Дома Дефне не задержалась, она собрала кое-какие вещи, поменяла костюм на джинсы и пуловер, а туфли на кроссовки. Потом вдруг подумала, что в доме семьи Пошэ, как у Вудстоков, к ужину, возможно, переодеваются во что-то менее будничное и решила прихватить платье и туфли. Проверила все замки, ведь дом будет пустой эти выходные дни, и пошла к Седе, они решили ехать вместе, так как Дефне не знала дороги. Мать и дочь уже собрались, но спорили из-за роликовых коньков, которые Лара хотела взять с собой. Даже через закрытые двери дома был слышен рев девочки. Никакие доводы на нее не действовали, если уж Лара плакала, то лила не просто ручьи слез, а водопады, и мать сдалась.
Дом семьи Пошэ находился в живописном пригороде Нью-Йорка среди домов других состоятельных обитателей этого квартала и был построен, судя по архитектуре, в пятидесятых годах прошлого века в стиле неоклассицизма. Подъездная дорожка, с красиво оформленной в центре клумбой, вела к двухэтажному зданию. Небольшой портик из трех колонн украшал центральную часть, от нее здание симметрично расходилось в обе стороны. Рядом были хозяйственные постройки и гараж. Дефне очень хотелось обойти дом кругом, позади наверняка была лужайка, но двери открылись, и красивая женщина, приветливо улыбаясь, вышла им навстречу, даже не зная ее можно было догадаться, что это мать Патрика: сын был на нее очень похож. С Седой и Ларой она поздоровалась, как со старыми знакомыми, а Дефне представилась, дружески пожав ей руку, и пожелала приятно провести время. Но глаза Хелены – так звали мать Патрика – смотрели серьезно и внимательно, словно изучали, и ей стало неловко. У Дефне даже мелькнула мысль: «Жаль, что нет Патрика, рядом с ним я чувствую себя защищенной».
Они вошли в просторный холл, широкая лестница с причудливо выкованной решеткой вела на второй этаж. Хелена сообщила, что ужин будет накрыт через час в столовой, и у них есть время переодеться и отдохнуть. Она сама проводила гостей в комнаты, которые находились этажом выше в одном крыле, чуть дальше от остальных помещений. В соседней комнате Дефне услышала крики Мерта и вопросительно посмотрела на Хелену.
— Ваш прелестный малыш с няней живет в комнате рядом с вашей. Сейчас там еще и мой сын, он привез Мерту велосипед, и теперь Мерт, я полагаю, осваивает управление. Наша живность, кот и собака уже поняли, что это значит, и исчезли из поля зрения. Дефне смутилась:
— Простите, пожалуйста, я предупреждала Патрика, что присутствие моего сына обернется хаосом в доме, но он…
— Дефне, — перебила ее Хелена, — но мы совсем не против хаоса. У нас давно в доме не звучали детские голоса. С приездом Мерта дом словно ожил, а теперь еще и Лара здесь. Правда, нам очень приятно.
Дефне открыла дверь в комнату, где жил сын, он был здесь с утра и успел освоиться, судя по царившему кругом беспорядку. Айшегюль, улыбаясь, стояла у окна, Мерт в нетерпении прыгал возле трехколесного красного велосипеда, седло которого регулировал Патрик. Увидев мать, Мерт бросился к ней в таком возбуждении, что чуть не запнулся о свои ноги.
— Мамоцька, ты знаес, сто Патрик мне привез лисапед. Сяс он седло сделает, и я поеду кататься.
— Здравствуй, душа моя! А где ты будешь кататься?
— Да на улисе зе, на дорозке у дома. Доздя нет. Няня будет со мной, мне разресыли.
Улыбаясь, Патрик смотрел на Дефне.
— Мы прокатились пару раз по коридору. Всех кого можно уже напугали, а дальше, как в детской считалке – кто не спрятался, я не виноват. Вы не волнуйтесь, он покатается до ужина, потом Ларе и Мерту накроют поесть на кухне, Айшегюль за ними присмотрит. Расслабьтесь, Дефне.
Она благодарно улыбнулась Патрику и пошла в свою комнату переодеться. Комната для гостей была светлой, просторной, со вкусом оформленной, с отдельной ванной комнатой. Мебели было немного: гардероб, кровать, два кресла у окна, туалетный столик с пуфиком. Окна выходили в сад. Дефне разложила вещи, приняла душ и решила прилечь перед ужином.
Мысли тотчас же вернулись к Омеру. Она не знала сколько дней он пробудет в Нью-Йорке, но была уверена, что он запланировал использовать это время по максимуму. С его упрямством следующих встреч ей не избежать, да и зачем ей от него прятаться, потрясение от первой встречи прошло. Она продолжит жить своей обычной жизнью, и если он хочет какое-то время присутствовать при этом – пусть.
