Сероскал выпустил из своих крыльев с помощью взмахов огромные, мощные каменные булыжники, каждый ростом с три суккубы и толщиной с две. Один за другим, словно туча стрел, они стремились врезаться в суккубу. Однако огненное кольцо, что парило вокруг неё, с лёгкостью расплавляло камни.
Дара заметила друзей, поднимающихся из тёмного тумана.
— О, как приятно, что ты решил нас навестить, — лукаво улыбнулся Сероскал. — А я-то уж думал, когда ты появишься. Только вот, не задачка, Беззубик. Ты и так уже во всю облеплен друзьями… Так почему бы тебе не сделать простой выбор?
— О чём ты говоришь, ящерица? — злобно оскалился Беззубик, готовясь выпустить несколько залпов плазмой по врагу. Однако ненависть сменилась удивлением для троицы. Сероскал внезапно исчез. Через долю секунды, он оказался над Дарой и быстрым взмахом крыла ударил её двумя здоровенными, ростом с Ночную Фурию булыжниками. Сила удара была такой, что смертный упал бы замертво после одного раза. Второй бы стал смертельным для дракона. Но Дара по какой-то причине не потеряла сознания. Не устремилась вниз, как Иккинг и Хезер. Однако её кратковременные муки на этом не закончились. Слабо маша крыльями, но по-прежнему удерживаясь в воздухе, у Дары всё в глазах резко поплыло. Иккингу показалось, что она дезориентировалась — булыжники оглушили её. Пока суккуба старалась прийти в себя, Сероскал добавил:
— В отличие от тебя, дорогая, я люблю предоставлять людям и другим существам муки выбора, — закружившись вихрем, он яростно взмахнул своим длинным хвостом, нанеся остроконечным (во всех смыслах) концом мощный удар по её макушке. В одночасье у Дары изо рта брызнуло много крови. Она, более не сопротивляясь странному чувству, закрыла глаза, перестав дышать. Её крылья перестали шевелиться. После этого Дара замертво устремилась в густую тьму.
— ДАРА!!! — в ужасе крикнул Иккинг, глядя, как она падает в Бездну.
Сердце Беззубика налилось кровью и ненавистью. Злобой и неудержимой яростью.
— ТЫ ХОТЕЛ СМЕРТИ, ТРЕКЛЯТАЯ ТВАРЬ?! — рычал Беззубик, словно свирепый тигр, оскалившись настолько, что ещё немного, и зубы дали бы трещину. — ТЫ ЕЁ ПОЛУЧИШЬ! ТОЛЬКО ЛЁГКОЙ ОНА НЕ БУДЕТ!!! — Беззубик заревел с неистовой яростью, как баньши. Ненависть в его сердце почувствовали его сородичи, к тому моменту сражающими последних призраков. Белина увидела ярость берсерка в глазах Беззубика. Она подлетела к нему. Дракон на это и рассчитывал. Он метнул друзей со своей спины, будто катапульта, в сторону Белой Фурии. Она поймала ребят. Иккинг аккуратно забрался на неё. Древолом увидел, что раненная девушка выскальзывает из пальцев юноши и поспешил помочь ему и Белине. Он подхватил девушку на спину и они вчетвером полетели на земли — к краю Долины. Древолом аккуратно положил Хезер на землю. Иккинг склонился над брюнеткой и прижал её к себе, наблюдая за полнейшим хаосом вокруг. Его безмолвный взор пал на двоих драконов, сражающихся явно не на жизнь.
Ярость Беззубика отразилась на его способностях. Неожиданно тёмно-синие молнии окутали тело дракона, быстротечно скользя по его телу. Со всей мощью, болью в сердце, он обрушился на Сероскала, выдыхая на него ослепляющими взор потоками ярчайших молний. Иккинг подумал про себя: «Таких ослепительных молний я не видел ни в одной яростной грозе на Земле». Сероскал тут же взмахнул крылами, направляя булыжники в сторону молний. Сокрушительный по мощи взрыв заставил огромные куски разлететься по всей округе. Один из кусков едва не сшиб самого Беззубика. Пока тот уклонялся Сероскал вновь исчез. Но на этот раз Беззубик был готов к внезапной атаке. Угольно-красный дракон появился у него за спиной, готовясь нанести сокрушительный удар. Однако Беззубик, не разворачиваясь лицом к противнику, резко взмахнул крылами назад. Молнии, что продолжали скользить по его чешуе, собрались в единую, цепную. Мощный хлопок крыльями, и электрический заряд энергии на одном дыхании поразил Сероскала, не успевшему даже ахнуть. Старого дракона отбросило на землю в сторону Иккинга. Заряд не убил дракона. Однако обездвижил его. Сероскал не мог пошевелить ни одной конечностью. Язык, на который он надеялся, чтобы произнести пару рунных словечек и исчезнуть, словно взбух от сильной аллергии, совершенно не слушался. Инстинктивно пытаясь хоть как-то спастись или просто зашевелить конечностями, Сероскал отчаянно запаниковал.
