Лето, жара, какой давно уже не было. Кажется, даже булыжники, которыми дорога перед управлением замощена, вот-вот плавиться начнут. Камилла лениво потянулась, потом снова распласталась по столу. В лучах солнца, пробивавшихся сквозь неплотно закрытые шторы, было видно, как плавают в воздухе пылинки. От жары не помогало ничего. Ни заклинание освежающего вихря, ни холодные напитки, и плотно закрытые и зашторенные окна и легкие ткани одежды.

– Эй, Ками, не спи, замерзнешь, – влетел в кабинет Рой, их эксперт. Кажется, он никогда не заходил в помещение спокойно, всегда двигался стремительно, словно от промедления все преступники успеют разбежаться.

– Тогда я предпочитаю поспать подольше, – едва шевеля губами, заметила девушка, не меняя положения. – Может, хоть так станет легче. Голова раскалывается.

– Полечить?

– Да толку? – Камилла заставила себя сесть ровно. – Через час снова гудеть начинает. Маги погоды совсем озверели?

– Просто река недавно разлилась. У гномов что-то в шахтах случилось, вот их плотину и сорвало. Сейчас стараются как можно быстрее восстановить ее и воду убрать, чтобы урожай не пострадал. Как только немного подсохнет, маги все вернут в норму, – у Роя все всегда было просто.

– Я сама скоро пострадаю, – простонала девушка, снова расползаясь по столу. – Ну почему я оказалась такой дурой и отказалась от предложения пойти в контору братьев Гройс. Почему? Знала бы, куда меня занесет по распределению, согласилась бы. Пусть бабники, пусть девушкам проходу не дают. Но ведь столица.

– Зато там ты бы отработала пару месяцев, отбиваясь от их приставаний, а стоит интересу братьев угаснуть, оказалась бы на улице. Опыта работы нет, рекомендации сомнительные, и что дальше? – ехидно поинтересовался Рой.

– А тут что? – буркнула его собеседница. – В прошлом месяце мы разбирались, кто же все-таки отравил собаку мистера Дора, в позапрошлом – искали кота миссис Чарингтон. Самое сложное, над чем мы работали – в прошлом году искали сумку почтальона с письмами и деньгами, и нашли там, где он и забыл ее, а именно в баре Просто официантка убрала ее от греха подальше за стойки. В основном мы смотрим, чтобы любители выпить добирались домой, а мальчишки не били окна во время игр. И это вся работа? Я уже молчу о том, что здесь даже пойти некуда. Музей я изучила в первые три месяца после приезда, концерты самодеятельности не отличаются разнообразием репертуара, в соборе на службах интересно первые пару недель, а все ваши вечера и балы… Извини, но по сравнению со столичными вечерами все это выглядит смешно.

– А вот насчет пойти, – Рой хитро улыбнулся. – Как ты смотришь на то, чтобы на следующей неделе сходить в театр. К нам приезжает, ты удивишься, столичный театр Мистериум. Дают «Вдову мистера Питти» и «Морскую историю».

– Мистериум? – от страданий Камиллы мигом не осталось и следа. Девушка горящими глазами смотрела на коллегу. – Ты не шутишь? Да на их спектакли попасть почти нереально. Билеты раскуплены на полгода вперед.

– Вот теперь ты оценишь всю прелесть маленьких тихих городков. Мэр уже приказал навести порядок в летнем концертном зале и поставить несколько временных трибун на месте танцевальных площадок. Плотники еще вчера принялись за работу.

– Очень надеюсь, что к началу спектаклей погода наладится, – вздохнула девушка и принялась складывать из бумаги веер. Эта примитивная вещь помогала лучше всего. Никакие заклинания и прочие ухищрения не могли с ним сравниться. Магия лишь гоняла вокруг теплый воздух, не охлаждая, а от холодной воды начинало болеть горло.

Рой проследил за ухищрениями напарницы, после чего достал из ящика стола большую книгу и принялся писать отчет о проделанной накануне работе. Особенность книги заключалась в том, что все написанное отображалось в журналах руководства и не приходилось постоянно бегать с кучей бумаг. Если что-то будет не так, им передадут, и нужно будет внести исправления. Хотя, ничего подобного еще не было. Сама Камилла чаще всего вносила одну единственную фразу: «Дежурство на рабочем месте, прием посетителей».

