- Ты когда успел? – я посмотрела на Стаса, не переставая улыбаться.

- Вчера было время, – он пожал плечами.

- Так мы бы в любом случае поехали?

- Я просто не сомневался в том, что ты сдашь, – он едва улыбнулся, видя мой восторг. А у меня перехватило дыхание. Я снова стала рассматривать договор, не веря, что это правда. Мы поедем к Байкалу! И поехали бы в любом случае, даже если бы я плохо сдала.

***

Спустя неделю мы уже были на Байкале. Поселились в небольшом одноэтажном домике на территории базы отдыха, который уединенно расположился рядом с озером, спрятался среди деревьев. Все было таким свежим, легким, самобытным. Никакой суеты, шума, пыли и грязи. И нет той жары, что поработила весь город этим летом.

Великан поехал с нами. Он был ужасно обижен, что его заставили перенести столько страданий во время переезда, а потом еще и лишили всех благ цивилизации. А вдобавок ко всему еще и привезли непонятно куда, где все такое неизвестное и страшное. В общем, кот был еще больше недоволен, чем Стас. Хотя Стасу понравилось. А я была вне себя от счастья.

Отдых на природе пошел нам всем на пользу. На четвертый день Великан уже перестал вздрагивать от всего вокруг, и стал отважно исследовать окрестности вокруг дома. Даже охотился на комаров. И за птицами бегал. Стас мог заниматься на свежем воздухе. Это ведь куда лучше, чем дома, в спортзале или по городским улицам бегать. А я, наконец-то, обрела душевный покой после вымотавшего меня учебного года. Стас сказал, что я стала спокойней. Да я и сама это заметила за собой. Я стала реже повышать голос, почти всегда была в хорошем настроении. Я быстрее засыпала и отлично высыпалась, стала лучше есть. И здоровье мое улучшилось. Как же прекрасно, что мы приехали сюда отдыхать.

На базе было мало людей, к тому же мы заняли домик в отдалении от всех, так что ни с кем почти не общались, все время проводили вдвоем. Лишь иногда к нам заходил смотритель базы, чтобы узнать о наших делах. Делал он это с невероятной осторожностью, предпочитая говорить со мной, но никак не со Стасом – вечно серьезное лицо моего спутника, его безразличность к происходящему и краткие ответы смущали хозяина. Я пару раз даже видела непонимание в его глазах – и что я нашла в этом черством человеке? Да кому какое дело.

Хотя наши дни проходили одинаково, мне они не казались скучными. Почти все время мы проводили на берегу озера, лицом к лицу с природой, наедине друг с другом. Мы были, словно Ральф и Мегги*, с той лишь разницей, что мы находились не в Австралии, а в Восточной Сибири. И разница в возрасте у нас куда меньше. Когда я сказала про это Стасу, он лишь фыркнул, что я «как всегда». Ну а что, это ж здорово и романтично. А романтики у нас сейчас было достаточно. Например, по утрам мы долго лежали в постели, нежась в объятьях друг друга, чего обычно не бывало в городе. Стас никогда не делал так, хотя я не раз пыталась его заставить. Не нравилось ему, все время торопился куда-то. Зато теперь я получаю сполна. А еще мы много гуляли вдоль берега по вечерам. Держались за руки, наблюдали за закатом и говорили обо всем на свете. Мы постоянно целовались. Словно поцелуи – кислород, без которого невозможно жить. Я была безумно счастлива от всего этого, писала о своих чувствах маме, рассказывала ей обо всем. И счастье омрачалось лишь его неминуемой кончиной – когда мы вернемся, жизнь снова пойдет своим чередом. Но я не хотела об этом думать. Не сейчас, не в этом прекрасном месте. Я подумаю об этом позже, по пути домой. А пока что я обязана наслаждаться происходящим.

Я проснулась одним утром и не обнаружила Стаса рядом. Неужели, уже началось? Зачем он так со мной. Настроение сразу стало плохим – уезжать через 3 дня, и одно утро уже потеряно. Наше драгоценное утро. Восполнить потерю постарался Великан. Вместо хозяина он лежал рядом со мной на постели, вытянувшись во всю длину. Увидел, что я проснулась, и сразу потянулся ко мне. Кот – это здорово, но все равно не то.

Стас был на крыльце, с кем-то говорил. Я слышала его отрывистую речь, когда подходила ко входной двери. Остановилась в проеме. Стас стоял спиной ко мне, склонив голову и прижав к уху телефон. Отвечал односложно или просто издавал звуки.

