В воздухе витают крохотные частички трупов, а улыбаясь, те оседают на зубах, а затем попадают в …. Такера замутило вдвойне. Он прикрыл глаза, в безуспешной попытке избавится от назойливых мыслей.

Молли Хупер, - тонким, словно писк, голосом, предложила перейти к осмотру. Такер разлепил глаза и тяжёлым взглядом пытался донести ей, как его не ебёт эта ситуация.

Первое впечатление о Хуппер было настолько однозначным, на сколько вообще можно судить о человеке, - дёрганная, словно глупая курица, собственно среди мертвецов ей и место, здесь она уже никому не навредит, саркастично заметил внутренний голос Такера.

Дальше события развивались по установленному государственной системой шаблону, ему что-то объясняли, о чём-то важном? Но Малкольму было насрать, и он просто кивал. Лишь бы разобраться со всем как можно быстрее.

И снова кивал, с чем-то соглашался, где-то мотал головой, даже шутил? Единственное о чём он думал, смотря на дёрганную женщину, что в жизни не встретится с этой особой будучи живым, исключительно мёртвым, с каждой секундой она напрягала его всё сильнее.

И вот покончив со всем дерьмовыми формальностями, курица в халате повела к холодильным камерам. Ведя себя как девушка на раздаче в школьной столовке выкатила первое тело.

Забавной особенностью отличается человек, что мы ни пробуем впервые или узнаём о чём-то в первый раз, это практически навсегда остаётся в памяти. Вот и Такер не забудет никогда, то тело. Рвотный позыв, был остановлен в критической точке. Необходимо абстрагироваться, дыши тряпка дыши, Такера замутило втройне.

Внешне мужчина был непоколебим, со стороны казалось, что даже расслаблен. Ужас, первобытный ужас. Это было лишь мгновение, но он увидел её лицо как на яву. Как будто это была Клара, его Клара. Глубоко внутри он знал, что он заслужил это. Ведь чем он лучше всех остальных, он не заслужил в этой жизни ничего кроме дерьма. За всё приходится платить, и мы всегда платим тем от чего отказаться не можем. Ведь иначе не было бы смысла платить.

Ему было страшно, очень страшно. В нём не было ничего особенного, а значит с ним происходило равным счётом, что и со всеми.

Он верил, что такой человек как Клара Освальд не могла закончить в канаве как какая-нибудь проститутка, но сомнение отравляла его веру, разрушая изнутри его идеальную маску ненависти и презрения ко всему окружающему миру.

Вот и сейчас рассматривая тела женщин, которые по мнению инспектора могли оказаться мисс Освальд, Такер воспринимал их пустыми куклами, набитые гниющим дерьмом. Ему плевать на всех, кроме себя и это константа. И поэтому в краткий миг, когда простынь сняли с тела, он увидел её лицо. Лишь на мгновение, сознание, отравленное суетой последних дней, было согласно на любой исход. Он устал терзаться день и ночь и так по кругу, он устал от болезненного ожидания. Сейчас он как долбаный псих дёргался от каждого телефонного звонка, он устал от неопределённости, он так устал.

Амплуа мозгоёба за столько лет вытеснило всё человеческое, и снова влезать в людскую кожу было нестерпимо больно.

Первое и второе тело, были в отвратительном состоянии, угадывалось лишь, что они женские, и прочие мелочи. Клары здесь не было, значит её просто пока не нашли. Такер был реалистом, он не верил в сказки.

На этом отвратительная пантомима не окончилась, Лейстред стал задавать много дерьмо-бесполезных вопросов. Такеру не терпелось уйти, ему было болезненно холодно. Наконец-то, Малкольм кивнул, даже смог отвратительно пошутить, от чего эта девчонка поморщилась. Ты это заслужила стерва, злорадно усмехнулся Такер.

Быстро преодолевая тёмный коридор, он боролся с неистовым желанием обернуться. Такер покидал преисподнюю. Он запретил себе даже думать, ведь мысль могла пробудит нечто ужасное, то что практически невозможно уничтожить.

