Вскоре артефактами ментальной защиты были снабжены все «картельеры».

— Джеймс, а твой отец сможет сделать «анти-артефакт»?

Парень вздохнул:

— Лили, ты же не думаешь, что я, второкурсник, уже могу составить отцу конкуренцию? Только если что-то совсем безумное, но это может оказаться нестабильным. Надо учить Руны. Надо читать Магматериалы, предмета-то такого нет, а разбираться самому непросто.

— Я могу помочь?

— Да я бы с радостью… Но не все книги будут тебе доступны. Вот, держи для начала эти.

Лили, прижимая к груди драгоценные фолианты, продолжила думать вслух:

— Тогда надо что-то еще…

— Зелья?

Северус снова засел за книги, благо, руками приятелей для него было открыто многое. Да и в памяти всего хватало — как бы только совсем не засветиться. А потому главной жемчужиной была, несомненно, библиотека Блэков. Ее содержимым можно было объяснить все. Главное, выбрать названия позаумнее.

Это великолепно отпугивало всех, кроме вгрызавшегося в науки Поттера, но у того и своих книжек хватало. И заголовочки были ничуть не хуже, — оценил Северус, как-то раз взглянув через плечо помешивающей в котле подруги. Надо бы тоже почитать.

Вальбурга поначалу поджимала губы, завидев лорда-полукровку, приведенного сыном через камин, но после пары вечеров в компании милорда Певерелла смирилась. Хотя манеры у этого лорденка были совершенно безобразны. Но сам молодой Принц просил о чем-то в письмах (приписками к посланиям сына) нечасто, а появлялся и того реже: все шло через Сириуса. Который, наконец-то радуя мать, начал втягиваться в учебу. Правда, просьба сына добавить карманных денег ни у нее, ни у супруга отклика не нашла.

Сириус… узнал, что такое Блошиный рынок в конце Косого переулка. В результате он остался с двумя мантиями, парой рубашек и парой брюк, и едва был остановлен Северусом и Люпином от того, чтобы загнать пару артефактов. Зато громко тарахтящая мечта стала намного ближе.

Он даже попробовал себя в качестве помощника Джеймса, но тот быстро выставил приятеля, мотивируя тем, что руки у того растут откуда угодно, но не из предназначенного для этого места.

— Ну вот, и ты уже заговорил, как Принц, — надулся Сириус на лучшего друга.

Было обидно, да и денег все равно не хватало.

Блэк долго думал, как бы подступиться к варке зелий, но всякий раз мальчишку брала оторопь, когда тот видел сосредоточенное лицо Северуса над котлами. «Он будто здесь, и в то же время не здесь», — думал Сириус. И всякий раз решал не отвлекать. Правильно делал, надо сказать…

Первой оценила эти потуги Эванс как зельевар номер два, а значит, менее загруженная. А потому больше интересующаяся окружающей средой, в частности, Блэком. Она и шепнула «жениху», после чего тот, наконец, обратил внимание на сокурсника. К счастью, оказалось, Сириус в состоянии готовить некоторые ингредиенты (не самые противные), так что его взяли в качестве главного нарезателя. Ему пошел небольшой процент. Для наследника Блэков, что сроду палец о палец не ударил, это оказалось одновременно странно и… восхитительно.

Когда была готова новая партия «всякого интересного», которую они сбыли через милорда, Петтигрю предложил «обмыть первую получку», но Сириус неожиданно для всех воспротивился. Для Северуса это вообще стало небольшим шоком. Как это вообще возможно — Блэк отказывается выпить сливочного пива и покуролесить? Кто это и куда он дел настоящего Блэка — вечного раздолбая? А главное, что же будет, когда эта псина все-таки купит свою таратайку?.. Да, последний вопрос заслуживал внимания… Но ответа Северус пока даже представить себе не мог.

Покуролесить все же пришлось. Слишком подозрительно посверкивали в их сторону очки-половинки, хозяин которых дважды засек компанию за разговорами в коридорах. Пришлось быстро взвинчивать агрессию и начинать ругаться.

Так что «в честь получки» была мастерски разыграна «Большая гонка» по главному коридору Хогвартса, когда за Принцем, который перед всеми помахал приличных размеров тугим кошелем, дико ругаясь, несся Сириус (за своей долей), за тем — чуть помедленнее — Поттер и Петтигрю (так, за компанию). Их всех радостно обогнал оборотень, тоже имевший долю и самый быстрый из всех. Ему и досталось, правда, не совсем то, на что он рассчитывал.

