Руди? Не заяц? Натянутость в тоне Жан-Пьера не укрылась от внимания Джейка. Он заметил, как отстраненно вел себя Руди, самый близкий здесь Жан-Пьеру человек. Ни порывистых объятий, ни нежностей. Он посмотрел на пару, державшуюся как-то неестественно, и сердце у него оборвалось.

— Мерфи рассказал мне о твоем подвиге, — проговорил Руди.

— Ах, oui, а мне — о твоем. — Жан-Пьер, застегивал рубашку, избегая смотреть Руди в глаза. — Гомики-супергерои! — Он невесело рассмеялся. — Кто бы мог подумать!

— Наверное, я сую нос не в свое дело, — начал Джейк. — Но что у вас все-таки происходит?

Руди, погладив свою бородку, вздохнул:

— Жан-Пьер уезжает в Лос-Анджелес. Оглушенный этой новостью, Джейк посмотрел на пару:

— Вы что, расстаетесь?

Руди с тоской взглянул на партнера, и Джейк остро почувствовал неловкость. Что он ему такое рассказал, черт побери?

Жан-Пьер встретился с Руди взглядом.

— Мы решили отдохнуть друг от друга, — объяснил он тихо и спокойно, но твердо.

— О Господи! — Джейк запустил руку в волосы. — Афин об этом ни слова.

Мужчины разом повернулись к нему.

— Почему?

— Она беременна.

Руди приложил ладонь ко лбу и улыбнулся.

— Ого! Это… прекрасно. Жан-Пьер кивнул и тоже улыбнулся.

— Поздравляю тебя, Джейк. Она поэтому в больнице? Руди нахмурился, переминаясь с ноги на ногу.

— Что стряслось?

— У нее чуть не случился выкидыш, — ответил Джейк. — Стресс. — Он красноречиво посмотрел Руди прямо в глаза, не обвиняя его вслух.

Руди облизнул губы и обернулся к Жан-Пьеру:

— Нам нельзя ей об этом говорить.

— Будем врать?

— Ну не надо уж так в лоб, — сказал Джейк. Если хоть немного повезет, им еще удастся наладить свои отношения. Может, их просто нужно подтолкнуть друг к другу. — По крайней мере пока опасность для нее не миновала.

Жан-Пьер провал рукой по длинным волосам.

— Я уже связался с Люком. — Он поморщился. — То есть с фильмом.

Пока Руди с Жан-Пьером стреляли друг в друга глазами, Джейк попытался сложить фрагменты мозаики воедино. Он сочувствовал им, искренне сочувствовал, но на первом плане для него все же оставались Афия и будущий ребенок.

— Значит так, ты переезжаешь в Лос-Анджелес временно, для работы над фильмом, — сказал он Жан-Пьеру. — Это редкая возможность, которая выпадает только раз в жизни, — продолжал он, повторяя слова Руди, сказанные сегодня утром. — А ты вылетишь к нему при первом же удобном случае, как только сможешь вырваться с работы, — обратился он к Руди. В душе Джейк был уверен, что эти двое созданы друг для друга. Как они с Афией. Как Мерфи с Лулу. — И ни о каком разрыве ни слова! Ваши отношения продолжаются… на расстоянии.

Молодые люди смущенно переглянулись.

— Идет.

— Вот и славненько. — Джейк отодвинул в сторону занавеску, отчаянно стремясь поскорее вдохнуть свежего, не такого насыщенного эмоциями воздуха. — Афия ждет внизу. Она будет спать спокойнее, если увидит, что вы оба здоровы и невредимы и… вместе. — Он обернулся, чтобы убедиться в том, что они идут за ним, и с досадой заметил, как неестественно и неловко они держатся друг с другом. — Ну возьмитесь хотя бы за руки, Боже ты мой! — Удрученно качая головой, Джейк нажал на кнопку вызова лифта. — Самому не верится, что я вам это предложил.

Сказать, что он был озадачен, значит ничего не сказать. Все время между пылкой встречей, больницей и полицейским участком Мерфи с Лулу выясняли свои отношения.

— Что значит, ты не можешь этого сделать?

— Мы не можем, — пискнула Лулу сквозь слезы, которые снова в три ручья хлынули из ее глаз. — Я не могу поехать с тобой. Я не могу переехать жить к тебе.

— Объяснись, Лучана, в чем проблема?

— Во мне.

Этот диалог имел место четыре дня назад.

Каждая минута шла за год.

