Кстати вспомнилось собственное состояние, пока ходил в постоянном контакте с псевдоличностью (хм, полноте, да точно ли «псевдо»?) Шляпы. Похоже, для Блэка такая шизоидность еще как характерна. Эх, психолога бы сюда… Северус с ностальгией вспомнил поездки с матерью в Селвин-колледж. Надо бы письмо написать. И не одно. Ох. Где там Лилс? В классе чар или в библиотеке?

— Темпус.

Он взглянул на время и направился в библиотеку.

— Дорогой, кажется, во время зимних каникул нам придется устроить прием, — Эйлин разбирала почту, грустя: от сына опять ничего не было.

— Это обязательно? — напрягся было Алан.

Он давно привык к самостоятельности и самодостаточности жены, но к тому, что вошел в ее род своеобразным «приемышем», старался не думать. Он знал, что его любят и ценят независимо от его фамилии, но понимал и то, что Эйлин придется выдержать немало неприятностей: аристократы были способны на многое.

Эйлин Принц-Далтон вздохнула. Ей совершенно не хотелось возвращаться в тот круг, где она вращалась с детства. Определенно, не самые приятные воспоминания. Она передала мужу пачку писем:

— Это все — предложения о встрече. Прием — лишь способ разделаться со всем единым махом. А иначе придется ежедневно с кем-то пить чай. Боюсь лопнуть, — улыбнулась она.

Алан Далтон-Принц перебирал конверты.

— Смотри, можно сделать один вечер для преподавателей… Дамблдор?! Надо же, какая честь. Флитвик, Роланда… Знаешь, я буду рад их всех увидеть! А для аристократов — другой вечер. И совсем необязательно — прием. Обойдутся файв-о-клоком, как ты думаешь?

— Да я бы вообще без них обошлась, — вздохнула жена. — Но объясняться все равно придется. А журналистов куда?

— Винкус Оддпик? Ого… Демпстер Уигглсвэйд? Он же, кажется, еще работает в Отделе магического правопорядка? Полезные знакомства. А давай предложим оба вечера, им на выбор?

— А мне хотелось просто съездить куда-нибудь семьей… — посетовала Эйлин.

Алан улыбнулся. Ему ничто не мешает устроить семье отдых где-нибудь в Европе — ненадолго, дней на пять. Париж? Вена? А может, детям захочется чего-нибудь активного? Пусть будет… Финляндия! Да, они же еще не видели северного сияния. Приятель есть, к тому же… Аксель будет рад, давно уже приглашал его к себе. Будет сюрприз, будет!

— Нет, нет и нет! — Ирма Пинс была непреклонна, как ни забавляли ее умоляющие синие и карие глаза мальчишек, ни с того ни с сего возомнивших, что она может их чему-то научить. — Это материал четвертого и пятого курса!

Надо же было Северусу войти в библиотеку именно в этот момент. Горящие глаза Блэка остановились на нем, и…

— Принц! — бросился к нему парень, не заметив пытавшуюся его придержать руку друга.

— Приветствую, — озадаченно ответил он. — Чем могу?

— Научи нас Патр... — парень недоуменно расширил глаза: выговорить слово до конца не получалось.

Северус сглотнул, услышав, как сзади Сириуса одновременно поперхнулись Поттер и мадам Пинс.

— Во-первых, с чего ты решил, что я могу это сделать?

Он кивнул, предлагая выйти, чтобы не мешать другим ученикам, а главное, чтобы библиотекарь не услышала дальнейшего. За дверью он, не выдержав, схватил того за грудки и, прижав к стене, зашипел ему в лицо:

— Совсем сдурел? Тебя ж откатом накроет, ты клялся!

Блэк резко стряхнул его руки и помотал головой, словно приходя в себя.

— А ты что, обо мне волнуешься?

— Сам в шоке, Блэк.

— Что ты с ним делаешь?

А вот и Поттер выскочил. Интересно, они Пинс просили… тоже о Патронусе, что ли? Ну дают. И ведь не успокоятся. А, собственно, что ему, жалко, что ли? Эти… все равно за ним еще не раз попрутся. Так хоть немного спокойнее будет. Да и клятва…

— В среду после ужина на восьмом. Возле лестницы, — Северус усмехнулся и прошел в библиотеку.

Лили и компания радостно замахали, как только его увидели.

