Фейри не двигаются. Когда я выглядываю из-за дерева, замечаю, что они готовы к атаке, внимательно слушают и выжидают врага. Они так неподвижны, будто совершенно не дышат.

Я выпускаю свою силу в воздух — не более чем для поиска, — и чувствую, что они взаимосвязаны. Паутина силы объединяет каждого солдата в единое целое. Она удерживает тьму их голода человеческой энергией закрытой, это бремя, разделяемое группой.

Неблагие. Как и другие фейри.

Я могла бы попытаться отправить их в другое место. Я прочесываю их умы своей силой, небольшое внушение, толчок: «Может быть, вам стоит пойти в другую сторону».

Словно понимая, что я делаю, Деррик резко поворачивается ко мне. Я поглаживаю пальцем его крылья, чтобы успокоить, но он быстро качает головой, ногти впиваются мне в шею. Я ничего не могу поделать с этим испуганным дурачком, из-за которого я теряю контроль над своими силами.

Маленький толчок, который я собиралась дать фейри превращается в огромный. Буквально заявляя: «я здесь».

О, черт возьми.

Волна осознания проходит через группу. Их силы прочесывают воздух, хватаются за меня и подталкивают их к его источнику.

Моя сила мстит. Она наполняет меня, боль в груди нарастает. Она требует: «выпусти, выпусти, выпусти». Я смутно понимаю, что Деррик пытается вернуть меня, нашёптывая на ухо моё имя. Его сила пытается обернуться вокруг моей.

Ошибка. Моя сила отталкивает его, и Деррик падает с моего плеча. Его крылья едва успевают забиться, чтобы спасти его от удара о землю.

— Айлиэн!

Его испуганного крика недостаточно, чтобы прорваться сквозь бьющую, неумолимую силу, которая ревет, чтобы выбраться. Я не могу это остановить. Я не могу это контролировать.

Я отпускаю ее.

Она окутывает меня в плащ тьмы, толстый и непроницаемый. Внезапно я успокаиваюсь, пульс бьется в устойчивом ритме. Мой разум возвращается к инстинктам охотника. Это очень просто. Моя сила уверяет меня, что я совершенна. Неприкосновенна. Без моих воспоминаний — это единственное, что может помочь мне снова почувствовать себя полноценной.

Я отстраняюсь от дерева, игнорируя пикси, пытающегося ухватить меня за волосы. Он повторяет имя — мое имя, но я слишком далеко зашла. Я не помню этого имени. Не помню этой девушки. Я так легко отталкиваю его силой.

Затем быстро двигаюсь. От одного ствола к другому, будто невидимый хищник, преследующий свою добычу. Двигаюсь, словно я часть теней. Томно и легко, словно дым сквозь деревья.

Фейри даже не заметили, как я вихрем проношусь между ними. Пока я не шепчу им на ухо, считая мгновения до их смерти. «Сначала ты. Затем ты. А тебя я оставлю напоследок».

Неблагие переполошились, их дыхание учащается. Их страх — моя панацея.

До тех пор, пока другой поток энергии — энергии испуга — не заставляет меня остановиться. Деррик. Он боится меня. Болезненный, прогорклый вкус его силы заставляет меня потерять концентрацию. Я прижимаюсь спиной к дереву. Громко. Ближайший фейри поворачивается ко мне с мечом в руке.

И ударяет высоко, я едва успеваю вовремя отодвинуться. Он задевает моё плечо.

Это все, что мне нужно. Я откидываю голову с грубым, диким шипением. Мой клинок в руках еще до того, как он снова начинает двигаться. Я набрасываюсь, перехватывая его горло. Чувствую на себе взгляды других, в их поле зрения мой клинок, с которого стекает кровь, вокруг меня растут тени, тело лежит у моих ног.

Один из них кричит — резкий вопль, который отдаётся эхом через лес. Как один, они ныряют за мной.

Мой меч свистит в воздухе, ничего не видно кроме его неясных очертаний. Кожа разрывается под моим клинком; кровь брызжет на землю. Я быстрей, чем они могли бы надеяться. Я двигаюсь как танцор, в изящных кружениях, ударах и быстрых вспышках.

Я могущественна. Я безжалостна. Каждый убитый мною наполняет меня, дает мне больше энергии. Моя резня так же стремительна, как распространяющаяся тьма.

Что-то явилось мне, свет, который я замечаю краем глаза. Я хватаю его, прежде чем даже осознаю, что это маленькое тело в моей руке, мои пальцы сомкнуты вокруг крошечных костей и мягких, хрупких крыльев.

— Айлиэн!

Это голос Деррика. Крик Деррика. Я шокировано смотрю на него, поймав его пораженный взгляд, прежде чем он улетает на деревья.

Я затаиваю дыхание, осматривая свои убийства. Я сделала это. Деррик видел, как я это сделала. Он видел, как я потеряла контроль.

«Почему я ничего не чувствую?»

Нет ни гордости, ни радости от выполненного — и что-то говорит мне, что когда-то я чувствовала подобное в битве. Впоследствии, я сражалась только по необходимости, ради выживания. Убить или быть убитым. В любом случае, я чувствовала что-то.

Я смотрю на дюжину мертвых фейри в лесу, и осознаю: я сделала это не из необходимости. Я могла бы их отпустить. Я могла бы убежать, и они не схватили бы меня. Если бы я просто обезоружила их, никто из них не смог бы победить меня. Я убила их всех, потому что могла.

Я могла бы убить Деррика.

Грубый звук вырывается из горла Деррика. Он оседает на ветке соседнего дерева и осматривает изогнутый кончик своего крыла. Затем поворачивается и смотрит на меня сквозь сверкающий занавес слез. Он ничего не говорит, но я снова чувствую его страх. Этот его неприятный вкус, желчь, застрявшая в горле.

Я это сделала. Я повредила его крыло. «Я это сделала».

— Ты ранила меня, — говорит он, его голос дрожит от гнева, нет, тут что-то другое. Что-то вроде предательства. — Ты причинила мне боль.

По его голосу я понимаю, что никогда раньше не причиняла ему боли. Ни разу.

Это все, что нужно было, чтобы обуздать мою силу. Чтобы вернуть её обратно в слишком маленькое пространство в костях и позволить ей осесть во мне с болью, которую заслуживаю. И когда я это сделала, внезапно слышу мысли Деррика. Я слышу их так ясно, как будто он произносит эти слова вслух.

«Всего за минуту она убила дюжину фейри.

Она монстр, одетый в кожу девушки.

Она вернулась неправильной».

Такой он видит меня?

Не задумываясь, я врываюсь в разум Деррика. Его мысли похожи на призму, какофонию цветов и образов. Сначала они размыты, мне трудно что-то понять. Мой разум не должен работать таким образом; даже сейчас он всё ещё слишком человечен, слишком прост.

Каждая мысль многослойна, не по одной за раз. Это сложное смешение наблюдений и обрывков золотых и красных образов и картинок. У его звуков есть вкус. Его вкус имеют текстуру. Его цвета вызывают чувства и желания.