Во-вторых, под принципами в зарубежной юридической науке могут пониматься взятые в совокупности общие положения какой-либо отрасли законодательного регулирования. При этом данный термин активно используется в качестве наименования учебных курсов, изучаемых студентами, а также практикующими юристами. Среди примеров можно выделить известные учебники по договорному праву[60], корпоративному праву[61]. Тем самым человек, читающий такую книгу, изучает не фундаментальные принципы, а общие положения отрасли регулирования в целом.
В-третьих, термин «принцип» в ряде случаев понимается в иностранной науке в признанном нами значении, то есть в качестве фундаментального, основополагающего начала. Например, в одной из работ сделан вывод, что основу построения договорного права и способы регулирования соответствующих отношений Израильского права составляют два принципа: свободы договора и добросовестности[62].
При этом следует признать, что в последнем значении категория «принцип» используется в зарубежной научной литературе нечасто. Обычно авторы называют его «фундаментальным положением», «важнейшей нормой» и т. п. Подобный факт следует иметь в виду при анализе зарубежной литературы и судебной практики. В настоящем исследовании в связи с поставленной задачей изучения принципов как основополагающих начал, отвечающих установленным нами признакам, необходимо использовать опыт зарубежных стран по изучению принципов именно в том значении, который используется нами. Сказанное связано с тем, что настоящее исследование направлено на изучение категорий, отвечающих по сути требованиям принципов, а не простому применению к ним слова «принцип».
Отметим, что ряд работ зарубежных авторов, исследующих правовые принципы в анализируемом нами аспекте, выделяются актуальностью проблематики и глубиной проработки материала. Так, одно из исследований иностранного ученого было непосредственно посвящено изучению понятия и сущности принципа права, его связи с правовыми нормами и ценностями. Установлено, что принципы – это базовые нормы, которые представляют собой общее мнение о том, каким должно быть общество[63]. Далее автор объясняет лингвистическое значение слова «принцип» путем перечисления различных его синонимов, каждый из которых в той или иной степени позволяет понять его сущность (фундаментальная истина, всеобъемлющий закон, доктрина, из которой другие выводы являются производными, общая истина, аксиома, руководящий закон поведения, совокупность моральных или этических норм или судебных решений и т. п.)[64].
Очевидным и правильным является и следующее утверждение ученого: правовые принципы почти одинаковы во всех правовых системах мира, что показывает истинный характер принципа как универсальной правовой сентенции, ведь, в конце концов, человеческое представление о справедливости является универсальным[65].
Последний вывод представляется важнейшим с методологической точки зрения в плане исследования принципов гражданского права. По большому счету, в большинстве стран мира перечень цивилистических начал, основополагающих положений частного права не так уж разнообразен: равенство сторон, свобода договора, неприкосновенность частной собственности, свобода завещания, гарантия судебной защиты прав и некоторые другие[66].
Между тем конкретное отражение того или иного принципа в законодательстве, его определенные проявления в правовых нормах, правоприменительное значение в разных государствах различаются, причем зачастую весьма существенно. Связано это может быть с различными объективными или субъективными факторами, а иногда и просто с несовершенством законодательства той или иной страны.
Проводя исследовательскую работу по сопоставлению принципов гражданского права различных правовых систем, важно понимать и целевое назначение сравнительно-правового исследования в целом. В кратком виде его изложил Е.А. Суханов, подчеркнувший, что в данном случае речь должна идти исключительно об изучении российского, а не зарубежного гражданского права. Зарубежные аналоги отечественных конструкций полезны лишь в той мере, в какой они позволяют понять российское право. При этом важно не допустить «ошибочного представления о якобы заведомо большей эффективности любых иностранных правил и конструкций и чрезмерно критическому отношению к собственному правопорядку»[67].
По нашему мнению, в определенной мере международное право и зарубежное законодательство оказывают влияние на понимание практически любого гражданско-правового принципа. Другое дело, что принципы сами по себе являются основой российского права и могут быть таковыми только в том случае, если в полной мере вписываются в отечественные социально-экономические отношения. Иностранное право, разумеется, не может оказывать решающего воздействия на процесс формирования права в России. Безусловно, обращение к нему способно помочь разрешить какие-либо частные проблемы теории и практики, предложить пути совершенствования законодательства. Между тем главной задачей сравнительно-правового исследования видится более глубокое понимание отечественного права, что касается в том числе и принципов гражданского права России.
В связи со сказанным актуальной задачей современной цивилистической науки в области изучения принципов гражданского права становится сопоставление начал разных правовых систем. Прав К.М. Арсланов в том, «что российский законодатель в своей реформе гражданского законодательства должен следовать не самим конструкциям и моделям иностранного права, а многовековому правовому опыту, наработанному ведущими правопорядками Западной Европы»[68].
Применительно к принципам можно сказать, что данная сравнительно-правовая исследовательская работа должна включать в себя не просто установление факта существования принципа в том или ином государстве. Как мы определились, скорее всего, такая работа привет к констатации того, что такой-то принцип в гражданском праве такого-то государства существует. Конкретные выводы при этом получить будет сложно.
Например, в учебной литературе по словацкому гражданскому праву выделяются следующие принципы частного права: принцип равенства участников, принцип индивидуальной автономии (свободы воли), принцип «Все разрешено, что не запрещено», принцип справедливости, принцип запрета на злоупотребление субъективными правами, принцип стабильности частного права[69]. Указанный список близок к тому перечню, который обычно предлагается в российской цивилистической науке. Однако простое сравнение перечней вряд ли поможет в исследовательской деятельности.
Важно проследить тенденции развития того или иного принципа в зарубежном государстве, установить его нормативно-правовую основу, правоприменительное значение и только после этого сделать вывод о соответствии либо несоответствии принципов гражданского права России и цивилистических начал других государств.
Приведем пример. Признавая в целом принцип свободы завещания, устанавливая его в качестве основы наследственного права, разные государства по-разному понимают его сущность и назначение, так как один из важнейших аспектов рассматриваемого принципа – возможность установления определенных ограничений – неодинаков в разных странах[70].
Показательно, что попытки провести сопоставление принципов права разных стран уже предпринимались во многих зарубежных исследованиях. Например, сделан вывод, что существует ряд аналогичных принципов, регулирующих китайское и американское семейное право: принципы индивидуальной свободы, семейной автономии, государственного вмешательства в семейные дела лишь в случаях, прямо предусмотренных законом. При этом тут же делается вывод о том, что каждое государство реализует перечисленные принципы по-разному[71].