Посетители в основном заходили просто поговорить, узнать, не случилось ли чего интересного, реже – сообщить следователям новые сплетни. Разве что миссис Роджерс периодически писала заявления, якобы тот или иной житель городка совершает правонарушения. Сначала она принесла заявление, где указывала, что мистер Лорфит в теплице выращивает запрещенные растения. Камиллу тогда послали разобраться, так ли это. В итоге выяснилось, что ничего запрещенного в теплице нет. Огородник-любитель всего лишь решил испытать новый сорт томатов, дающих плоды оранжевого цвета. В следующий раз пришлось прогуляться к мисс Дортисон, которая, якобы зверски замучила свою кошку до смерти. Но и тут оказалось, что животное пребывает в добром здравии, окотившись накануне. Следователю продемонстрировали счастливое семейство, объяснили, что животному за день до визита девушки было нелегко, даже пришлось послать за специалистом, и пообещали оставить котенка. Теперь дома Камиллу каждый вечер встречал рыжий упитанный котяра Макси.

За окном раздался шум. Камилла лениво повернула голову. Так и есть, пожарная повозка неслась на очередной вызов. Девушка лениво подумала, что очередной кот забрался на дерево. За все то время, что Ками провела в городе, она не могла вспомнить ни одного пожара. Разве что мистер Корвик один раз не уследил за костром и подпалил свою лужайку. И то он благополучно справился сам, разве что под четким руководством миссис Корвик, после чего еще долгое время слушал ее упреки. Все дома были обработаны специальными составами, вдобавок на них накладывали заклинания. Так что загореться строение могло только при очень и очень большом старании поджигателя. Велика вероятность, что его за этим делом заметят жители города и сдадут следователям.

Сама Камилла считала пожарную команду пережитком прошлого. Можно было создать службу, которая бы снимала с деревьев котов, вытаскивала из дымоходов особенно дурных птиц, умудрившихся пробраться через специальную защитную решетку. Ну и штрафовала тех домовладельцев, кто эти решетки не устанавливал. Держать же человек двадцать, и регулярно гонять их через весь город, причем с бочками воды и ящиком песка было кощунством. И жестокостью по отношению к лошадям.

– Это традиция, – словно прочитав ее мысли, произнес Рой. – К тому же наша команда уже пятый год выигрывает призы на звание лучшего спасателя и лучших огнеборцев.

– Интересно, где же они с огнем борются, – ехидно поинтересовалась девушка.

– На муляжах, – просветил ее напарник. – Ты что, не знала? Да на это весь город смотреть ходит. Плотники возводят аналог дома, после чего его где-нибудь поджигают, и вызывают ребят. Единственное, что они знают, где этот муляж будет находиться. А уж что внутри ждет – секрет. Чтобы было как на самом деле.

Девушка зевнула. Еще одна глупая традиция. Тратить деньги на то, чтобы построить какой-то дом, напихать туда никому не нужную рухлядь, а потом спалить все на радость зевакам и команде пожарных. Точнее сначала поджечь и дать огнеборцам показать свою удаль, а потом снова поджечь и, уже под их контролем, дать всему дому сгореть дотла. Нет, она отработает обязательный срок и вернется в столицу. Если не в контору братьев Гройс, то еще куда-нибудь. Опыт работы у нее будет, пусть и сомнительный. В крайнем случае, попросит отца использовать связи, если не получится самой найти место.

Рой привычно не обращал на напарницу внимания. За те полтора года, что она числилась в их отделе, он успел смириться, что столичная штучка вряд ли сможет оценить все прелести тихой и спокойной жизни. Просто студентов никогда не водили в отделы, которые расследовали самую кровь и грязь. А он давно успел насмотреться на все это. Выяснения отношений между магами, разборки преступных гильдий, семейные скандалы, когда хватаются за нож, маньяки и обычные преступления – все это он успел не только увидеть, но и сам расследовал дела, часть из которых все еще продолжали вести его коллеги. Просто кто-то поступает в университет после высшей школы, оканчивает его и только после этого оказывается в сыскном отделении. А кто-то приходит туда работать сразу после колледжа, а в университет поступает через несколько лет работы, минуя промежуточную ступень, позволить себе которую могут дети из обеспеченных семей.