Та, вплывая, даже не удосужилась улыбку с лица стереть.

– Лиз! Какого черта?

Она изящно опустилась на стул и пожала плечами:

– Тебе жалко, что ли? Ей нужна была подработка, мы все равно искали дешевую рабочую силу. И я подумала, что если пойду ей навстречу, то и никаких проблем с ее отцом не возникнет.

– Какие проблемы? Что ты мелешь, Лиза? Я уволю ее немедленно! Да я ее видеть не хочу.

Похоже, Лиза надеялась, что этого хватит, чтобы его убедить. Вадим отличался исключительной расчетливостью, и потому быстро остывал, едва увидев свою выгоду или хотя бы сокращение проигрыша. И подруга это знала наверняка, но зачем она продавливает эту тему и помогает Григорьевскому отпрыску его, Вадима, настойчиво раздражать?

– А где ты собрался ее видеть? Она ж у экономистов сидит, вы даже встречаться не будете.

– Лиза!

– Ну Вадим, – подруга захныкала. – Да, я ошиблась! Но если вдруг сейчас ты изменишь мое решение, то ударишь по моему авторитету. Эта девчонка того стоит?

Вадим коротко сквозь зубы втянул воздух. Это было показателем, что аргумент засчитан, что он и обозначил вслух:

– Сгинь с глаз моих.

Этот день не мог стать еще хуже, поэтому на дальнейшие неприятности Вадим уже не реагировал. Он подходил к своей машине, когда его окликнули:

– Вадим Александрович! Подождите!

Он сначала натянул улыбку, а уже потом повернулся. Хвала небесам, она хоть официального тона придерживается! И на том спасибо. Значит, и он обязан играть по тем же правилам:

– О! Яна? Ну и как вы обустроились? Все в порядке?

Кажется, ему удалось ее удивить, но у наглой малолетки отсутствовали тормоза:

– Да, все отлично! Спасибо, что поинтересовались. Пётр Алексеевич поначалу психовал-психовал, а потом раскидал по всем обязанности и успокоился. А после уснул, – она рассмеялась заливисто. – А вы меня до дома не подвезете?

Вадим растянул губы еще шире:

– Конечно, нет. Мне в другую сторону.

– В какую другую? – хитро поинтересовалась она. – Разве вы знаете мой адрес?

– В любую другую, – честно ответил Вадим. – И вы про субординацию-то не забывайте.

Она впала в какой-то азарт:

– Я, Вадим Александрович, о субординации только и думаю! Вот прям с пятничного вечера как начала думать, так остановиться и не могу.

Чего эта идиотка добивается? И как давно и тщательно она за ним следила до их «знакомства»? Он слишком устал, чтобы додуматься до ответов самостоятельно, зато точно знал, что сама она отвечать не собирается. Да и все ее поведение сильно смахивало на подростковую влюбленность, а юных сталкерш Вадим на дух не переносил:

– До свидания, Яна. И больше не обращайтесь ко мне с неформальными темами.

– Почему? – она словно искренне недоумевала.

– Сплетни пойдут.

Но она неожиданно перебила:

– А! За это не волнуйтесь! Я ведь уже всем рассказала, кто мой отец! Там в отделе экономразвития даже бизнес-план начали составлять, как можно объединить модную и строительные индустрии! Если хотите, то Денис вам изложит завтра свои проекты! – она тараторила, вообще не обращая внимания на его реакцию. – Денис – это один из практикантов, просто какой-то генератор идей. Вы только представьте всю грандиозность задумки… вы ж экономист? А девчонки из отдела кадров сразу сообразили, как так получилось, что я единственная, кого взяли из другого вуза. Я честно-честно ничего такого не говорила, но они и сами все так гладко…

Тут и додумывать было нечего. «Девчонки из отдела кадров» отличались умом и сообразительностью, а еще и буйной фантазией, которую только пищей подкармливай. А какую еще надо пищу, если вдруг Григорьевскую единственную дочку неожиданно берут в практикантки к Вадиму, словно папаша ее никуда устроить бы не смог? Причем для всех остальных было проведено собеседование, характеристики с деканата запрашивали, а эту… просто Елизавета Николаевна привела. Отделу кадров все понятно настолько, что они даже отдел экономразвития заразили идеей написать бизнес-план по объединению предприятий. На будущее. Чтобы был. У Вадима в голове что-то больно лопалось, а от улыбки начало сводить челюсть:

– При всем уважении к вашему отцу, мне его индустрия ни к чему. Так что извольте найти ему другого зятя.