Надежда, для исстрадавшегося человека была спасением, но для такого как он, она была самой изощрённой пыткой. Но избавляется от неё бессмысленно, человек способен контролировать, что угодно, но надежду – нет. Это как раковая опухоль, она лишь растёт и увеличивается, даже если и вырезать её, из маленькой клеточки вырастит ещё и ещё, в конечном итоге остаётся лишь ждать, когда эта болезнь убьёт тебя. Замедляя шаг, выравнивая дыхание мужчина подавил в себе всё что смог. Успокоившись, он уже было вышел на свет, ещё чуть-чуть и всё будет не так херово, как сейчас, в мире нет того с чем бы не справился Малкольм Такер.

Мужчина резко обернулся, на затылке ощущался прикосновение сквозняка. Лейстред окликнул его, Такер ответил, что не знает, он не подтирает задницу Шерлоку Холмсу!

Тогда инспектор напрямую спросил его — Думаете, что мисс Освальд жива?

— Нет. - глухо ответил он.

— Вы в порядке? – неуверенно спросил Лейстред, уже жалевший, что вообще окликнул этого мрачного человека.

— Не знаю. Я ещё в фазе надежды. – усмехнулся Малкольм, совершенно не глядя в лицо полицейского, казалось, он хотел прожечь огромную дыру в его груди.

— И каково в ней? - Сглотнув неловкую тишину, попытался пошутить полицейский, но сделал только хуже.

С этим человеком, он терялся совершенно, Грег не мог определить ни одну линию поведения, казалось, что Малколму Такеру не нужно ничего, а утешение и сочувствие подавно.

— Как в аду. – Яростно вскинув голову процедил мужчина, Лейстред аж поперхнулся, от яда и презрения в голосе. Быстро промямлив какую-то чушь, инспектор, поджав хвост сбежал.

Такер помрачнел, не стоило ему оборачиваться. Дерьмо, беспросветное дерьмо! Из-за какой-то бессмысленной херни.

Последний раз бросив взгляд во тьму, он двинулся дальше.

Мысли быстро мелькали он выхватывал лишь некоторые - … Или я просто в аду? Это ничего, ада я не боюсь. – размышлял он, шаг за шагом - Это просто рай для плохих людей. – По крайней мере он пытался себя убедить в этом. С трудом подавив стон, он дрожащей рукой потянул дверь и скрылся под тихий скрип.

Покинув мрачные катакомбы Такер оказался на улице.

Мир не стал ярче или светлее, а, как и был серой громадиной, норовящей раздавить мелких человечков, так и остался.

Идя по улице изредка замечая лица в месиве толпы, он злобно представлял проблемы, тяготы и заботы, такие незначительные и скучные. У этой коровы переизбыток веса, муж изменяет, дети куски дерьма и прочая чепуха. Долго вглядываясь ты понимаешь, что нет никакого разнообразия, даже в терзающих нас вещах. Общество создало систему и определённую бирку которую вешают на тебя при рождении, своего рода диагноз.

Сколько бы проблем эти ублюдки избежали бы суецуднувшись, все сразу.

Принесло бы это Такеру облегчение? - Определённо.

Малкольм не был впечатлительным слабаком, вид мёртвых тел не пугал его. Смерть — это то что происходит во круг, люди боятся того, чего не понимают. А он знал смерть — это очень просто.

Правда в том, что время истекает, потому что это его свойство, живут долго и счастливо лишь в сказках. А люди любят обманывать себя, потому что правда слишком жестока.

Итог один, кругом все идиоты.

Ливень застал главного пресс-атташе у квартиры, тяжело ввалившись в прихожую, мужчина выругался. Это был дерьмовый день, сколько бы проблем решило, пусти он пулю себе в лоб. Но этого никогда не произойдёт, ведь каждая собака в Лондоне только этого и ждёт. А такой радости ушлёпкам он не доставит.

Стягивая галстук, мужчина остановился, на телефоне горело малиновым глазом оповещение о звонках. Прослушивать этот спам он не хотел, но когда он делал, что хотел? Запутавшись в насквозь промокшем пальто, мужчина яростно швырнул его на пол. Прерывисто дыша он прошёл в комнату. Помолившись всем богам, он нажал на ненавистную кнопку.

Как и ожидалось, там было сплошное дерьмо – Такер, Николла подозревает, что эти коробки твоих рук дело – влажным шёпотом бубнила Терри, он тяжело вздохнул, эта бешеная корова снова лезет не в свои дела. И от чего ей на жопе ровно не сидится. Он нажал дальше.