– Я Кирилл, ко-ко-ко. Посмотрите на меня, я целыми днями пью эспрессо и курю, словно Шерлок.

Она сделала утиные губы и продолжала унижать Кирилла, пока им это не надоело. Сестры упали на кровать и некоторое время молчали. Каждая из них думала о том, как теперь изменились их жизни.

– Знаешь, а я все равно сплю с включенным торшером. Уже так привыкла спать при свете, – сказала Вика.

– А я просыпаюсь утром и думаю, как бы тебя не разбудить, но потом вспоминаю, что одна, – сказала Аня. Они снова замолчали. За дверью послышались шаги, скорее всего это была горничная.

– Мне очень плохо без тебя, – произнесла Вика. Она вдруг обняла сестру и заплакала. Аня редко видела ее слезы, обычно та держала в себе такие эмоции. Это ее поразило.

– Что с тобой? Не плачь только, а то я тоже вместе с тобой разревусь.

Но Вика не могла остановиться. Она уткнулась сестре в грудь и залила ее слезами. Аня пыталась ее успокоить, но у самой глаза становились влажными. Они некоторое время плакали без остановки, потому что понимали, что никогда не вернутся к прежней жизни.

Вика первая прервала затянувшееся рыдание:

– Мы с тобой чукчи. Рыдаем, как дуры.

Аня улыбнулась сквозь слезы:

– Настоящие дуры.

На улице было жарко. Солнце палило с необычайной силой. На земле от засухи появлялись трещины, окно было открыто из-за духоты. Вечером Вика попрощалась с сестрой и уехала. Ане не спалось. В груди у нее поселилось странное чувство тревоги. Она не понимала, откуда оно могло взяться, но в итоге списала все на беременность.

Около трех часов ночи ее разбудила сигнализация. Аня сонно встала и закрыла окно. Несколько минут она думала о том, как изменилась бы ее жизнь, если бы она сделала другой выбор. Не познакомилась бы с Кириллом или согласилась бы на аборт. Какие последствия пришлось бы принять? Варианты развития событий не заканчивались. Но ее задумчивость прервал шум за дверью. Сначала она подумала, что это ходит горничная, но потом отчетливо услышала детский голос:

– Аня…

Михаил не говорил ей о присутствии детей в доме. Все это навевало странные мысли. Аня открыла дверь, и перед ней разверзлась темнота, доводившая до исступления. Девушка посветила фонариком, но не заметила ничего подозрительного. Она хотела уже вернуться, как вдруг снова услышала этот голос:

– Не уходи, Аня.

Она не знала, что ей делать. На галлюцинации это уже не было похоже. Аня стояла в дверном проеме и боялась пошевелиться.

– Помоги мне.

Голос стал громче. Ее трясло от мысли выйти из комнаты, оказаться в темноте и увидеть там что-то пугающее. Аня закрыла дверь в надежде, что звуки прекратятся. Но их сила увеличивалась, лампочка в торшере замигала и напугала девушку еще больше темноты в коридоре. Дрожащей рукой она схватила вазу и вышла из комнаты. По рукам пробежал холод. Аня уже подумала вернуться, но словно что-то не позволяло ей это сделать. Ее тянуло с сумасшедшей силой в сторону доносящегося голоса, все это время она думала: «Зачем?» и не понимала, что происходит. Детский голос становился отчетливее:

– Аня, мне нужно кое-что показать тебе.

Девушка медленно подошла к лестнице, которая утонула во мгле. Страх сдавливал грудь, отключал разум. Она глубоко вздохнула и пошла вниз.

На первом этаже темнота казалась гуще. Тошнота подходила к горлу, вена на руке нервно дергалась. Аня дышала прерывисто, будто ей не хватало воздуха. Девушка поставила вазу рядом с собой, та была слишком тяжелой.

– Аня.

Кто-то взял ее за руку. Аня медленно посмотрела вниз и увидела мальчика лет семи со светлыми волосами. Ее парализовало.

– Мне нужно показать тебе зло, которое здесь никто не видит.

С ужасом она осознала, что в мальчике нет ни одного признака живого существа. Он был похож на привидение, бледное, от которого исходил холод. Его маленькое тело слегка светилось в темноте. Аня закричала и упала на пол. Телефон выпал из рук и отключился. Девушка оказалась в темноте, сердце съежилось от ужаса. У нее началась истерика. Она звала на помощь, разрывая горло.