Она даже обиду не собиралась демонстрировать:

– Это вы так говорите, потому что еще не слышали о планах на нашу свадьбу из бухгалтерии!

Если бы у Вадима внутри было сердце, то от всего этого безобразия оно разорвалось на части. Он добавил в улыбку обаяния:

– До свидания, Яна. И вы уволены. И мне наплевать на мнение Лизы или вашего отца.

– Ну во-о-от… А так все хорошо начиналось! – она даже не попыталась огорчиться своему увольнению и тут же перешла на неофициальный тон. – Кстати, а ты не занят сегодня вечером? Может, на свидание сходим?

Это раздалось уже ему в спину, но он не стал останавливаться. Сев за руль, продолжал взвешивать два варианта. Да, тюрьма пугает. Но зато если он прямо сейчас вожмет газ до отказа, а потом проедет по этой замухрышке туда-сюда, то какое же умиротворение его ждет? Каких-то пятнадцать лет отсидки, возможно, того и стоят.

И он уже было поддался порыву, но отвлекся на телефонный звонок.

– Да? – рявкнул, не успев совладать с собой.

– Вадим? Это… Света. Я не вовремя?

Он тут же забыл о налетчице-рецидивистке. Давай, милая, заходи уже в клетку, не мотай больше нервы.

– Да нет… Прости за этот тон. На работе проблемы.

Она подумала немного, а потом спросила тихо:

– Если у тебя есть время, давай встретимся. Расскажешь мне о своих проблемах.

Отлично. Осталось только захлопнуть:

– Извини, Свет, но сил куда-то идти просто нет. Если хочешь, приезжай ко мне.

– Я… приеду.

Ну еще бы ты, милая, не приехала. Ты долго решалась на этот звонок, взвешивала варианты, мучилась, осуждала себя, и раз уж осмелилась, то теперь будешь согласна на все.

Вадим скинул ей адрес, недослушав лепетания про «у меня всего пара часов». Какое это имеет теперь значение?

Светлана стояла на его пороге через сорок минут. Взволнованная, красивая. Ее трепетная нервозность послужила окончательным аргументом, что больше знаков можно и не ждать.

– Я ненадолго… Ты один живешь? Прости, что не дала тебе отдохнуть.

Вадим не стал отвечать. Он развернул Светлану к себе резко и толкнул к стене.

– Ты что де…

На поцелуй она ответила через четыре секунды – он считал в уме. И теперь уже сама, задыхаясь, погружала пальцы в его волосы и выгибалась навстречу. Ей не нужна была его нежность. Она хотела просто отдаться кому-то, кроме старика-мужа, которого никогда не любила. И если бы он отказался сейчас взять – так грубо, насколько только мог – то она окончательно бы свихнулась. Именно поэтому они даже из прихожей не выбрались.

И после ожидаемо все изменилось – как по самому банальному сценарию. Светлана трясущимися руками застегивала одежду, избегала взгляда, краснела и бубнила что-то несуразное. Вадим предоставил ей возможность попаниковать в одиночестве, а сам уперся плечом в стену и с удовольствием наблюдал за ее метаниями. Сейчас она будет где-нибудь долго гулять, проклиная себя и замирая от каждого мимолетного воспоминания, а ночью непременно разрыдается. Потом придумает, что это он, Вадим, во всем виноват. И максимум через неделю позвонит снова. Вадим ответит – она до сих пор ему нравилась. Но он не станет ее утешать ни сейчас, ни потом. Со временем она начнет относиться к изменам спокойнее, и когда-нибудь, намного позже Вадима, станет искать другого – более предсказуемого. И конечно же, найдет. Через каких-нибудь полгода она будет жалеть только о том, что не завела любовника раньше. Ведь можно привыкнуть и деньгами мужа пользоваться, и позволять себе любить и быть любимой. С какой стороны ни посмотри, Вадим сегодня оказал ей огромную услугу. И она это тоже признает. Когда-нибудь, через полгода.

Глава 5. Адюльтер и щенки мальтезе