И это только начало богатого на события и идеи труда, который поражает своим масштабом. Перед нами – вся панорама истории человечества. Мы читаем о конце американизированной эпохи и вступлении в новые темные века, за которыми в конце концов следует возвышение Патагонии в качестве мирового культурного центра. Повторное открытие атомной энергии приводит к падению патагонской цивилизации в результате цепи взрывов. В последующие десять миллионов лет обезьяны эволюционируют в конкурентоспособную, разумную расу, командующую рабами-недочеловеками. В конечном счете люди истребляют ослабевшую расу господ. За этим следует подъем новой великой человеческой цивилизации.
Происходит вторжение марсиан, микроскопических существ, которые путешествуют в туманных желеобразных плавающих облаках; начинается война между Марсом и Землей. Вся жизнь на Марсе уничтожена, но разрушительный вирус из пыли марсиан возвращает человечество к дикости.
Через какое-то время возникает цивилизация новых людей, которые пребывают в гармонии с природой. Мозги представителей этой расы эволюционируют до колоссальных объемов. Однако, разочарованные своими физическими ограничениями в поисках того единственного, что имеет для них значение, – знания, эти великие умы выводят новую расу, которая заменит их.
Вскоре Луна придвигается к Земле настолько близко, что грозит упасть на поверхность материнской планеты; эти обстоятельства заставляют людей переселиться на Венеру. Разумные формы жизни на Венере будут уничтожены, изменится и сама планета, а люди эволюционирует в расу крылатых существ. Проходят миллионы лет, и столкновение с блуждающим газообразным телом приводит к изменениям в Солнечной системе: человечество вынуждено мигрировать на Нептун.
На Нептуне в результате естественного и научного прогресса формируется поистине утопическое общество, и человеческий вид меняется радикально: даже увеличивается число полов, необходимых для продолжения рода. Конец человечества наступает, когда солнце начинает становиться красным гигантом, и накаляющаяся атмосфера обрекает последних людей на гибель. Однако перед самым концом последние люди выбрасывают в космос бесчисленные искусственные человеческие споры, надеясь однажды засеять миры других солнц.
Этого простого пересказа, разумеется, недостаточно, чтобы оценить масштаб грандиозной эпопеи «Последние и первые люди». Стэплдон подробно рассматривает каждую фазу человеческого развития, пытаясь охватить физиологические, психологические и социокультурные изменения.
Романы «Первые и последние люди», «Создатель звезд» и «Из смерти в жизнь» написаны уникальной поэтической прозой. Читатель наслаждается сотнями идей, которые с тех пор укоренились в ткани современной научной фантастики, и отточенностью формулировок. Неудивительно, что этой книгой вдохновлялись молодые американские и британские фантасты, такие как Роберт Хайнлайн, Артур Кларк, Брайан Олдисс, Джеймс Блиш и многие другие. Правда, кому-то может показаться, что сегодня эти тексты читаются не столь захватывающе, как, например, романы означенных авторов, поэтому читатель должен быть готов к несколько монотонным, путь и поэтическим, строкам хроники далекого будущего, и тем не менее знакомство с ними обязательно для каждого поклонника фантастической литературы.
Создатели «Энциклопедии научной фантастики» Питер Николс и Джон Клют считают, что книга Стэплдона была абсолютно уникальна в своем жанре. Впрочем, Стэплдон наверняка опирался на работы некоторых своих предшественников. Одной из таких работ критик и историк фантастики Сэм Московиц считает последнюю книгу Эдгара Аллана По «Эврика. Поэма в прозе (Опыт о вещественной и духовной Вселенной)». Это околонаучное, философское и мистическое произведение часто воспринимается как безумная какофония и свидетельство окончательного погружения великого автора в алкогольный делирий. Чтение этого текста требует интенсивной работы, концентрации и является чем угодно, только не развлечением.
