- Ничуть, - Ларссон поджал губы. - Однако, разговор не об этом. И, между прочим, не с вами.

- Будто это вам решать, - ответил я. - Вы кто, несостоявшийся кандидат в президенты, бизнесмен, меценат? Херня, а не титулы. Пусть решает адмирал космофлота Содружества.

- В данный момент нет необходимости в военном положении, - процедил Ларссон. - Потому звание адмирала ничто для гражданских, кем я, к счастью, являюсь.

Я его бесил.

Просто изумительно. Я ждал пляшущих чертиков за его зрачками, полыхающего пламени звездного ядра, давления миллионов атмосфер. Хоть чего-нибудь.

Нет, он действительно не похож. Под его взглядом не расплавится даже это зеркало заднего вида.

Ухмыльнувшись, я сложил руки на груди и демонстративно уставился в окошко. Там, снаружи ждал майор правительственных войск, начальник нашей охраны. Ну, выходит, уже вовсе не нашей, да. Косой дождь не мешал ему стоять высоко подняв голову.

Ларссон только рот открыл, начав что-то говорить, а я перебил снова:

- Все никак из головы не идет, как вы смогли своих людей нам подсунуть? Уверен, что полковник Джонсон отбирал их лично, еще и по рекомендации Саши Кузнецова…

- У меня есть связи. А полковника легко обмануть, - ответил неохотно Ларссон. - Мистер Джонсон не видит дальше своего носа.

- Скорее, дальше вздернутого носа нашего адмирала, - ответил я со смехом. - Кстати о нем. Эй, Феникс, ты умер там?

- Не дождешься, - судя по голосу, он нагло врал.

Я пнул спинку его кресла.

Свен Ларссон глубоко и тяжело вздохнул, вновь выбирая тактику «не обращай внимания и проблема исчезнет».

- Давайте продолжим без этого ребячества. Слишком серьезный у меня к тебе вопрос, сын.

- Я давно не твой сын, - наконец-то вспомнил, каким местом нужно произносить слова Феникс. - Петер всего лишь носитель моего знания, моей памяти. Я говорил тебе об этом сотню раз, Свен, но ты все не хочешь слушать.

- Пока ты ведешь себя, как глупый и непослушный мальчишка, я не перестану считать тебя просто ребенком, вкусившим излишки свободы и опьяненным вседозволенностью, - голос Ларссона-старшего не был полон злости или ненависти.

Уставший тихий голос обычного человека.

- Феникс ведет себя так, как хочет, - сумел возмутиться адмирал. - Тебе, смертному, не понять, что мной движет.

Привычный гонор. Звенящие нахальством слова.

Не обращать внимания на проблемы у Ларссона-старшего бы не вышло вовсе, потому что проблемами теперь стали мы оба.

Я успокоился, откинувшись на спинку сиденья так, чтобы видеть в зеркале лицо Феникса. Зачатки неуверенности задушило злорадством.

Он развернулся, уставившись Ларссону-старшему в глаза. Насмешливый, улыбающийся — честное слово, эту улыбку даже не хотелось размазать по наглому лицу титановым кулаком.

Уже лучше. А Ларссон, наоборот, только мрачнел и будто старел на глазах.

- Я знал, что ничего не выйдет, - тихо сказал он. - Эта штука внутри тебя не даст мне достучаться.

- Эта штука внутри — и есть я, - Феникс хлопнул ладонью по груди, по вышитой в семиугольнике птице. - Чем дольше я живу, тем меньше остается от изначальной личности. Представь, что ты прожил целую жизнь, а потом потерял память. Начал с чистого листа, завел новые знакомства, привязанности… и все вспомнил. Кем ты будешь? Не так все просто, как кажется. Да, может, ты смог бы что-то сделать, не отгородись от своего ребенка тогда, кучу лет назад, но ты не сделал. Потому заткнись, подними белый флаг, согласись помогать и действовать на благо человечеству. Твоя жизнь, твой жалкий век — ничто, прыщ на теле истории.

- Ты ошибаешься, считая, что действуешь на благо человечества, Феникс, - последнее слово Ларссон выплюнул, как ругательство.

Я наклонился вперед, влезая между ними.

- А с этого места в подробностях. Да, Петушок-золотой-гребешок, ты меня сам позвал, терпи. Можешь мне потом по роже дать, как вылезем наружу. Вещайте, мистер Ларссон, о чем собирались сказать?

Его раздражение меня радовало. Феникс злиться не стал, только гордо вскинул подбородок.