Беззубик молниеносно подлетел к врагу. Он приземлился на лапы. Грозный, свирепый, лишённый всяческой жалости оскал и суженые глаза, говорили о жажде мучительной смерти. Непреодолимая злость образовала на его теле ещё множество молний. Иккинг заметил это и подбежал к Беззубику. Тот не обращал на смертного никакого внимания.
— НЕ ДЁРГАЙСЯ, ПРЕЗРЕННЫЙ! СЕЙЧАС ТЫ ИСПЫТАЕШЬ АДСКИЕ МУКИ! ЗА НАШЕ ПЛЕМЯ, ЗА ЧЁРНУЮ ТАЙНУ, ЗА МОИХ ДРУЗЕЙ!!! СЕЙЧАС ТЫ ИСПЫТАЕШЬ ВСЮ БОЛЬ, КОТОРУЮ ТЫ ПРИЧИНИЛ МНОГИМ! — неестественно низкий голос дракона заставил Иккинга содрогнуться. Он никогда не видел Беззубика столь безжалостным и свирепым, как сейчас. Он собрался выдохнуть последний, смертельный заряд молнии, который перед облегчением от мук изнурительно долгой жизни, заставил бы жертву страдать от невыносимой агонии. Однако Иккинг не мог позволить другу стать чуть ли ни демоном. Он понимал, что такая внезапная перемена в драконе вызвана гибелью Дары.
Юноша тотчас осознал: для Беззубика, для его души Дара была не просто другом. Это было весьма странное, но чистейшее чувство под названием любовь — любовь души, а не тела, — всё это время именно это чувство заставляло доверять суккубе. Он до этого и не замечал, как Беззубик старается оберегать её. Даже чуть больше, чем названную сестру, Хезер. Иккинг понял, что, за смерть полюбившейся ему суккубы, он не оставит и мокрого пятна от убийцы. Но такая перемена грозила дракону потерять человечность. Стать монстром в сто раз кошмарнее самого подлого и коварного из демонов. Это было ясно, как дважды два. И поэтому, Иккинг пошёл на смертельный риск — он встал между Беззубиком и Сероскалом, вооружившись Мечом Неприкаянных.
Беззубик выплеснул мощный заряд молнии, почти не осознавая, что перед ним уже стоял не враг, а друг. Друг, который не хотел, чтобы он потерял душу из-за горя и отчаяния. Слепящие глаза молнии устремились в юношу. Однако дальнейшее удивило как Ночную Фурию, так и Гремучего Сероскала.
Меч засиял мощным белоснежным свечением, притягивая к себе словно магнит смертельные, электрические заряды. Они проникали в клинок, пропитывая его своим могуществом. Иккинг не разжимал пальцы, крепко держась ими за рукоять таинственного меча. Когда последняя искорка прошла внутрь клинка, юноша разжал глаза, и ощутил неимоверную тяжесть в своих руках. Будто он держал не пёрышко, каким по весу до этого был меч, а здоровенный мешок картошки.
Беззубик учащённо задышал, приходя в себя. Он устремил свой взор на землю, жадно глотая воздух, пытаясь отдышаться. Сероскал по-прежнему ещё был жив, и не мог двигаться. К этому моменту демоны и Ночные Фурии одолели последних призрачных драконов.
Выжившие в столь непростой схватке нечестивцы и драконы поспешили к Беззубику. К Хезер, что всё также пребывала в забвении, обожжённой ядовитым туманом. И к Иккингу — смертному, что предотвратил убийство парализованного Беззубиком заклятого врага. Надежда на внезапное появление «уцелевшей» Дары не оправдалась. Она не вылетела из чёрного тумана. Демоны подошли к Сероскалу. За всё то, что он совершил, они захотели разорвать его на чешуйки. Ночные Фурии заметили это и яростно взревели, сдерживая с помощью власти Дэтомоны пыл своих новых подчинённых. В отличие от рунного языка, демоны сохраняли свою волю, но не могли ослушаться запрета или пойти наперекор власти принцессы Ада.
Беззубик ещё раз поглядел на беспомощного врага и лишь яростно рыкнул в его адрес. Затем он посмотрел на Иккинга, не выражая никаких эмоций на чешуйчатой мордочке. Юноша замешкался. Иккинг посчитал, что дракон собирается убить его за то, что помешал ему совершить месть. Но вопреки этой логике дракон закинул свою голову через плечо юноши. Иккинг положил меч на землю и обхватил шею Беззубика. Беззубик приобнял его лапой.
