились, как говорится».

Девчонка обернулась.

Тот спектр эмоций, который промелькнул на ее лице, заставил Хантера мысленно вознегодовать – что ж вы, бабы, такие слабые?

А после серый цвет кожи, закатившиеся зрачки и подкосившиеся колени – он едва успел скорректировать ее падение таким образом, чтобы оно закончилось на кровати.

– Твою налево…

После выругался матом и добавил:

– Лучше б я пришел в маске.

(Полчаса спустя)

– Вали отсюда! Убирайся! Ненавижу! Урод! Я позову на помощь, слышишь, я…

Она, все еще одетая в махровый халат, с разметавшимися волосами и красным лицом, бросилась к телефону, который он предварительно «обесточил».

«Не баба – фурия».

Рэй сидел на стуле, закрывая проход к выходу из номера и твердил себе: «Это надо просто переждать».

– Пошел вон! Насильник, убийца, сволочь!

Между прочим, не насильник.

В него полетел стеклянный графин, Хантер чуть пригнулся – за спиной брызнули осколки.

«Просто переждать. Истерики всегда заканчиваются».

Главное, не сорваться и не дать ей в тыкву. Нет, он спокоен, спокоен, он перед ней виноват, в конце концов. «Хорошо, что живая», – твердил он себе, и это успокаивало.