- Действительно, Свен, неси свою точку зрения. Кстати, это охотники промыли тебе мозги или, наоборот, ты захапал их в свои предпринимательские сети?

Седой и понурый, Свен Ларссон с трудом расправил плечи.

- Вас нужно уничтожить. Из-за этих ненормальных искр нарушается баланс Вселенной. Гиперпрыжки будут возможны без жертв и галактиония, если они перестанут существовать.

- Много же вы себе ерунды напридумывали, - ничуть не удивился Феникс.

- Есть доказательства? - подхватил я.

Ларссон был готов к таким вопросам.

- Есть статистика. Рост числа больных шизофренией за последние годы колоссален. Единственная причина — новая Искра, которую мы создали в целях эксперимента.

- Хотите сказать, мистер Ларссон, что это из-за Томми? - уточнил я. - Мальчишка, видимо, вообще для всех только эксперимент, а не человек, так?

Он оставался серьезен и не велся на провокации.

- Именно. Мы провели много тестов, потому теперь можем сказать с абсолютной точностью — от вас нужно избавиться, чтобы человечество не страдало.

- Так убей меня, - просто сказал Феникс. Расстегнув воротник, он подставил открытое горло. - Хоть сейчас. Хватит смелости?

Ларссон усмехнулся так горько, что даже мне стало не по себе.

- Если бы все было так просто. Тех, кто создан искусственно, вроде твоего ручного нового Ящера или мальчишки Гарсии, можно убить, они не родятся заново. Но тебя — нет, с тобой так не выйдет. Ты, Стрекоза, Акула, ваши искры нужно вырвать из груди и уничтожить отдельно от тел, дающих им подпитку, как паразитам.

- Кажется, ты уже был непростительно близок к цели, - бесстрашно напомнил Феникс. - Почему не уничтожил тогда, когда поймал, чтобы Томми создать?

Ларссон опустил голову. Ни следа от самоуверенного бизнесмена. Ни капли сходства с человеком, когда-то увиденном мной на фото в Сети.

- Тогда я еще надеялся, что удастся иначе, - сказал он. - Тебя спасла жалость обычного, смертного человека.

- Я ненавижу жалость, - не знаю, кто сказал это первым, я или Феникс, но закончили фразу мы в один голос.

Ларссон стоял на своем.

- Ты согласен погибнуть, Феникс? Исчезнуть ради человечества? Если тебя действительно заботит его судьба, согласен отдать свою искру в наши руки?

- Желай ты только мою, я бы честно подумал, - без запинки ответил Феникс. - Но Стрекозу, Акулу, Ящера… даже истеричку-Томми, их не отдам. На этом разговор окончен.

Ларссон не шевелился.

Феникс чертыхнулся и сам открыл дверцу машины. Майор-предатель снаружи беспокойно задергался. Под дождем он промок насквозь и выглядел жалко. Не верилось, что нас отпустят просто так.

Но Ларссон смотрел вслед Фениксу долгим, тяжелым взглядом.

- Ты готов поставить жизни себя и четверых своих солдат против человечества, Феникс? Ты или глупец, или монстр.

- Во-первых, не солдат, а друзей, - одной ногой уже стоя на асфальте, сказал Феникс. - Во-вторых, я не против быть монстром, но я никогда не ошибаюсь. Идеальное сочетание, правда? Так вот, я в своей правоте уверен на тысячу процентов. Не у одного тебя есть ученые, думаешь, мы с Кузнецовым не проводили тестов? Да за мной вся наука Содружества!

Я вылез вслед за Фениксом, хлопнув напоследок дверью. Ларссон остался сидеть.

И когда мы уже отвернулись, когда собрались уходить, он сказал тихо, но уверенно.

- Не ошибаешься? Как бы не так. Если думаешь, что Кузнецов помогает тебе, то ты точно глуп, Феникс. Кузнецов врет. Ты не знаешь, с чем связался. Жаль, что вас в любом случае придется уничтожить…

Майор-предатель закрыл переднюю дверцу раньше, чем я успел обернуться. Его невыразительное лицо излучало ничем неприкрытую злость.

- Можешь его убить, мне без разницы, - обронил Феникс, стремительным шагом удаляясь в сторону девчонок. Несмотря на зябкий ливень, воздух потеплел. Зашипели паром лужи.

Предателя перекосило паникой. Косые струи расчертили его лицо мокрыми дорожками от лба к подбородку. Я почти видел, как раскалывается по ним, как по линиям разреза, его голова. Сами отрубились на протезе рецепторы давления, сжались пальцы.