– Кстати, как ты думаешь, сколько мне лет? – коварно улыбнулся Реборн – Поскольку ты репетитор, то должен быть опытнее меня – старше, выглядишь ты на 5-6 лет, но я не думаю что ты настолько молод… – сделала вид, что задумалась шатенка.
Хм… Логика развита, могу даже сказать, что я удивлен, а ведь оценки такие плохие… – задумался брюнет.
Ненавижу его… – мысленно Тсуна уже который раз обезглавливала Реборна и раздробила его скелет на мелкие кусочки…
Во время обеденной перемены в школе
Тсуна бежит по коридору с громкими криками «спасите, насилуют!», а за ним девушка.
Пышногрудая, с осиной талией, изумрудными волосами, и прямыми ногами. На ней была странная вызывающая одежда.
– А ну стоять! Не то хуже будет! – кричит в след изумрудноволосая. – Если остановлюсь, 100% будет еще хуже! – не останавливаясь, повернула голову «Безымянная» – Ты же обещал, что будешь… – девушка не договорила – Не сметь, при мне говорить этого слова! – снова прокричала шатенка. – А ну стоять, трус! Не можешь исполнить обещание! – она не сбавляли темпа
Все удивлялись, как «неудачник» может так быстро бежать без запинки, а ведь еще и от девушки!
– Я не хо… – Тсуна столкнулся с ГДК – Х-Хибари-сан? – «Безымянная» сглотнула – Что здесь творится? – злобно прошипел Хибари
После уроков в кабинете ГДК
– Х-Хибари-сан... – позвали ГДК. – А, это ты, травоядное – брюнет оторвался от бумаг – ты провинился и должен отработать, для начала разбери те бумаги
Время шло со скоростью улитки, и Хибари заметил во взгляде Тсуны перемены.
«Безымянная» оторвал взгляд от бумаг и начал сверлить ГДК серыми глазами.
Мальчишка встал и подошел.
– Что такое? – спросил ГДК, – не отработаешь, загрызу. – Это кто кого еще загрызет Кея-кун – «мальчишка» коварно улыбнулся и облизнулся.
Брюнет хотел схватить тонфа, но девушка схватила руки за запястья.
«откуда в нем столько сил!?» – пронеслось в голове Главы дисциплинарного комитета.
– Потерпи, сейчас будет немного больно – губы Тсуны расплылись в злорадной усмешке, усмешке, которой позавидует Чеширский кот. – Камикорос, травоядное! – Кея почувствовал влажный язык Тсуны на шее – там, где должна проходить внешняя артерия. – Подари мне свой самый сладкий ночной кошмар, Ка-го-мэ-чан... – голос девушки стал хриплым и…
К.А. – Кто хочет семе Тсунчика? http://cs6303.userapi.com/u142108795/docs/5dbf524bb4cf/tumblr_mcuam5gWJz1qfoqlr.gif
====== семнадцатая глава кар ======
Острые клыки Тсуны вонзились в шею брюнета, глаза последнего остекленели от ужасной боли, он перестал двигаться, теперь он больше был похож на мертвеца.
Голосом Тсуны по кабинету раздавалась песня…
Я СЛОМАЮ ТЕБЯ!
Звуки, что издаёт разорванное горло,
Словно музыка для моих ушей.
Эта радуга, от брызг свежей крови –
Что же может быть душе милей?
Звуки, что издаёт разорванное горло,
Капля алая упала на губу.
Как люблю я эти вопли адской боли,
Когда медленно тебя на части рву.
Была ли вновь разрушена чья-то мечта?
Была ли вновь сдержана чья-то мысль?
Была ли чья-то надежда обречена?
Были вновь глаза залиты огнём?
Были руки алым замараны навсегда?
А затем не осталось никого?
Я душу твою порву на кусочки.
Красный и белый рассеются в пыль.
Твоё тело, словно красивый цветок –
Алым цветёт, чтобы я могла пить.
Твоя это жизнь? Нет, это – мой пир.
Я плотью и кровью буду сыта.
А кости твои, в конце представления,
Грудой лягут к моим белым ногам.
Хибари потерял сознание…
/pov hibari/
– Спасите! – маленький мальчик с большими карими, остекленевшими от боли глазами и каштановыми волосами, лежал в луже собственной крови и был сейчас похож скорее на сломанную марионетку, чем на живого человека, по щекам из глаз непрерывно текли слезы, а изо рта потекла тонкая струйка крови. – Помогите... – умолял мальчик и вдруг начал кашлять, кровь изо рта полетела в разные стороны. – С днем рождения… Тсу-на… Прощай… – мальчишка последний содрогнулся всем телом, закрыл глаза, счастливо улыбнулся, и замер, больше не издавая ни звука. Вдруг повеяло холодом, он больше не двигался.