Вместо Северуса, прыгнувшего на одну из отходящих лестниц, Ремус словил от Поттера Ступефай, но на самом деле был потом довольно аккуратно отлевитирован Принцем к стенке и весьма зрелищно по ней стек. Артистичный Люпин так тряс головой, сипел и вращал глазами, что их всех чуть не препроводила в Больничное крыло оказавшаяся рядом немного некстати профессор Вектор.

По пути пострадали пара доспехов, одна рама от портрета, а хозяин его, точнее, изображенный там маг, начал слегка заикаться. Зрители же, которыми оказалась небольшая компания пуффендуйцев и добрая половина рэйвенкловцев, были в восторге, так что по школе пошла гулять байка про новые приключения «неуловимого».

В кабинете директора четверка гриффиндорцев, отконвоированная профессором Арифмантики, изобразила нечто вроде раскаяния, но добиться того же от молодого Принца директор так и не смог…

Так что Северусу сотоварищи отбытие самой опасной личности стало исключительно на руку…

Напрягало другое: полное отсутствие новостей от Тома, и это при том, что тот обещал написать из Замка на следующий же день.

«Неужели я еще и с милордом собираюсь возиться? Совсем сдурел», — одернул себя Северус, тем не менее, садясь за письмо.

Но стоило ему сосредоточиться, как в комнату влетел сияющий Гилдерой Локхарт:

— На! Держи! Просвещайся! — сунул он какой-то листок и исчез, почти что как домовой эльф.

Северус помотал головой и взглянул на листок.

С него радостно скалилась колдография этого самого Локхарта. Пробежав глазами текст, парень сплюнул:

— Вот еще одно жаждущее славы существо. Душераздирающее зрелище… — он отбросил листок с колдографией и занялся письмом, но через пять минут плюнул и ограничился, как обычно, запиской в одну строку.

«Как дела?»

Милорд Певерелл, ничего не жравший трое суток, зато прекрасно подумавший «над своим поведением» и открывший для себя кое-что, топал по возникшему, наконец, прямо за столом проходу, ворча на свое строптивое наследство. Тихо, себе под нос. Так, что бурчание пустого желудка по громкости явно побеждало, — тот был более чем солидарен со своим хозяином.

В ритуальном зале («Откуда здесь взялся проход и откуда я сюда вообще пришел?») его ждала книга. «Ну, конечно, что ж еще-то — может, и нужную страницу откроют?»

Увы, такая халява не для него, — читать пришлось все, не все было понятно, но с самым необходимым Том все же разобрался. Где-то к вечеру, если верить своим ощущениям.

Проведя несложный полночный ритуал, Том ощутил себя… Целым? Нет, скорее, цельным. Словно в нем появилась давно недостающая, но важная часть его самого.

Еще бы съесть чего…

— Ну что, наконец, в кабинет? — спросил он то ли Замок, то ли сам себя.

И оказался за любимым столом, заваленным по самое не могу. Увы, не едой… Зато домовики откликнулись, и через пару минут милорд заморил-таки червячка.

Тут-то его наконец посетила мысль, точнее, сперва воспоминание об обжигающей ненависти во взгляде старого мастера на молодого Принца. А что, если?.. Да, со стариком Олливандером он пообщается завтра же.

====== 26. Разборки, раздумья и идея ======

Глядя на одного из своих самых перспективных учеников, мирно сопящего возле котла, Гораций Слизнорт недоумевал, что же ему лучше сделать. Придраться? Он уже ответил на все вопросы. Зелье? Сварено на «Превосходно», как всегда. При том, что этот паразит варил его чуть ли не с закрытыми глазами, сонно поклевывая длинным породистым римским носом. Вот как у него это получается?!

Когда он предложил мальчику дополнительные занятия, тот слегка скривился, вздохнул и задал ему такой вопрос… Да один ответ на него уже даст то самое «мастерство» в зельеварении! А после мелькнувшей в черных глазах хитрости профессор чуть было не подумал, что тот и ответ знает. Вот ведь… Вроде бы и не отказался от предложенной чести вслух, но и подойти теперь с этим к нему было для Горация попросту невозможно.