Мерфи сидел в пабе «У Чарли» и вертел в руках стакан. Это лучше, чем сидеть дома и горевать над своей участью. Он не мог войти в кухню без того, чтобы в памяти не возник образ Лулу, жонглирующей продуктами. Не мог слушать диски из коллекции мотаун, не слыша, как она подпевает, перевирая слова. Он был не в силах забыть ее, спящую в его постели. Уже три ночи кряду он спал на диване.

Спину ломило. Голова болела. Сердце истекало кровью, как сбитое на дороге животное.

— Привет. — Боги устроился на табурете рядом.

Мерфи вскинул бровь. На следующий же день после окончания операции Боги выбросил свой прикид парня из Южной Филадельфии, сменив его на темный костюм с галстуком, — ну прямо настоящий спецагент, ни дать ни взять. Правда, сегодня на нем были «ливайсы» и фланелевая рубашка с длинным рукавом — его стандартный осенний комплект… в нерабочее время. Хвостик смотрится неплохо. Это если ты рок-звезда или один из пацанов Фабио.

— Когда ты сбреешь эти свои гнусные усы и растительность под губой?

Боги поскреб подбородок.

— Вообще-то я подумываю отпустить бороду.

— Твоим это не понравится.

— Когда я в отпуске, им по фигу, как я выгляжу.

— Ты берешь отпуск? — Мерфи почти не сомневался, что имя брата в толковом словаре можно с полной уверенностью включить в статью «трудоголик».

Боги пожал плечами.

— Лучше уж добровольный отпуск, чем принудительный. — Он подал знак бармену. — Виски. Неразбавленное.

— То, что ты не вычислил психа, сыграло роль?

— Да, психиатр я хреновый.

Томас, самый лучший работник паба, принес виски. Боги хотел было заплатить, но Мерфи отмахнулся от его денег.

— За счет заведения.

— Смотри, брат, пожалеешь. — Боги опрокинул стакан и снова подвинул его Томасу. — Повторить.

Операция «Жестянка с леденцами» прошла успешно. При имеющихся в распоряжении ФБР уликах Поли с его подельниками светил немалый срок. Сумасшедший Сол, издевавшийся над женщинами, умер от полученной раны. Боги, он же Коломбо, устранил опасного маньяка и помешал распространению партии «экстази» на миллионы долларов. Специальный отряд ФБР, включая Боги, нанес сокрушительный удар по организации Фальконе.

И все же брат печалился об одном, что он не в силах был уладить. О Джульетте Марчелле. Узнав о его обмане, женщина бросилась во все тяжкие, стала искать утешения в доме Винсента Фальконе, пытаясь заглушить горе наркотиками и алкоголем. Боги не смог бы ей помочь, даже если б очень захотел, а он этого действительно хотел.

— Может, этот… так называемый отпуск пойдет тебе на пользу, — сказал Мерфи, чувствуя еле сдерживаемую досаду брата. — Человек может жить среди подонков лишь до тех пор, пока это окружение не начнет разрушать его сущность.

— Тебя это вроде не касается.

— В последнее время нет, — ответил Мерфи. — Я сплю довольно спокойно. — Он потер сведенные мышцы шеи. — Или по крайней мере это было так, пока в моей жизни присутствовала Лулу.

— А что случилось с принцессой?

— Если б я знал!

— Пробовал поговорить с ней? Мерфи ухмыльнулся.

— А ты как думаешь? — Он водил пальцем по краю своего стакана. — Сейчас она занята ремонтом дома. Больше всего пострадали их с Софи спальни. Она попросила у бабушки разрешения самой начать предварительные работы. Не хотела омрачать ей медовый месяц. Можешь себе представить? Вив, по словам Софи, от этой идеи была не в восторге. Хотела быть рядом со своими девочками. Но Лулу и слушать ничего не пожелала.

Боги улыбнулся:

— Упрямая девчонка!

— Не отвечает на мои звонки, — пожаловался Мерфи. — Все, что мне известно, известно от Софи. Я спросил ее, не знает ли она, почему Лулу меня сторонится. И она ответила утвердительно.

— Но секрета сестры не выдала. — Точно.

Боги отодвинул в сторону стакан, жестом попросив бармена снова его наполнить.

— У тебя на сей счет имеются хоть какие-то соображения?

— Наверное, это эпизод с Солом Фальконе ее подкосил.

— Ее можно понять. У парня были не все дома. Самый большой секрет семьи Фальконе. Его брат и дядя долгие годы скрывали так называемые «очищения» своего родственника. Как это я его вовремя не раскусил.