– Прочь! Дорогу каравану господина Альбашира!
Одетый в шелка всадник на золотистом жеребце звучно щелкнул кнутом, призывая путников сойти к обочине. Кагира кивнул Таше на каменное укрытие, состоящее из четырех резных столбов и массивной крыши. Он первым метнулся туда и замер, став неотличимым от большого черного валуна. Таша, проследовав за ним, присела возле входа и принялась с интересом наблюдать за проходящими.
Этот караван сильно отличался от предыдущих. Впереди него ехали нарядные глашатаи на дорогих конях, сбрую которых украшали красные и золотые кисти. За ними двигалось несколько воинов. Их лошадей укрывала легкая броня, а к седлам были приторочены щиты и секиры. Следом шли нагруженные тюками верблюды, а за ними катились крытые цветной тканью повозки. Таша с удивлением провожала их взглядом – на некоторых ткань была откинута или сдвинута в сторону, наверное, из-за царящей кругом духоты. Внутри угадывались женские силуэты: в одной из повозок Таша увидела девушку, которая высунулась за высокий плетеный борт и пыталась разглядеть что-то впереди.
Таша вздрогнула от неожиданности – девушка удивительно походила на Таму – светлые кудри, большие губы и огромные глаза… Сердце принцессы екнуло – неужели? Она помотала головой, отрицая возникшие сомнения. Да нет, показалось. Тама сейчас далеко отсюда, в безопасной уютной Ликии. Сейчас она, наверное, хлопочет за работой, ожидая конца долгого трудового дня. Вечером подруга будет пить чай за ужином и болтать обо всем с другими горничными. У нее все хорошо – в том Таша была уверена, но в душе все равно остался неприятный осадок.
– Кто эти девушки? – спросила она на всякий случай у своего спутника.
– Рабыни, которых везут на невольничий рынок. Самый ценный товар во всем Темноморье, – прозвучало в ответ.
Рабыни. Таме уж точно нечего делать в подобной компании. Принцесса проводила взглядом замыкающих шествие всадников охраны. Скоро можно будет идти дальше, но сперва необходимо немного отдохнуть. Таша с надеждой взглянула на Учителя. Тот ответил молчаливым согласием.
Потратив на отдых не больше часа, они двинулись вперед. Караван отдалился на приличное расстояние, позволяя оставаться в относительной безопасности от его охраны, но, как назло, двигался он не слишком быстро. Таша и Кагира, бредущие пешком, вскоре вновь нагнали его.
Караван как раз становился на отдых. Слуги развьючивали верблюдов, разводили их в стороны с пути, возницы ставили повозки вплотную к обочинам, так, чтобы не перекрывать движение полностью. Вокруг тех, в которых находились рабыни, плотным кольцом становилась охрана.
– Нам тоже придется сделать очередную передышку, – обратился к Таше Кагира, и девушка согласно кивнула, понимая, что идти сквозь вставший на отдых караван неразумно.
Они и так привлекли слишком много внимания. Увидев бредущих в их сторону путников, охрана каравана красноречиво схватилась за оружие и направилась к коням. «Словно ждут, что мы нападем, – удивилась Таша, – видимо что-то у них произошло, раз такие осторожные». Решив не искушать судьбу, девушка и ее Учитель поспешили прочь от обеспокоенных воинов и остановились на безопасном расстоянии. Пришлось вернуться немного назад в направлении Сибра, но спокойная, безопасная дорога стоила потраченного времени.
Таша спустилась к воде по каменным ступеням, затерянным среди обласканных волнами валунов. Ступени вели вниз от небольшой балюстрады, укрытой круглым каменным куполом. Два солнца, реальное и отраженное постепенно сходились за кромкой бесконечной воды у линии горизонта. Мерный плеск и особый запах моря успокаивали, наполняя тело и душу умиротворением и теплом. Плыли над волнами горделивые чайки. Их перья казались алыми в отсветах заката, а крики звучали тоскливо и горестно, словно плач по всем тем, кого лишат свободной счастливой молодости, увозя в Темноморье по мосту Пэри.
Сбрызнув лицо холодной соленой водой, Таша поднялась обратно к балюстраде и, поплотнее закупавшись в шаль, улеглась на землю.