Сочинение По начинается с тщательно разработанного отказа от эмпирической науки в пользу «инстинктивного» или «интуитивного» рассуждения, чем-то напоминающего квакерскую концепцию о непосредственном внутреннем откровении. Автор утверждает, что Вселенная – суть Бог, и каждое живое существо, соответственно, – его часть. Согласно концепции По, по мере того как Вселенная сжимается, все разнообразные существа на миллиардах миров постепенно утрачивают индивидуальное сознание и достигают более совершенного состояния – в рамках общего и универсального космического сознания. Все это становится общей идеей более поздних романов Стэплдона, таких как «Создатель звезд», «Из смерти в жизнь».
Возможно, на сочинения Стэплдона повлияли еще два романа – «Дом в порубежье» (1908) Уильяма Хоупа Ходжсона, которым восхищался «отец литературы ужаса» Говард Филипс Лавкрафт, и «Амфибии» (1924) С. Фаулера Райта. Первый из этих авторов говорит о Вселенной, состоящей из разумных космических объектов, его роман перекликается с текстами Стэплдона, особенно напоминает «Создателя звезд». В романе Райта (с которым Стэплдон был знаком лично) рассказывается о гуманоидных существах, которые поднялись по лестницы эволюции на ступеньку выше людей.
И разумеется, нельзя исключать влияние идей футурологического эссе генетика, биолога и популяризатора науки Джона Холдейна «Страшный суд: взгляд ученого на будущее человечества» (1927). Здесь в очень краткой, почти синоптической форме излагается хронология грядущих сорока миллионов лет. Присутствует множество штрихов, которые перекликаются с романом «Последние и первые люди»: тут и покорение космического пространства, и успешные экспедиции к Марсу и Венере, и стремительная эволюция человечества, и его адаптация к неблагоприятным внеземным условиям, и развитие телепатической связи, и создание новых биологических видов. В эссе Холдейна присутствует разрушение Луны, осколки которой образуют вокруг Земли кольцо, как у Сатурна. Наконец, нам предлагается заселить планету Юпитер; здесь образуется человеческая раса коренастых коротышек – обладателей огромной физической силы. Предпринимаются попытки колонизации внешних планет. Автор предполагает, что в течение двухсот пятидесяти миллионов лет Солнечная система перейдет в такую область Вселенной, где звезды намного плотнее, больше пригодных для жизни планет, а люди смогут позволять себе путешествия длиной в сто тысяч лет.
Позитивные отзывы о первом романе определили направление дальнейшей жизни Стэплдона. Он станет писателем на полную ставку и лектором на полставки. Стэплдон стал сокращать лекции и занятия, чтобы оставлять достаточно времени для написания книг. Это означало, что он будет находиться в доме и путаться под ногами жены еще больше, чем прежде. Однако у Агнес было множество собственных интересов, включая выходы в свет, жизнь школ и местные мероприятия. Стэплдон использовал ее в качестве рупора своих идей, а ее помощь в редактировании рукописей помогла супругам достичь отточенной ясности отношений. Отчасти это было связано с проверкой орфографии, которая, по словам Агнес, не была сильной стороной ее мужа.
Прекрасное чувство юмора Олафа помогло их отношениям. Он любил добродушные шутки и при каждом удобном случае проникался духом веселья. Его крепкое здоровье, несомненно, способствовало спокойному нраву. При всей своей непринужденной небрежности, однако, он был чрезвычайно систематичен почти во всем, что делал, его нельзя было назвать рассеянным профессором.
Вслед за «Последними и первыми людьми» был издан роман «Последние люди в Лондоне» (1932), к сожалению, до сих пор не переведенный на русский язык. Этот текст является своего рода прелюдией к более известному роману – «Странный Джон» (1935).
В том же 1932 году умер отец Стэплдона, а спустя три года этот мир оставила и мать писателя. Их единственным наследником был сын; он увековечил память о родителях, завещав большой участок леса возле своего дома на холме Калди подданным Британии в качестве парка. Это место известно сегодня как Стэплдонский лес. Наследство, оставленное родителями, стало основным источником дохода Стэплдона до конца его жизни. Об этом вполне откровенно упоминал сам писатель: «Я главным образом живу на дивиденды».