Я моргнул пару раз и понял что нахожусь в своем кабинете. Видимо просто задремал.
Стоп! Что такое мягкое у меня под головой? – я повернул голову и увидел Тсуну, моя голова лежала у него на коленях, но почему он такой холодный?
– Что происходит? – грозно спросил я. – А, Кея-кун, ты уже проснулся – мальчишка улыбнулся, также счастливо, как тот малыш из кошмара, стоп! Это он! Это точно должен быть он! – Тебе снился кошмар, и я захотел помочь. – Мне не нужна помощь жалкого травоядного! – Ты уверен? – та самая злорадная ухмылка, я содрогнулся. – Ты уверен, что тебе не моя нужна помощь? – Уверен, – прорычал и попытался встать но боль во всем теле меня остановила – А не пожалеешь ли ты о своем выборе? – усмехнулся собеседник. – НЕТ! – я уже срывался на крик. – Как пожелаешь, Кея-кун – злорадная ухмылка переросла в доброжелательную, счастливую. Я снова содрогнулся всем телом, тот малыш...
Почему теперь так твердо? – подумал я и посмотрел снова вверх. Там был скелет ребенка.
Я ужаснулся и не заметив боли, шарахнулся от «учебного пособия по биологии человека», стал осматривать комнату. Вдруг найду провинившихся?
– Что за неудачная шутка? Эй, с такими играми лучше не… – я не успел договорить. – Это вовсе не шутка и не игра, Кея-кун, а с таким отношение для тебя скоро все может закончиться – я повернул голову на звук, он издаётся из скелета?! Глаза округлились.
«Учебное пособие по биологии человека» начало рассыпаться, превращаться в песок.
По кабинету раздался жуткий шепот голосом Тсуны «убью…так голоден… так долго ждал… убью… время убивать… я знаю этот аромат...кровь… я чую кровь»
Я выбежал из кабинета, на стенах на полу, даже на потолке была кровь, везде разбросаны органы конечности, трупы…
«Иди… иди ко мне… дай мне схватить тебя... лишь тебя...разорву…убью…растерзаю…» – зловещий шепот будто двигался за мной
Я побежал быстрее, на выход, петляя по школе, коридоры и комнаты не заканчивались, здание будто стало лабиринтом, место которой я так хорошо знаю я больше не могу вспомнить
В конце концов, я пришел обратно к своему кабинету, там послышались крики, вопли…
Я открыл дверь там стоял над кучкой трупов учеников и не только учеников, над их трупами стоял Тсуна весь в крови.
Что есть сил я кинул ему в голову тонфа, но он их поймал и скрутил в бараний рог, будто это проволока, а не оружие...
– Я так рад, что ты пришел, Кея-кун! Давай поиграем! – детская, счастливая улыбка озаряет лицо мальчишки, детский смех и пламя исходящее от убийцы наполняет комнату.
Все в алое из-за огня и крови, слышится детский смех, и песенка тем же голосом
Кагомэ, Кагомэ,
Каго но нака но тори ва
Ицу ицу дэяру?
Ёакэ но бан ни
Цуру то камэ га субэтта.
Усиро но сё:мэн дарэ? (*)
Меня обвили странные серые цепи. Руки, ноги, грудную клетку, талию – все было скованно, я пытался двигать руками и ногами, но меня очень жестко сковали, напротив стоял тот самый мальчик, что плакал в луже крови
– Кагомэ-чан, если хочешь жить – повинуйся мне – серые глаза заставляли повиноваться, уважать и боятся их обладателя, рука мальчика тыльной стороной ладони прошлась моей щеке размазывая кровь его жертв. – Я не птица в клетке (**)! И я не стану повиноваться кому-то вроде тебя! – я не опущусь до того, чтобы подчиняться ему. – Гордость сгубит тебя, жалкий, смертный человечишка – Тсуна прищурила глаза, цепи стали нещадно сжимать мое тело, появились новые цепи, я ожидал, что они задушат меня, но они проткнули мое тело насквозь. – Неужели все люди такие сладкие как ты, Кея-кун – глаза, его безумные глаза пожирали душу и плоть изнутри, делаю боль приносимую цепями еще невыносимее.
Я впервые почувствовал такой дикий страх, ужас, такую чудовищную боль.