- Мм… Да. Конечно, да. А… Понял. Ага, – все, что он говорил. – Спасибо. Я не подведу. До свидания, – он положил трубку. – Не раньше, не позже, блин, – недовольно проговорил сам себе. Глубоко вздохнул.

- Что случилось? – Стас не ожидал, что я стою сзади. Он вздрогнул и резко обернулся. Секунду на его лице был испуг. Затем он взял себя в руки.

- Ничего, все в порядке, – что ж там тогда так не вовремя?

- Кто звонил?

- Мм… По делу звонили. Неважно, – он подошел ко мне и погладил меня по щеке. Но это не помогло, настроение все равно было испорчено. – Ты чего встала?

- Тебя рядом не нашла.

- Так пойдем? – он потянулся ко мне, чтобы поцеловать.

- Не хочу, – а я отвернулась.

- В чем дело? – я не стала отвечать, все также стояла, отвернув голову. Стас одним движением повернул мое лицо к себе. – Что такое? – он искренне не понимал и также искренне спрашивал меня об этом, но уже поздно, я успела накрутить себе всякие плохие мысли.

- Настроения нет, – я высвободилась из его рук и пошла одеваться. Уже сейчас наша идиллия нарушена. Этот звонок. А Стас еще и не хочет говорить, в чем дело. Скрывает что-то от меня. Слишком многого я хочу, видимо.

День пошел под откос. Меня абсолютно ничего не радовало. Я только думала, что скоро это все кончится, и вновь начнется рутина. Грустно и тоскливо это было. Стас всячески пытался меня ободрить, но моя тоска была слишком сильна. Я написала обо всем маме. Пожаловалась на злую жизнь, которая сначала дает, а потом так вероломно забирает всякие радости. Очень пафосно и голословно, но мне было все равно. Мама мне написала, чтобы я не брала в голову и надеялась на лучшее. Как можно надеяться на лучшее, если я итак знаю, что меня ждет?

Я не говорила Стасу, в чем дело, и никак не реагировала на все его знаки внимания – смысл, если все равно уже конец. А Стас казался от этого еще больше растерянным, чем утром, когда я его испугала. Хозяин базы решил, что мы поссорились. Попытался дать мне дельный совет. А я ему нагрубила. Сама от себя не ожидала такого поведения. Как ребенок – если у меня все плохо, то плохо должно быть всем. Глупая.

Вечером мы не пошли гулять. Стас даже предлагать не стал, прекрасно понимая, что я откажусь. Мы просто сидели на крыльце нашего домика, не говорили и не смотрели друг на друга. И вроде, мне и стыдно, что я, и только я, испортила этот день, но мириться я все равно не хотела. На моих коленях сидел кот. За день он набегался и устал, теперь отдыхает. Я гладила его и вытаскивала из шерсти мелкие соринки. Стас вертел в руках небольшой лист бумаги.

- Алён, что случилось? Ты весь день сама не своя, – начал он негромко. Я не ответила, пожала плечами, когда заметила, что он смотрит. – Скажи, что тебя расстроило. Я могу что-то сделать?

Немного подумав, я, все-таки, рассказала о причине своей грусти. Она казалась мне глупой, но при этом очень важной. Стас внимательно меня слушал и не перебивал. И когда я замолчала, он не произнес ни слова. Только продолжил вертеть бумагу еще сильнее. Задумался. Почему ж ты молчишь? Хотя бы скажи, что все будет хорошо. Расскажи, кто тебе звонил. Ты же всегда рассказываешь мне о своей работе. Теперь почему-то не говоришь.

Вместо того чтобы вообще хоть что-то мне сказать, он стал складывать листик. Свернул его в тонкую полоску, попытался соединить края. Он издевается? Я, как бы, в поддержке нуждаюсь, а он с бумагой играется! Стало до невозможного обидно. Я почувствовала комок в горле, в глазах защипало. Чтобы подавить слезы я закусила губу.

- Алёна? – он позвал меня, а я отвернулась, чтобы он не видел моего лица. Не отозвалась. – Алён… Выходи за меня.

Я замерла. Слезы в момент высохли, а комок в горле испарился. Что он сказал? Я резко повернулась и посмотрела на Стаса. Он смотрел на меня, а затем взглядом указал на свою протянутую ко мне руку. Я опустила глаза – на его ладони лежало бумажное кольцо, которое он только что сделал.