«И тут влип», — подумал он.

— Он что, только что пообещал нас научить? Сири, серьезно?

— Сам в шоке… — задумчиво протянул Блэк, неосознанно копируя... противника?

1 – “Майкл, брат Джерри” и “Джерри-островитянин”. Джек Лондон. Классная вещь!

====== 8. Воспитатель ======

Чаепитие с директором все же состоялось. Все прошло… слишком гладко.

Никаких ментальных атак, никаких добавок в чае, нормальные сладости, только многовато… Так никто особо есть и не заставлял.

И черная прядь в белой бороде. Директор интересовался его семьей, особенно Эйлин, и мальчик не без удовольствия углубился… в методики раннего развития, подробно описывая их со стороны обучающегося. Ну, или развивающегося, как вам будет угодно, директор, сэр.

Дамблдор ждал не того… но информация оказалась удивительно интересной, а желание пообщаться с миссис Принц-Далтон еще возросло. Правильно он напросился на встречу. Хотя, может, надо было вызывать ее к себе? Воспоминания о мисс Принц, видимо, подвели его. Тихая, недалекая, чтоб не сказать — глуповатая, чувствительная и обидчивая, вечно робеющая под его взглядом девочка… Он посчитал, что в привычном окружении она будет чувствовать себя свободнее и ее будет легче разговорить. Могла ли она настолько измениться, чтобы стать совсем не той, которую он помнил? Очевидно, да, хоть и верилось с трудом.

С другой стороны, самому побывать на месте, лично осмотреть манор — тоже неплохо. А пригласить к себе он всегда успеет. Хорошо, что ребенок так дружелюбен и открыт к общению. И даже — надо же — отличный рассказчик. Теперь как-то добраться до этого мальчика, стать для него самым влиятельным лицом…

Словно в ответ на эту мысль, голос внутри, к которому он так и не смог привыкнуть, спросил:

— А уверен ли ты в том, что обязательно надо влиять на этого ребенка?

— Ну конечно, уверен…

— А зачем?

— У мальчика невероятные способности!

— И что?

— Их необходимо направлять!

— Почему ты решил, что они еще не направлены?

— Кем? Когда? И на благо ли?

— Что ты имеешь против влияния его матери? И что такое, по-твоему, благо?

Последний глубоко философский вопрос директор предпочел проигнорировать. И так отвлекся на… свой внутренний мир, кажется?

А мальчик все это время спокойно молчал, глядя ему прямо в… бороду.

— Спроси, что он там видит интересного…

— Зачем? Хотя да, мне тоже любопытно. Странный мальчик, так долго молчит. У него терпения, как у взрослого…

— И что же такого занимательного ты нашел в моей бороде, мой мальчик?

Северус встрепенулся и ответил вопросом на вопрос:

— Вы помолодели, директор?

— Почему ты так решил?

— Ну, у вас всегда была белая борода…

А не подколоть ли? Заодно ребенка отыграть…

— Сэр, а она может потом стать совсем черной?

Дамблдор поперхнулся. А мальчишка продолжал, как будто озвучивая то, о чем все это время думал:

— Тогда бубенчики в ней будут еще красивее смотреться. Ярче. Они золотые? Их потрогать можно? А они для красоты или еще для чего-нибудь?

«Вот только не надо руками», — успел подумать Дамблдор, осторожно освобождая бороду из шаловливых ручек мальчика. Благо, тот сосредоточился на темной пряди и благоразумно не касался других, мм, украшений. Нечто в голове идиотски хихикнуло.

— Мальчик мой, мне было очень приятно познакомиться с тобой поближе. Но увы, дела, дела! Но я буду всегда рад тебя видеть: если захочешь, заходи просто так. На чай.

Первокурсник послушно встал и вежливо откланялся.

По пути к ставшей уже родной и близкой Синей башне Северус улыбался, вспоминая те моменты, когда мечтал как следует потрясти эту бороду… точнее, кое-кого за эту бороду. Ну вот, почти сбылось. Дамблдор уже не казался ему таким могущественным, как когда-то. Не вызывал ни раскаяния, ни страха, ни восхищения. Не было ни обиды, ни злости. Разве только настороженность. А еще очень хотелось разгадать, наконец, что же он собой представляет, этот Великий Светлый. А главное, какова его роль во всех грядущих событиях.