— Твои родители всегда опаздывают на два часа? — раздражённо спрашивает он.

— Я же тебе объяснила. В городе ограничили движение, им пришлось добираться общественным транспортом.

— Ах, ну да.

— Если тебя что-то не устраивает, то можешь вернуться в отель.

— Я вернусь туда только с тобой, — беспрекословно отрезает он. — И перестань меня злить.

— Но я же ничего не делаю!

— Да ладно?! — его брови изгибаются. Она недовольно поджимает губы и в последний раз проводит рукой по его напряжённому бедру, чувствуя, как он вздрагивает. — Санса, твою мать…

Он хочет её. Она чуть ли не смеётся, смотря, как он ёрзает на стуле. Так приятно осознавать свою власть над ним и видеть в его глазах мольбу. Он не сможет ничего сделать, иначе их контракт будет расторгнут. Он не может ничего сделать и мучается день за днём, провожая её голодным взглядом. Ах, как ей нравится в последнее время эта игра. Правда на неё это тоже влияет. Она всё чаще ощущает к нему влечение и это начинает пугать. Её попытки поиздеваться над ним оборачиваются против неё. Ей срочно нужно встретиться с Маргери и обсудить всё, иначе её голова взорвётся.

— Что значат твои татуировки? — она удивлённо переводит взгляд на руку, скользя пальцем по римским цифрам. — Дата первых отношений?

— Что? — в его голосе слышатся ревнивые нотки. — Нет, это мой спор.

— Спор?

— В семнадцать, Маргери взяла меня на слабо и сказала, что я никогда не набью тату. Я набила её через год, — он даже не скрывает свою улыбку, щуря глаза. — Спор — десятого июня, набила тату — двадцатого мая.

— И это всё? — его губы складываются в ехидную усмешку. — Так тебя можно взять на слабо?

— Теперь уже нет, — отрезает она, чувствуя, что он что-то задумал. Он отвлекается от неё, провожая взглядом какую-то высокую брюнетку, и она рассерженно вспыхивает. — Ты издеваешься?!

— Что? — в его голосе слышится смех.

— Ревнуешь?

— Нет, — рассерженно бубнит она, скользя взглядом по улице. — Господи, мама!

Улыбка исчезает с его лица слишком быстро. Он даже не поворачивает голову, когда к их столику приближаются её родители. Ей хочется разреветься от счастья, глядя на их лица. Как всегда, слишком суровый и сосредоточенный отец, и мама пронизывающая её с ног до головы оценивающим взглядом. Она сразу же замечает кольца на её пальце и на её лбу прорисовываются глубокие морщины.

— Милая, — отец рассеяно улыбается, давая ей повиснуть на его шее. — Господи, детка, ты так изменилась. — Он отпускает её и кивает Петиру. — Здравствуй.

— Нед, — она вздрагивает от металла в его голосе. — Кэт.

Ей хочется исчезнуть из этого кафе и желательно прихватить кого-нибудь с собой. Она оценивающим взглядом смотрит на него и родителей. Нет, она должна побыть одна. Неловкое молчание зашкаливает и ей даже кажется, что все смотрят на них. Она нервно переминается с ноги на ногу, чувствуя себя лишней. Их глаза встречаются. В его взгляде плохо скрытое раздражение и презрение. Господи, как же она ненавидит его.

— Мы заставили вас ждать слишком долго, — тихо и властно произносит мама, садясь напротив них.

— О, это ерунда, всего лишь два часа, — саркастически отвечает он. Она раздражённо щиплет его за ногу заставляя замолкнуть. — Зато мы прекрасно провели время, любуясь на прохожих.

Её пальцы с силой сжимают его кожу сквозь штаны. Ей хочется вцепиться в него ногтями и раздирать на маленькие кусочки, пока от него ничего не останется. Прохожих?! Да он чуть голову не свернул, любуясь на ту длинноногую девицу!

— Заметно, — мама переводит взгляд с него на неё и обратно. — Санса, может, мы прогуляемся?

Теперь уже его пальцы со всей силы сжимают её колено, и ей даже приходится закусить губу, чтобы сдержать стон. Ну, уж нет! Она расплывается в улыбке, поворачиваясь к нему. Он понимает. В его взгляде пламя, готовое вырваться наружу. Они поругаются вечером, поругаются очень сильно, а пока она нарушит все возможные договорённости и просьбы, оставив его в дураках.

— Конечно, мам.

