– Проснулась? – меня наконец заметили. Ирис подлетела ко мне и села на краешек моей кровати. – Я принесла форму! Пока только по одному комплекту, ведь мне предназначалось два… Так что будь поаккуратнее! Запасной пока нет! Будет позже!
Прикрыв рот ладошкой, я зевнула и встала. Как можно было спать, когда практически над ухом жужжит бормотание Ирис? Все, что я смогла разобрать, так это ее недовольство ректором Денвером. Я тоже не в восторге от его поведения, но ведь это не было достаточной причиной для столь наглого высказывания претензий в его адрес. В адрес ректора академии!
– Что произошло? – спросила я, начиная беспокоиться. Это из-за вчерашнего подписания договора мной?
– Нормально. Денвер подписал договор о твоем зачислении. Так что не забудь зайти сегодня к нему в кабинет и подписать второй экземпляр. Тот, который ты подписала вчера, был моим вторым, – произнесла Ирис с усмешкой. – Денвер, конечно, ругался и топал ногами… Но я была убедительна!
Невероятно! Все так сложно? Ирис, спасибо! Но… обязательно ли идти к нему? Обязательно сегодня? Пусть успокоится, и тогда… Вслух рассказать о своих сомнениях я не посмела. Ирис так сильно помогла мне, что расстраивать ее я не имела никакого права.
– Спасибо тебе, Ирис. Если я чем-то смогу помочь…
– Ловлю на слове! – перебила меня она и отвернулась к шкафу.
Из него она достала форму, повешенную на плечики. К бежевой блузочке с коротким рукавом и открытым горлом я отнеслась скептически. Ничего мерзкого в ней не было и цвет ткани не вызывающий. Только фасон непривычный. Другое дело юбка. Светло-серая плиссированная юбка вызвала большее недоумение, ведь навскидку ее длина слишком коротка для приличной девушки. На практике она доходила до колена.
– Зимой будут еще розовые пиджаки, – добавила Ирис, а я с возмущением смотрела на нее.
Длина юбки была непозволительно короткой. Разве такая юбка могла быть академической формой для девушек? Или ее фасон – заслуга самой Ирис? Казалось, дай ей волю, она юбку до середины бедра укоротит! Мы долго переглядывались между собой, и первой не выдержала Ирис. Она фыркнула и отвернулась, чтобы застегнуть застежку на форменных туфельках.
– Она слишком короткая! – возмутилась я, поняв, что Ирис длина юбки не заботила. – Мало того что у блузки короткие рукава и нет воротничка. Это еще можно вытерпеть!..
Тогда Ирис повернулась ко мне со странным выражением лица. Она приблизилась, горестно вздохнула и положила ладонь мне на плечо. Ожидать того, что она мне вот-вот скажет, я не могла даже в самом страшном сне.
– Я понимаю, у тебя было тяжелое детство в «Люберисе», – Ирис наигранно шмыгнула носом. – Я понимаю, тебе тяжело будет перестроиться и снова стать нормальным, психически здоровым человеком. Но, знай, я всегда рядом!
Нормальным? Психически здоровым человеком? Я недоуменно хлопала глазами, пытаясь понять сказанное. Неужели шесть лет жизни в строгом пансионе воспитали меня не так, как должно? Директрису и воспитательниц можно было обвинить в чем угодно, но только не в халатности. В пансионе воспитывали девушек праведно и строго. Или дрессировали, чтобы не смели отстаивать неотчуждаемые права?
– Хорошо, – закрыв глаза, я покорилась судьбе. – Я выйду в этом за пределы нашей комнаты. Я выйду. Я обязательно выйду. Мне ничего не стоит в таком виде выйти…
В три секунды Ирис вытолкнула меня из комнаты и бросила в меня сначала одной туфелькой, затем второй. Завеса между комнатой и коридором уплотнилась, отрезав мне путь к отступлению. Я в шоке смотрела на донельзя довольную Ирис и прижимала к груди чудом пойманные туфельки. Зачем она это сделала со мной?
У меня начиналась паника, и я даже не пыталась сдерживать эмоции. Я вышла в люди с голыми ногами! Даже не обулась! Это чудовищно! Это слишком! Я не могла подобрать верных слов, чтобы высказать степень моего возмущения ее поступком! А я была к ней настолько лояльна, что даже не спросила, во сколько она вчера вернулась в комнату! Когда я ложилась спать, ее еще не было!