Время ужина подходило, она переоделась, тщательно расчесала и уложила волосы, забрав их красивыми волнами наверх и оставив открытой шею. Когда она выходила, зазвонил сотовой, это была Суде. Но ответив на звонок, Дефне услышала голос господина Неджми, он очень хотел бы ее повидать. Дефне не имела ничего против встречи, она испытывала теплые чувства к дяде Омера, который пытался прекратить всю эту историю и поддерживал ее. Суде и он приглашали ее завтра на ужин в итальянский ресторан. Узнав, что она гостит у друзей и ей будет неудобно их оставить, господин Неджми с энтузиазмом предложил поужинать всей компанией, Дефне пообещала перезвонить.
Ужин в доме Пошэ прошел в приятной и дружеской обстановке. Она познакомилась с отцом Патрика, который выглядел импозантно, был сухим и поджарым, а еще у господина Пошэ-старшего было прекрасное чувство юмора, его тонкие шутки оживляли ужин. Блюда были легкие, преобладала средиземноморская кухня. Дефне была в центре внимания, но чувствовала себя расслабленной и охотно отвечала на вопросы о Турции, традициях и особенностях кухни страны. Когда все вышли из-за стола, Хелена предложила перейти в гостиную, куда подали кофе, чай и спиртные напитки, и Дефне решила, что это благоприятный момент сообщить о приглашении господина Неджми. Взглянув на Патрика и Седу, она осторожно начала:
— Мне сегодня позвонил господин Неджми, очень хороший знакомый, отец Суде, с которой я приехала в Америку. Патрик, возможно вы видели ее у Вудстоков, она ‒ подруга Дженни. — Патрик утвердительно кивнул. — Так вот они пригласили меня завтра на ужин в итальянский ресторан, но господин Неджми будет рад познакомиться и с моими друзьями тоже.
Патрик и Седа молча слушали, они догадывались, что ужин был устроен с подачи Омера, и не знали какое решение принять. Было ясно, что они колеблются. Дефне подалась вперед, коснулась руки Патрика и тихо спросила:
— Что думаете? — потом добавила. — Я бы очень не хотела идти одна.
Патрик положил свою руку поверх ее и впервые обратился к ней на «ты»:
— Конечно, если хочешь, я пойду. Что скажешь Седа?
— Да, разумеется, мы не оставим тебя одну.
Дефне перезвонила Суде, подтвердив, что она придет на ужин с двумя друзьями, и просила прислать адрес ресторана.
Мерт уже спал в принесенной для него кроватке, когда Дефне зашла в комнату. Она сказала Айшегюль, что останется с сыном на ночь, сегодня она его почти не видела и завтра хотела бы провести с ним как можно больше времени. Няня могла переночевать в ее комнате, а завтра они перенесут вещи.
Перед сном Дефне обдумывала события прошедшего и такого насыщенного дня. Она только что сама в отношениях с Патриком перешагнула официальную черту, и он понял это. Вот только может ли она дать ему то, что он от нее ждет?
========== Глава восьмая. Ужин. ==========
Утром солнечные лучи разбудили Дефне, ложась спать, она не задернула шторы, и теперь солнце весело заглядывало в окна и заливало теплом ее кровать. На часах было только семь утра, малыш еще спал, уютно подложив пухлые ладошки под щечку. При взгляде на Мерта ее мысли вернулись к Омеру, должна ли она и дальше скрывать от него сына, и если нет, то какой прок будет малышу от отца, который будет видеться с ним наездами.
Вчера за ужином Хелена спросила планирует ли она вернуться на родину, Дефне и сама задавала себе такой вопрос, она была довольна жизнью здесь, но все равно остро чувствовала отсутствие поддержки семьи, часто вспоминая их старенький, но полный душевного тепла дом, то, как она приходила с работы и как, обязательно, кто-то из членов семьи выходил ей навстречу. Ароматы. доносившиеся из кухни, собирали всю семью за общим столом. Маленькая, сухонькая, подвижная бабушка Тюркан следила за тем, чтобы ее внучка ела, и неизменно ворчала по поводу ее загруженности на работе. Дефне вспоминала вечерние посиделки с любимой подругой Нихан, их задушевные разговоры, то как они делились секретами, вместе радовались и вместе грустили. Она скучала по брату, помнила каким виноватым и расстроенным он выглядел, когда узнал, как Дефне удалось получить деньги для его выкупа. Сердар был таким несчастным и понурым, да не только он, вся ее семья, когда она собирала вещи, готовясь уехать вместе с Суде. Он считал себя причиной ее несчастий.