Он чуть ли не шипит, глядя на неё исподлобья. Она встаёт, опираясь о его ногу, и идёт за мамой, чувствуя на себе его взгляд. В сумочке дребезжит телефон. Она вытаскивает его и открывает рот, вчитываясь в его сообщение:

Тебя заберёт Лотор

Она хмурится, раздумывая над своим ответом. В голову не приходит ничего более-менее стоящего, и она забивает, убирая телефон в сумочку. Они идут с мамой бок о бок в сторону ратуши, молча смотря вперёд. Радость от встречи с родителями прошла, сменившись обидой и непониманием.

— Вы носите кольца, — наконец-то нарушает молчание мама. — Я неприятно удивлена.

— Мы стараемся не давать повода для сплетен, — она прокручивает кольцо, пытаясь вспомнить, когда снимала его. — Не понимаю твою агрессию.

— Санса, ты поставила своего отца в идиотское положение, разорвав помолвку с Джоффри, — она открывает рот, чтобы возразить, но мама не позволяет ей этого сделать, продолжая и дальше отчитывать её. — Твой отец потерял много клиентов, решивших перейти на сторону Роберта.

— Мам, вот ты сейчас серьёзно, да? — суровый взгляд матери скорее раздражает, чем стыдит. — Я виновата в том, что из двух зол выбрала меньшую?

— Меньшую?! Господи, Санса, ты даже не представляешь, что собой представляет Петир!

Ей так хочется возразить и добавить, что она всё прекрасно знает и, возможно, даже больше, чем кто-либо другой. Только вот он, по крайней мере, проявляет хоть какое-то чувство беспокойства по сравнению со всеми остальными.

— Мам, наш брак — фикция. Мы с ним практически не видимся и спим по разным спальням, — она, морщась, вздыхает, всем своим видом показывая отвращение. Господи, если бы мама знала всю правду, то её бы хватил удар.

— Хорошо, — она выдыхает. — Санса, мы с отцом настаиваем, чтобы ты поговорила с Джоффри. Его семья — наши почётные гости в этом году. Нам бы хотелось, чтобы ты объяснилась перед ним, мальчик так переживал!

— Я…что? — чёрт побери, этого просто не может быть! Её родители живут в какой-то своей сказке. Она обводит взглядом улицу и согласно кивает, представляя его реакцию. — Хорошо, мам. Я обещаю.

***

Лотор высаживает её у отеля. Он на удивление неразговорчив в этот раз и причиной всему строгий приказ босса. Видимо, ему действительно влетело из-за неё. Она с сожалением смотрит на отъезжающий джип и спешит в отель, чувствуя себя не в своей тарелке. Разговор с мамой оставил после себя неприятный осадок. Поговорить с Джоффри, она чуть ли не смеётся. Господи, откуда у родителей такие идеи?

Она выскальзывает из лифта и направляется к номеру, пытаясь подготовить себя к атаке, которую он обязательно начнёт, стоит ей переступить порог. Если им удастся сегодня урегулировать всё мирно, то она даже попробует порадовать его чем-нибудь. Например, купит ему ещё один галстук. Она прикусывает губу и проскальзывает внутрь, сразу понимая, что его нет. Двуспальная кровать заправлена, вещи лежат на местах, а его самого нет. Она удивлённо озирается, ожидая, что он выскочит из ванны, но этого не происходит.

Странно.

Почему ей так неприятно? Хочется закрыть глаза, а открыв их, увидеть его, сидящим напротив. Он, конечно, специфичен и немного того, но ей с трудом верится в то, что о нём поведала мама. Здесь попахивает какими-то непонятными старыми тайнами, которые скрываются от неё ото всех и сразу. Только вот почему-то, она уверена, что его вины практически нет. Был влюблён в маму с детства? Допустим, она видела детские фотографии родителей и мама там действительно красотка. Не смог смириться и решил по старой рыцарской традиции добиться её? Всё может быть, только вот мама то тоже хороша. Не смогла с ним нормально всё обсудить, тем более, он был практически ребёнок по сравнению с ней. Сколько там ему тогда было? Пятнадцать? Неудивительно, что брат отца наградил его тем жутким шрамом. Но вот всё остальное… Она недоверчиво покачивает головой, понимая, что это бред. Если бы только у них были более спокойные, более доверительные отношения, то возможно, она бы решилась задать ему кучу вопросов в надежде узнать правду, а так…