– Мы опаздываем! – отрезала Ирис. – Обувайся, или побежишь так! Надо успеть занять место до того, как Денвер толкнет речь.
Если бы я не поспешила, то боюсь представить, что могло тогда произойти. Потому что стоило мне застегнуть вторую туфельку, как Ирис схватила меня за руку и как вчера потащила в неизвестном направлении. Спустя три поворота и две лестницы я услышала голоса людей. Мы не одни в академии! Это вселяло надежду, что я попала в нужное место, а не в неприятности.
– Постой! – попросила я, но была проигнорирована.
Мы влетели в столовый зал, словно сумасшедшие. Но на мое счастье, этого никто не заметил. В зале было много других студентов в серо-бежевой форме, и я наконец успокоилась. На всех девушках были серые плиссированные юбки до колен и бежевые блузки с коротким рукавом. У парней были бежевые рубашки и серые брюки.
– А что за значки на груди? – спросила я у Ирис, заинтересовавшись необычным украшением. Значки были приколоты у большинства студентов, но у некоторых, как у нас, их не было.
– О, свободные места! – воскликнула Ирис, и я подумала, что она меня снова проигнорировала. Но нет. – Это курсы со второго по четвертый. Нам позже выдадут такие же.
Как интересно. Если бы я только успела рассмотреть значки, то заметила бы, что они отличались друг от друга. Но Ирис была настолько заводной, что я не поспевала за ней. Она не могла и трех секунд просидеть на одном месте. Ее активность уже начинала притомлять, несмотря на то, что с моего пробуждения прошло немногим больше получаса.
Мы сели за одиноко-свободный столик, который стоял, наверно, ближе всех к огромному длинному столу. Сбоку от него находился еще один такой же с широким проходом между ними, и оба были заняты магами разных возрастов, начиная примерно от тридцати. Я сразу поняла, что они преподаватели.
Мне вдруг показалось, что в широком проходе между двумя преподавательскими столами должен быть еще один маленький столик. Специально для ректора. Иначе куда еще его можно было посадить? За один из двух столов, чтобы показать свою благосклонность? Этого делать нельзя ни в коем случае! Ректор магической академии должен относиться ко всем одинаково и желательно не иметь собственных гадких прихотей, как любовь директрисы пансиона к звонкой монете.
За столик недалеко от преподавательского никто, кроме меня с Ирис, садиться не захотел. Остальные были плотно заняты, но наш свободный обходили стороной. Мне показалось это странным, и я поспешила поделиться с Ирис своими подозрениями, но та отмахнулась от них, как от дичайшей глупости. Тогда я немного успокоилась.
Вдруг шум разговоров затих, и стало настолько тихо, что я с легкостью слышала каждый шорох, каждый звук тяжелых мужских шагов. Я не хотела оглядываться, предчувствуя, что я знала человека с такой походкой. Это был ректор Денвер. Он прошел мимо настолько близко ко мне, что у меня захватило дух. Еще бы чуть-чуть, и он мог коснуться рукой короткого рукава моей блузки!
Казалось, я все принимала слишком близко к сердцу. Но я и подумать не могла, что сегодняшний день обязан был днем сюрпризов, о которых я мечтать не смела. Зато, как я и предполагала, ректор Денвер дошел до широкого прохода между преподавательскими столами и круто развернулся.
– Приветствую, студенты! – громогласно объявил он. – Сегодня обойдемся без ежегодной приветственной речи и пожелаем секретарю Эльрем Дрок поскорее поправляться. Без нее я словно безрукий! У меня для вас несколько важных новостей. Для начала представлюсь перед первокурсниками. Мое имя Алькаит Денвер, и я ректор академии магических искусств «Тинрас».
Ректор Денвер говорил складно, харизматично. Вот бы он оказался хорошим человеком, а не таким, как директриса пансиона. В конце концов, именно он вчера поставил барьер между мной и грустным беззубым чудовищем. Возможно ли, что именно от своей беззубости пляжное чудовище было таким грустным?
– Также хочу напомнить о дегкриваре Злотти, живущем в лагуне. Не покусает, нечем, но обсосет. Прошу быть осторожными, потому что полученные от Злотти травмы не являются достаточным поводом к пропуску занятий.