Мальчик встал перед ней. Она перестала кричать. Его большие глаза вопрошающе смотрели на нее. Сумасшедший страх отнял всякую возможность вымолвить хоть одно слово. Ее тело билось в конвульсиях. Мальчик подошел ближе, Аня заметила, что он держал в руке точно такую же цепочку, как у Михаила. Мальчик сказал:

– Не бойся. Я тебе ничего не сделаю. Здесь стоит бояться не меня.

Включился свет. Мальчик исчез. Аня оглядела комнату, боялась, что он где-то прячется. Неподалеку от себя она заметила вазу и схватила ее.

– Господи, что случилось? – спросил Кирилл. Он подбежал к ней вместе с Михаилом и помог подняться. Лицо Ани было искорежено страхом, словно ее неделю держали в камере пыток. Михаилу еле удалось забрать вазу, ее пальцы не разгибались. Аня молча сидела на диване с притупленным от страха взглядом.

– Почему ты бродила в темноте? Не могла включить свет? – спросил Кирилл. Аня ответила трясущимися губами:

– В моей голове даже не возникло такой мысли.

Кирилл помрачнел от ее испуганного вида.

– Я нашел твой телефон, держи, – сказал Михаил и протянул ей мобильный.

– Расскажи, что с тобой случилось, – просил Кирилл.

Аня боялась рассказывать о таком кому-либо. Она была уверена, что ее примут за сумасшедшую. А если потребуют доказательства, то какие доводы можно привести в пользу существования потусторонних сил? Кирилл не сдавался и пытался узнать хоть что-то, пока Михаил его не остановил. Вместе они проводили Аню в комнату. Ее тело стало деревянным, а движения – слишком резкими и дерганными. Уже в кровати она обняла плюшевую игрушку и прижалась к стене, словно загнанная лань. Михаил потянулся к выключателю, но Аня закричала:

– Нет! Только не выключай свет! Прошу.

Михаил отдернул руку, словно дотронулся до кипятка.

– Извини, я не хотела так грубо. Просто… я боюсь темноты.

Михаил никогда не видел в человеке столько страха в глазах.

– Остаться с тобой? – спросил он.

– Боже, нет. Со мной все нормально, не нужно так беспокоиться.

– Ты уверена?

– Да, – ответила Аня.

Михаил вздохнул и перед уходом добавил:

– В соседней комнате горничная, справа от тебя кнопка вызова. Ты можешь вызвать горничную, если тебе что-то понадобится. Я совсем забыл рассказать про эту кнопку, но теперь ты знаешь. И в следующий раз включай свет в коридоре, не ходи в темноте.

Аня обратила внимание на цепочку Михаила. Она не решилась спросить, откуда она у него. Михаил вышел из комнаты, Аня сжала одеяло. Она смотрела на горящий торшер и пыталась до конца осознать случившееся. Этой ночью она не уснула.

Аня встала в шесть утра. Под глазами появились синяки и мешки. Организм требовал сон, но бесконечные мысли не давали уснуть хоть на минуту. Аня накинула халат и спустилась к Михаилу, который доедал завтрак. Она робко села рядом с ним и скрестила руки.

– Я попрошу подогреть, если нужно, – сказал Михаил.

– Все нормально.

Ее тело было таким слабым, что она с трудом удерживала вилку. Аня отломила маленький кусочек яичницы. Аппетита у нее не было, но она заставила себя есть, в противном случае Аня упала бы в обморок от упадка сил. На кухне копошились повара. Михаил молча доедал завтрак и практически не смотрел в сторону Ани, это создавало неловкость.

– Скажи, – сказала Аня, когда Михаил хотел встать из-за стола, – ты веришь, что существуют потусторонние силы?

Михаил отодвинул тарелку и недовольно посмотрел на девушку:

– Ничего подобного не существует. Нет никакого бога, дьявола. Есть только люди и то, что их окружает.

Михаил встал из-за стола, но Аня решилась задать еще один вопрос:

– Тогда, как ты думаешь. Существует ли душа?

Он остановился.

– Наверное. Человек не может быть лишь куском мяса. Возможно, во вселенной все души собираются вместе после смерти. Кто знает. Но я убежден, что нет никого, кто бы управлял этими душами.